Дмитрий Резаев - Сын ворона

– Никто нам не поможет. Даже Бог, – пробормотал Дитмар.

Так они стояли, обнявшись, несколько мгновений, пока в дверь не начали настойчиво и громко стучать. Альмейда отпустила отца. Дитмар замер в ожидании.

– Входите.

Дверь открылась. На пороге появился запыленный, частично в засохшей крови один из копейщиков, охранявших караван. Он был взволнован и едва держался на ногах

– Сир Дитмар! Случилось ужасное злодеяние! Караван со свадебным выкупом для госпожи Альмейды ограблен.

Альмейда и Дитмар переглянулись. Такого поворота не ожидал никто. Дитмар не верил своим ушам:

– Ограблен? Что ты такое говоришь? Манфред нанял большую охрану…

– Кто это сделал? – спросила Альмейда.

– Пират с острова Руя – Роарг, – ответил копейщик.

«Роарг!» – это имя молнией вспыхнуло в мозгу Альмейды. Это о нем рассказывала ей Агата.

– Его люди перебили почти всю охрану, – продолжал копейщик, – удалось уйти лишь немногим. Клянусь, это самый свирепый разбойник, которых когда-либо видело небо.

Альмейда поспешно отвернулась и подошла к окну, скрывая улыбку.

– Я знала… – прошептала она.

Внезапно радость захлестнула ее, она была уже не в силах сдерживаться:

– Его послал мне Господь Всемогущий! Нет выкупа – нет свадьбы! Роарг… Да благословит его Бог!

Копейщик посмотрел на нее с испугом:

– Что вы такое говорите, госпожа… Он перебил всех наших людей. И ему помогал сам дьявол. На нас напали призраки в лесу, которые бились на стороне разбойника.

– Не дьявол, а Бог! – упрямо вскинула брови Альмейда.

Дитмар посмотрел на нее с осуждением:

– Не богохульствуй, дочь.

Копейщик поклонился Дитмару:

– Я должен идти, господин. Мне нужно еще сообщить печальную новость сиру Манфреду. Я боюсь даже подумать о том, что он со мной сделает.

Копейщик вышел из комнаты, а Альмейда бросилась к отцу на шею. Дитмар ее радости не разделял. «Что-то теперь будет?» – уныло подумал он.

Радомир стоял на берегу в той же самой неприметной бухте, где когда-то обнаружил люльку с младенцем, и ждал возвращения Роарга. По его расчетам он должен был уже появиться. Его терзали противоречивые чувства. Рано утром прибыл когг с командой, которая ездила в Мекленбург, чтобы совершить торговый обмен. Радомир узнал, что весть о дерзком набеге руян на свадебный караван Манфреда разнеслась уже по всему Поморью, и все об этом только и говорили. В глубине души Радомир надеялся, что затея Роарга закончится неудачей. Но теперь дело предпринимало серьезный оборот. Вождю руян было хорошо известно, что император Конрад не трогает бодричей до поры до времени. Борьба с пиратами и разбойниками, конечно, велась, но не являлась полномасштабным вторжением. Не снаряжались сотни кораблей, не созывались знамена со всей Германии, не вербовались наемники, города не заключались в осаду, селения не выжигались дотла. Но напряжение между христианским и языческим миром нарастало. Вольница бодричей, лютичей, вагров была для императорской власти, как бельмо на глазу. Язычники охотно принимали беглых рабов и тех, кто скрывался от правосудия, а также еретиков и схизматиков. Они были примером того, что императорская власть не всесильна и имеет границы. Пострадавший от Роарга Манфред был любимцем императора, и Радомир боялся, что набег Роарга послужит поводом для большой войны. Маленький остров вряд ли выдержит всю мощь священной империи. Даже если союзные славянские племена поднимутся на германцев в тылу, победа виделась труднодостижимой. Роарг, не понимая этого, действовал в личных интересах в ущерб общим.

Рядом с Радомиров стояли его старые боевые товарищи Вратислав и Мечидраг, воины, покрытые шрамами и убеленные сединами. Они давно предлагали Радомиру отправить Роарга в какой-нибудь дальний поход, в Новгород, для укрепления давних связей для того, чтобы представлять интересы поморян в вольной республике. Но Радомир все никак не мог на это решиться. Вратислав и Мечидраг были уверены, что Радомир просто старел, теряя решительность и уверенность в себе.

Так же на берег пришла и Радмила. И пришла совсем с другими чувствами. Она радовалась тому, что, возможно, сегодня, ее драгоценный Роарг займет подобающее ему место – станет вождем руян, а, значит, и всего Поморья. Он сменит ставшего слабым Радомира, объединит, наконец, всех славян и пруссов и покончит с владычеством Конрада, вернув поморянам былое величие.

В общем, несмотря на то что в этот раз шторма не было, в воздухе сверкали невидимые молнии и грохотали неслышимые раскаты грома. На Рую грозила обрушиться человеческая буря: молодое поколение должно неизбежно столкнуться со старым. Приведёт это к гибели острова или к новому расцвету, решали боги.

Когда лодка Роарга появилась на горизонте, Радмила торжествующе улыбнулась. Радомир, напротив, еще больше насупился. Вскоре они уже слышали команды рулевого, который регулировал темп гребцов. Лодка стремительно приближалась к берегу:

– Суши весла, – скомандовал Роарг.

Гребцы подняли весла, с которых закапала тяжелая балтийская вода.

– Табань левым бортом!

Лодка аккуратно причалила к берегу. Воины стали выскакивать на берег, оставшиеся на борту подавали сундуки, ящики и тюки. Роарг спрыгнул прямо в воду и пошел, улыбаясь, к Радомиру.

– Где купец? Нужно его обрадовать: он выкупил свою жизнь.

– Купец мертв.

Роарг изменился в лице:

– Я дал ему слово! Он выполнил свою часть договора, я свою. По какому праву ты вмешался?

– Я не мог допустить, чтобы купец вернулся на побережье, и рассказал, кто знал о караване. А теперь, грузите все обратно!

Все в недоумении замерли. Харальд, Вольта, Безымянный, Чардаг прекратили разгрузку и посмотрели на Роарга: «Может быть это шутка?»

– Отец, что с тобой? – спросил Роарг, все еще надеясь, что приказу Радомира есть какое-то разумное объяснение. – Что-то случилось?

Радомир был непреклонен:

– Увозите все обратно в Урсмарку. Все нужно вернуть Дитмару Старому.

– Черта с два! – заорал Харальд и положил ладони на оба своих топора.

– Ты знаешь, что нам пришлось пережить, чтобы захватить эту добычу? – вторил ему Безымянный.

– Это не первая и не последняя ваша добыча. Будут и другие караваны.

– Чего ты боишься, отец? – напрямик спросил Роарг. Его глаза стали холодными как лед в январе.

Радмила подошла ближе. Это был момент истины. Признается Радомир, что боится рыцарей Конрада или нет. Вратислав и Мечидраг встали по обе стороны от вождя.

– Брось, Радомир! Лучше пойдем и выпьем за Роарга и его удачу, примирительно предложил Вольта.

Радомир обвел всех тяжелым взглядом:

– Когда сюда за этим сокровищем явится Манфред из Кобурга… Когда вместе с ним сюда явятся рыцари императора Конрада… Когда они превратят это место – наш дом – в пепел и прах… За кого вы будете пить тогда?