Эльвира Иванова - Первые шаги. Сборник рассказов

Иногда Желька представляла себя Динкой из повести Осеевой «Динка прощается с детством». А когда так и героиней из повести «Тимур и его команда» А.П.Гайдара. Конечно же, в Лешке Семенчике – герое ее романа, она видела благородного, смелого и решительного вожака Тимура.

«А-а-а-а-а!» – прокричав, Желька сбежала босиком под мост над Ситью. Ей до чертиков хотелось в воде, возле камней, увидеть раков, которые завораживали маленькую девочку своими страшными и опасными клешнями. Ведь, когда ловишь рака, надо обязательно брать его за спинку, чтобы он не вцепился тебе в руку клешней.

«Желька, идем скорее, иначе клев прощелкаем!» – позвал Лешка, и они отправились дальше в тихое местечко, где есть омут, и вода в реке приличной глубины.

Сить изгибалась своим течением, опоясывала поле, уходя все дальше и дальше, встречая по дороге деревеньки и хутора. Леша остановился на крутом берегу, под которым темнел небольшой тихий омуток. Течение здесь было слабым, и на глубине наверняка водилась рыба. Ходила легенда, что когда – то очень давно здесь утонула старшая сестра Леньки Минина, взрослого уже парня. И с той поры люди робели вблизи этого места. Желькин крестный был неробкого десятка и уже уверенно ломал ствол небольшого деревца, чтобы сделать девчонке удочку. У него-то уже было длинное удилище с собой, которое валялось еще с прошлого лета на чердаке.

«Кока, наверное, очень удивится, если мы наловим много рыбы и засушим ее на чердаке, а потом съедим все вместе,» – сказал весело Леша. Он приходился Желькиной бабушке крестником и называл ее Кока. За ним повторюшка-Надька тоже так звала родную тетку.

Бабуля действительно страсть как любила вяленую рыбку пососать, так же, как и мозговые косточки обгладывать, когда варили и разбирали их на холодец. Еще она была любительница отварить голову трески в молоке, напечь оладушек и кушать их, обмакивая в это варево.

«Леш, а ты взял что-нибудь из еды?» – спросила Желька, так как в желудке начинало посасывать и урчать после длинной дороги.

«Взял пряники, а домой придем и сварим кашу,» – обнадежил Лешка.

Над омутом весело кружили стрекозы, поплавки удочек словно замерли по стойке «смирно». Солнышко уже начинало припекать, день обещал был жарким.

Не прошло и получаса, а у Лешки поплавок запрыгал, и на натянутой, как тетива, леске, появился вытащенный из воды, крупный красноперый окунь!

«Леша, Леша! Как у тебя это получается?!» – восклицала восторженно Желька.

«Мне бы так! Вот бы бабушка удивилась и похвалила за то, что я такая добытчица» -подумала девочка.

Тихо текла река, высоко в небе парил-царил жаворонок, и Желька начала кемарить и клониться с обрыва вниз.

Бах! – Желька барахтается в воде, цепляясь руками за прибрежную траву и осоку. За спиной омут и глубина, такая завораживающая и притягивающая к себе. Желька с головой уходит под воду и успевает наглотаться мутной жидкости. Снизу ее подхватывают Лешкины руки и поднимают высоко к берегу. Лешка сиганул за Желькой следом, как только заметил ее, идущую ко дну.

Берег настолько крут и обрывист, что и взрослому-то сразу не под силу влезть на него.

«Ну, ты, мать, даешь! Напугала меня!» – испуганно дрожит Лешкин голос, – Коке не говори, не то убьет нас и больше не оставит ни за что вместе! Клянись!» – приказывает мальчишка.

«Да, Леш, не скажу, а то она надерет мне задницу, чтобы не бегала на речку без спроса,» – заикается от пережитого страха Желька. Они молча сматывают удочки и идут мокрые домой, кое-как отжав одежду в кустах и надев все влажное снова на себя.

«Надьке ни слова! Она ябеда! Все расскажет Коке!» – произносит Лешка строго.

«Да, знаю я, знаю» – бормочет перепуганная Желька.

Вдали, в перелеске, весело кукует неугомонная кукушка. Сить как – будто замерла и присмирела, виновато шурша камышом, огибая его острые листы своим течением. Задумчиво перебегают струи её от кустика, возвышающегося где – то над водой, к кувшинкам, раскинувшимся на воде, как спасательные круги, зеленея округлыми листочками с белыми бутонами цветов на длинных мясистых стеблях.

Не смогла Сить в этот раз забрать жизнь девчоночью, а вот сохранить и умножить жизнь обитателей своих вполне способна. За это и благодарна ей природа всего окружающего мира!

Их увозят летом на месяц в город. Их – это Жельку и старенькую слепую бабулю Дуню. Бабушке опять надо на курсы в область, и она отправляет малого и старого в семью младшего брата Николая погостить. Пожалуй, что в гости с удовольствием их ждет только Лешка.

Тетка Дуся будет опять охать и ахать, что лишние рты понаехали, вернее, будет всем своим видом это показывать, хотя бы вначале. Собрав кое-что из одежды в сшитые полотняные сумки, взяв запасные Желькины сандалии, бабушка грузит путешественниц в попутную грузовую машину и призывает Жельку слушаться старших и помогать слепой бабе Дуне во всем. Жельке вроде, как и весело ехать в кабине грузовика и смотреть на дорогу и прилегающие к ней окрестности, а вроде, как и грустно, что ехать приходится со слепой бабулей, не очень-то интересно. Но, так как в жизни бывают разные обстоятельства, значит нужно помогать близким.

«Так хочется с Колей пообщаться и внучатами – Лёшей и Надей, Дуся, поди чай, так и работает в ателье уборщицей, а Желька, не знаешь ли?» – спрашивает бабушка Дуня у правнучки.

«Бабуля, скоро приедем, со всеми пообщаешься и расспросишь» -отвечает ей Желька.

Прабабушка Жельки, когда – то очень давно вышла замуж благополучно за местного ветеринара Петра. Был он добрым и самостоятельным, врачевал коров, лошадей и другую скотинку, не пил, не курил и держал небольшое хозяйство. Родилось у них восемь детей, но ещё в раннем детстве половина из них умерла от кори и скарлатины. Осталось трое мальчиков: Алексей, Сергей и Николай, и девочка Клавдия. Клавдия нянчилась с младшим Николаем и ухаживала за старшими братьями, которые часто убегали гулять, оставив её с младшим братишкой. Дед Пётр рано умер от сердечной недостаточности, а бабуля Дуня, работая школьной техничкой, вырастила одна детей и совсем ослепла. Вовремя не прооперировали её, поэтому один глаз у неё вытек совсем, а на другом образовалось бельмо, и видеть им она не могла. Ухаживать за бабой Дуней пришлось единственной дочери Клавдии. Старший сын Алексей в звании лейтенанта пропал в первые дни Великой Отечественной войны на границе в Белоруссии без вести. Остались после него сынок Алёшенька и жена Евдокия, проживавшие давно в Ленинграде другой семьёй. Сыновья Сергей и Николай жили своими семьями, только у Клавдии жизнь не задалась с пьяницей – мужем Тимошей, от которого она сбежала, схватив быстрее в охапку грудную дочь, слепую мать и брата-подростка Николая.