Алексей Доброхотов - Падение в небеса, или «Все будет хорошо!»

– Бень Ладень, – кивал в ответ террорист номер один, продолжая сидеть на травке под яблонькой.

– Мама моя, женщина… А я его лопатой!.. Не врёшь, а? Бен Ладен? Ты? Да?

– Бень Ладень, – подтвердил в который уже раз незнакомец.

– Ну, тогда… пойдем в дом, что ли, – неопределенно пригласил Фёдор, останавливаясь прямо перед ним и проявляя свое природное российское гостеприимство, известное широким радушием и, можно даже сказать, бесшабашностью.

Но гость явно его не понял. Он ещё более внимательно посмотрел на мужика своим пронзительным взглядом, опустился перед ним на колени и стал что-то бормотать. Фёдор даже смутился. Ему показалось, что заморская знаменитость о чём-то его просит, и, быть может, даже извиняется. Потому, как человек, не обремененный излишней самооценкой, попытался поднять его на ноги со словами: «Ну, да чего там», «не надо», и «брось». На что тот отреагировал как-то неадекватно: почему-то начал резко отмахиваться и кричать пронзительным голосом, пытаясь сохранить свою позу. Пришлось уступить и дать тому возможность до конца высказаться. И только после того, как из его уст несколько раз подряд прозвучали знакомые слова «Аллаху акбар», мужик, наконец, догадался, что тот, скорее всего, решил просто молиться, отчего несколько успокоился и отошёл в сторону, дабы не мешать ему.

Молился тот долго, усердно, словно в последний раз в жизни, ежеминутно отбивая лбом многочисленные поклоны и восклицая хвалу Всевышнему. Других слов мужик не разобрал. Прислонился спиной к стене уличного туалета и терпеливо ждал окончания ритуала, пытаясь разобраться с тем, что теперь делать. Все мысли в голове спуталось. Ни одна не казалась правильной. Хотя и вариантов много не образовалось. По существу, только один: напоить гостя чаем. Потому, как он знал, что они там, у себя на Востоке, любят пить чай. У них это принято. А раз так, то, значит, так и следует поступить. Не отпускать же такую знаменитую, можно даже сказать, легендарную личность без чая? Тем более, что тот жрать хочет. Значит, накормить надо. А как это сделать? Для этого его надо в дом привести. Жену разбудить. Маму. Познакомить их. Вот они удивятся!.. Ещё бы, такая личность… Только, вот, как бы это поделикатнее сделать? И так, он уже дважды оплошал. Один раз лопатой. Второй, только что, чуть не сорвав молитву. Влез, что называется, куда не положено, как медведь в погреб. Третьего тот может уже не простить. Хотя и за первые два ещё неизвестно, чем ответит, когда закончит. Кто его знает, что у него, там, на уме. И почему он так долго молится? Может, уже приготовил что? Разбомбил же он, как говорят, Америку за здорово живешь. А тут ферма какая-то. Не чета Нью Йорку. Тут он ещё и не такое может выкинуть. Личность то не простая, можно сказать, потусторонняя…

Боязно мужику, как-то, вдруг, стало. А что если, и правда, у того с собой нож? Сейчас закончит молиться, пырнет в живот, и поминай, как звали. Террорист все-таки.

«Может, ну, его к лешему, – подумал Фёдор, – Пойду себе, по добру по здорову, пока он не видит. Пускай идёт, откуда пришёл… Хотя, нет. Нельзя. Поздно. Может обидеться. Всё-таки, накормить обещал. Да, и что он плохого нам сделает? Мы же не Америка. Мы им не гадим. За что с нами воевать? – эта мысль его успокоила, – А у него проблемы. Вон как пообносился. Помочь человеку надо. Однако, холодно…».

Волнение первых минут встречи прошло. Утренняя свежесть начала пробирать голые плечи и ноги. Как ни как не собирался мужик надолго задерживаться в огороде. Направлялся в теплую баньку, помыться. А тут эдакое… И стоять возле него холодно, и молитву прерывать неудобно. Да, и что скажешь? Слов-то он явно не понимает. Пришлось приплясывать вокруг, мучаясь в противоречиях. Как говориться и любопытство распирает, и страх в животе булькает. Поэтому Фёдор счел для себя за благо больше не искушать судьбу резкими действиями. Мало ли что может из этого выйти.

Тем временем тот отдал сполна своему Господину и поднялся.

– Ну, пошли, что ли? – снова гостеприимно предложил Федор, поеживаясь и сдержанно улыбаясь.

Назвавшийся Бен Ладеном пробормотал в ответ что-то невнятное, потом резко развернулся и резво засеменил в дальний угол огорода, где у него, по всей видимости, имелся в заборе лаз. И так это у него получилось лихо, что не успел мужик и глазом моргнуть, как тот уже оказался на другом конце картофельного поля. Ещё немного и уйдет. Поминай, как звали. Ищи потом, доказывай. Кто этому поверит? Засмеют.

– Эй, погоди! А чай? – воскликнул Фёдор и бросился следом.

Догонять по огороду в шлепанцах оказалось не очень удобно. Поэтому мужик настиг беглеца, только когда тот нырнул в широкую щель между штакетинами и наполовину оказался снаружи. Схватил беглеца за полу халата и потянул к себе.

– Извините, уважаемый, – произнес как можно миролюбивее, – Не могли бы вы чуточку задержаться, я бы хотел… – однако, он не успел закончить свое деликатное приглашение, как получил сильный удар ногой в живот. Даже дыхание сразу перебило.

Такой грубости Фёдор никак не ожидал. И, главное, за что? За радушие и гостеприимство? За то, что решил помочь, угостить гостя чаем, с родными познакомить?

Обидно стало за такое к себе отношение. И больно одновременно. Ладно бы просто отказался, но зачем ногою пинать! Всю тельняху подошвой перепачкал. Привык, наверное, у себя там, на Востоке, ноги вытирать о простого человека. Недаром, что бай! Думает, и здесь можно вести себя так же!

Вскипел Фёдор. Обидно за себя стало. Да и не только за себя. За всю, можно сказать, Русь Матушку, грязной сандалией попранную. Схватил иноземца за лодыжки, выволок обратно на своё поле, обхватил ручищами поперек тощего туловища и поволок к дому, совершенно забыв про нож и прочие накрученные в голове неприятности. В этот поворотный момент своей жизни, осторожная мысль, как-то, видимо, не успела посетить его голову. Возобладала природа души русской, да и привычка хорошего хозяина: тащить в дом всё, что ни попадётся. Хотя он сам преподносил это как большое желание показать друзьям живую легенду. Типа, не хотелось так просто отпускать всемирную знаменитость. Ведь не каждый день звёзды такой величины удостаивают своим посещением далёкий хутор. Пусть даже и такие.

Не задумался мужик о последствиях. Некогда было. Вот и получилось, то, что вышло. Как говориться, не корысти ради схватил беглеца, а по стечению обстоятельств.

* * *

Домашние уже не спали, когда Фёдор втащил гостя на кухню. Проснулись от грохота в сенях. Заморская знаменитость явно не хотела идти туда, куда её настойчиво приглашали, и потому активно брыкалась, лупя всеми четырьмя свободными конечностями по всем предметам, попадавшимся на пути. В основном ими оказывались тазы с ведрами. Но недаром Фёдор обладал завидным здоровьем и крепостью организма. Держал мёртво. Как не досаждали ему острые локотки, яростно втыкаемые в ребра, не разжимал своих железных объятий.