Дядя Хусан - Новый узбек. Приключенческий роман

Вскоре выяснилось, что необдуманные действия при создании и дальнейшей деятельности инвестиционных фондов приводят катастрофическим последствиям для простых вкладчиков. В середине 90-х годов прошлого века руководством нашей страны была поставлена задача создания механизма для вовлечения широких слоев населения в рынок ценных бумаг с максимальной защитой их вкладов. В результате кропотливого труда был создан именно такой механизм привлечения частных вкладов на рынок ценных бумаг через Приватизационные инвестиционные фонды (ПИФы) с жестким контролем деятельности и очень большими льготами в виде предоставления государственных кредитов, размер которых в 5 раз превышал стоимость проданных собственных акций ПИФов.

За период с 1996 по 1998 год были созданы 86 ПИФов по всей стране, при этом параллельно были профинансированы создания десятков рекламных роликов, которые простыми примерами и очень красочно объясняли привлекательность акции ПИФов, также по телевидению выступили опытные специалисты и ученые с разъяснениями этого нового явления.

В Положении о ПИФах был определен срок действия ПИФов – до полного возврата государственного кредита, после чего они обязаны преобразовываться в ИФы или другие формы организационно-правовых юридических лиц, например, в акционерное общество. Есть один пример преобразования ПИФа в ООО, но это исключительный случай.

***

К сожалению, в Узбекистане ИФы попали в перекрестный огонь при попытке наведения порядка в уставных фондах обычных акционерных обществ, при этом никто не подумал о судьбах ИФов, которые тоже созданы были в виде акционерных обществ. Более того, инвестиционным фондам нанесены два «удара» под дых. Причем, первый «удар» привел ИФы в состояние нокдауна. А второй «удар», несомненно, завершился нокаутом. Ниже приводятся оба «удара» и их последствия. Оговоримся сразу, что никто ничего плохого не желал ИФам, просто они оказались в роли путающихся меньших братьев под ногами обычных акционерных обществ. Также отметим, что создание и деятельность 86 ИФов обошлись достаточно дорого нашим налогоплательщикам, поскольку были потрачены средства огромных размеров народного достояния в виде льготных кредитов и других преференций.

Вернёмся к пресловутым «ударам» судьбы для ИФов, речь идёт о поднятии размера уставного фонда акционерных обществ сначала до 50 тысяч долларов США в 2003 году и до 400 тысяч долларов США в 2008 году.

Таким образом, из 86 созданных фондов в начале, на 01.01.2012 года остались: 2 ПИФа и 5 ИФа. Вообще-то, ПИФов не должно оставаться, так как вышли все сроки их преобразования на ИФы. Это фактически заброшенные ПИФы, управляющие компании которых, по разным причинам не могут ими управлять. А 5 фондов являются опоздавшими преобразоваться в обычные акционерные общества.

А на сегодняшний день действуют два ИФа!

Теперь смело можем констатировать факт гибели механизма для вовлечения широких слоев населения в рынок ценных бумаг с максимальной защитой их вкладов, который, как мы указывали ранее, съел огромные средства народного достояния. А народ и сегодня не имеет цивилизованных объектов для вложения своих кровных сбережений.

Вышеприведенные причины исчезновения ИФов из отечественного народного хозяйства являются побочными, так как их могло и не быть. Самой главной причиной, приведшей к несостоятельности отечественных ИФов, является финансовый нигилизм, процветающий в экономике страны, недооценка роли ИФов для граждан, имеющих сбережения и желающих вложить их в цивилизованные объекты 10 10 Желающим ознакомиться полной версией моего доклада советуем почитать «Приложение 1» в конце книги. .

***

Друзья начали обсуждать мой доклад.

– Не зря капиталисты обращают особое внимание на рекламу, – говорит Жафар-ака. – Лично я помню эти ПИФы именно благодаря широкой рекламе во всех СМИ, особенно по телевидению. Теперь становится ясно, куда они подевались.

– В ходе изучения вопроса по заданию шефа мне удалось выяснить, что изготовление всех рекламных продуктов и методологическая поддержка осуществлена международной организацией ТАСИС, – уточнил я. – Местные специалисты, естественно, не были посвящены в тонкости развития инвестиционных фондов. Поэтому не совсем понятно, какую цель преследовали западные специалисты, когда настаивали на создания именно закрытых фондов, хотя прекрасно знали, что самые большие перспективы развития у отрытых фондов.

– Мы все помним недавний ажиотаж вокруг выставки сельхозпродуктов с участием огромного количества иностранцев. Скорее всего, надо ожидать что-то подобное и по инвестиционным и паевым фондам, – предположил Зарбобо. – Теперь будем осторожны и постараемся ориентироваться на перспективные фонды.

Как всегда своё веское слово сказал шеф:

– В таком деле, когда ожидается вовлечение широких слоёв населения, необходима крайняя осторожность. Обсуждение получилось резковато. По этому поводу я вспоминаю незабвенного Чаковского, посла Союза в США, который кроме дипломатического таланта имел ещё и историко-писательский дар. Как он пишет, Рузвельт имел привычку рассказывать притчи, когда слишком наседали журналисты с каверзными вопросами. А Рузвельт в тридцатые годы прошлого века практически на плечах вытащил страну из глубочайшего кризиса, начавшегося в 1928 году. Вот однажды где-то во второй половине 30-х годов на вопросы нетерпеливого журналиста Рузвельт стал рассказывать следующую притчу: «Однажды один мужчина упал в реку, другой мужчина бросился в воду и спас первого. Спасённый стал молиться на спасителя и клясться, что всю жизнь будет его рабом за спасённую жизнь, а когда прошло буквально десять-пятнадцать минут, пришедший более или мене в себя спасённый говорит: «Уважаемый дружок, у меня была красивая шляпа, неужели нельзя было ее тоже вытащить?». После этой притчи нетерпеливый журналист тихонько вышел и пропал.

Слушатели дружно хохотнули.

– Так вот, нам желательно подумать о конкретных предложениях. Кстати, дядя Хусан, нам ожидать продолжение «сериала»?

– Да, конечно.

– Вот и чудесно, будем ждать конкретных предложений.

Самсон, конечно, был подобен раненному льву, который не может броситься жертве, опасаясь остаться ни с чем.

Однако чем больше думал я о Самсоне, тем больше симпатизировал ему, какой бы опасной не казалась мне игра с ним. По-моему, все его любезности вызваны тем, что он не уверен в моей причастности к исчезновению банковских упаковок. Как человек осторожный, он прекрасно понимал, что без прямых улик ничего от меня не добьется.

Все больше я склонялся к мысли об отказе от статуса миллионера. Конечно, до слёз жалко в одночасье вернутся к прежней жизни и стать обычным аудитором, лишённым многих мечтаний. Однако не было уверенности в использовании такого богатства без ущерба для меня и моих близких окружающих, не говоря о психологическом давлении при обращении с такими большими средствами, особенно не имея ответа на вопрос об их происхождении.