Дядя Хусан - Новый узбек. Приключенческий роман

Я удивлённо заметил, что Самсон что-то записывает в маленький блокнотик. Откуда, как и когда у него в руках оказались эти предметы? Вот это оперативность реагирования!

– Дядя Хусан, мы с вами отдельно обсудим эти проблемы, решим их и доведём до юриста.

– Хорошо, – согласился я.

– Давайте отметим это дело, – сказал Самсон, разливая напиток по бокалам, – Просим юриста сказать пару слов для прессы, – шутливо обратился к Вадиму.

– Чем меньше нарушений, тем сохраннее нервы, я предлагаю выпить за ваши железные нервы в будущем!

– Какое изумительное пожелание! Большое спасибо!

Благодаря стараниям Фёдора, каждый раз после тоста нахваливали еду с закусками.

Через некоторое время Самсон стал просить меня сказать слово.

– Я с удовольствием скажу, но, с позволения общества, попозже. Дело в том, что у меня есть предложение, но до него я прошу ознакомиться Самсону и Вадиму с некоторыми событиями двадцатилетней давности. Это займет несколько минут, вам придётся прочесть небольшой увлекательный рассказ, поэтому мы пообщаемся с Фёдором Борисовичем, а вам вручаю рукопись. Вы убедитесь, что после прочтения наше общение улучшится, или, во всяком случае, появится интересная тема для обсуждения: рассказ о создании достойных условий для предпринимателей.

С этими словами, прежде чем идти перекурить с Фёдором, я вручил им рассказ следующего содержания:

(криминальный рассказ)

В один из теплых вечеров июля я расхаживал в 447-м номере гостиницы «Турист» города Волгограда. Окна номера выходили на прекрасный пейзаж великой Волги. Но, ни великолепие реки, ни полная луна напротив окон, царствующая над всеми огнями на воде и на берегах реки, меня мало интересовали. То и дело я подходил к окнам, прислонялся и упирался локтями на одеяло, сложенное многократно и наброшенное на острые алюминиевые рамы, и пристально смотрел на ближайшие к его окнам двух машин. Одна – девятка, другая – девяносто девятая. Обе – мокрый асфальт. Я не сомневался, что это были именно «они». Из четырех ребят двух я уже знал по имени: Олег и Саша. Все четверо были рослые, в меру «накаченные», легко двигались. Одним словом – молодежь. «Да, – подумал я. – Одному мне с ними не справиться. Придется головой поработать».

***

Кровать в номере располагалась вдоль широких и настежь распахнутых окон. Рядом с кроватью стояли две бутылки. Одна – пустая, другая, с водочной этикеткой, наполовину опорожнена. Я взял стакан со стола, присел на кровать, плеснул на донышко стакана из бутылки, посмотрел на бутерброды, разложенные на деревянные подлокотники кресла. Встал. Подошел к зеркалу. Несколько мгновений смотрел на себя серьезным видом. Потом стал кривляться: зажмурил глаза, поднял брови, словно хотел удерживать закрывающиеся глаза, скривил рот, намочил нижнюю губу обильной слюной и в таком «пьяном» виде присел на кровать, опрокинул содержимое стакана в рот. Голова болталась, как у младенца. Взял бутерброд, откусил, стал медленно жевать, уставившись стеклянными глазами на входную дверь…

***

Через некоторое время я стал пристально следить за четвёркой и внимательно прислушиваться к их разговору. Олег сидел за рулем «девятки», дверь распахнута, одна нога на асфальте. Им уже здесь ловить нечего. Вернее, некого. Девушки-спортсменки, оказывается, уехали днем, хотя соревнования еще продолжались. Наверное, проиграли. Его напарник прощался с друзьями у девяносто девятой. Олег поменял кассету, только хотел выйти из машины, тоже попрощаться, как бутылка, пущенная мной, грохнулась об лобовое стекло, которое стало похожим на мелкую сетку, а посередине образовалась дырка. Его друзья резко обернулись и подбежали.

– Кто-то бутылку пустил, – крикнул Саша. – Вон смотри – открытые окна, четвертый этаж, почти напротив нас.

– Вон и на пятом и на шестом вроде… – только начал его напарник, Саша резко его оборвал:

– Побежали, побежали, сейчас разберемся!

Олег, молча, вышел из машины, достал ключи, чтобы закрыть двери, потом махнул рукой, захлопнул дверь и побежал за друзьями.

***

Я лежал ничком, как будто спал. Вдруг кулаками и ногами стали колотить в дверь. Я приподнял голову и «пьяным» голосом крикнул:

– Э-э! Кто там?! Открыто!

Ручку повернули, дверь распахнулась. Вбежали четыре молодца, впереди Олег, весь багровый.

– Ты чё, тварь, бутылками швыряешься!?

Я «с трудом» присел на кровать, свесив ноги. Посмотрел на «четверку», потом – на свою бутылку. Плеснул последний полстакана, вытер рукавом обильную слюну с нижней кривой губы, опрокинул стакан, взял откусанный бутерброд, «чуть не уронил» колбаску, откусил кусок, стал медленно жевать, уставившись на четверку стеклянными глазами, которые хотели закрываться, но брови с трудом их удерживали.

В рядах противника появилось замешательство.

– Чтобы бутылка полетела вниз, здесь должна быть хотя бы драка, но для этого необходимы как минимум два человека, – глубокомысленно произнес один из незнакомцев.

– Да, ребята, побежали на пятый этаж, – крикнул Саша и вышел, за ним вышли двое напарников, ветер захлопнул дверь.

Я стеклянными глазами продолжал смотреть на Олега. И Олег на мгновение задержался. То ли что-то заподозрил, то ли ему моё лицо показалось знакомым. Шаги в коридоре быстро удалялись. Тут я схватил опорожненную последнюю бутылку и резко швырнул ее в окно. Услышал треск разбившегося стекла, но намного громче, чем звук разбившейся бутылки. Я понял, что попал на девяносто девятую.

– Ах ты, гад! – взревел Олег и бросился к кровати.

Тут я встал во весь рост, лицо выпрямилось, глаза открылись. Олег с разбегу чуть не столкнулся со мной. Он слишком близко подошел, позиция для удара стала не очень удобной, его кулаки разжались, наверное, хотел схватить меня и повалить. Тут я, сколько есть силы, ударил Олега левым локтем то ли в ухо, то ли в челюсть, при этом левое моё плечо сделало поворот, чуть ли не через весь корпус. Олег улетел в сторону кресла. Видимо по пути к креслу он уже был, наверное, в нокауте: после мгновения полета, он как-то странно «прикреслился», при этом верхняя половина его тела повисла через подлокотник. Я быстро завязал его глаза полотенцем, а руки привязал сзади другим полотенцем. Выпрямил и посадил на кресло. Олег слегка тряхнул головой.

– Издавать какие-либо звуки не советую, – сказал я совершенно трезвым голосом. – Иначе мне придется только пырнуть ножом. Пошли и повторяю – только молча!

Было бы большой ошибкой, если у читателя сложилось впечатления о моей «крутости», я, конечно, простой и обыкновенный обыватель. Дело в том, что я знал и постоянно повторял этот прием – удар локтем с близкого расстояния. Все объясняется просто. В свое время я сам однажды полетел, получив такой же удар от командира, который расценил обыкновенную задержку с объекта за «самоволку». Конечно, это было давно, когда я служил в армии. Но с тех пор я не прекращал отрабатывать именно этот удар.