Нина Опалько - Украсть мечту

Дрожащими руками Вероника вытащила камень морфеева проводника из-под кровати. Покрутила в руках розово-зеленый турмалин, напоминавший дольку арбуза, и заботливо убрала его в нагрудный кармашек рубашки Олега. Вдруг он все же очнется? Вдруг что-то случилось с его настоящим телом, и его вышибло из пустого? А она потом найдет друга на Изнанке и узнает, что случилось. А сейчас пора взять себя в руки. Эмоции и бесплотные страхи – лишь отголоски ее пустой. Сама Ли таким не страдала. Воспоминание о настоящей сущности всегда отрезвляюще действовало на стиллера. Она заставила себя не думать о том, что узнала, до той поры, пока не окажется на Изнанке. Уж там-то она разберется!

Олег оказался страшно тяжелым вопреки своему хрупкому телосложению. На то, чтобы дотащить его до кровати, ушло не меньше часа. Ли в который раз возмутилась, что ей досталась такая маленькая пустая – в этих полутора метрах сил было, как в котенке. И все изнурительные тренировки давали лишь небольшую прибавку к скромным способностям. Настоящее тело Ли было на голову, а то и на полторы, выше и не в пример сильнее. Как же его сейчас не хватало!

Вероника спешила, и поэтому не стала сама подключать Олега, ограничилась сообщением для Мариночки, медсестры, которая уже много лет присматривала за стиллерами. Женщина не раз доказала свою непоколебимую надежность, и немудрено – за такую зарплату стоило держать язык за зубами. А еще девушка позвонила Юле, предупредила, что Олег Николаевич в отъезде, а сама Вероника появится через пару дней. И, раз дела в магазине улажены, пора мчаться домой и отправляться на Изнанку.

Несмотря на спешку, на улице девушка против воли залюбовалась. Все пространство пронизывал тот особенный свет, какой бывает только на закате после грозы. Заходящее солнце проглядывало на горизонте, и в воздухе будто висела легкая золотая дымка. И эта дымка невероятным образом преображала цвета: зелень вдруг становилась сочнее, небо в просветах – лазурнее, а лица прохожих окрашивались в теплые тона и делались не такими болезненными и уставшими. Если что и было прекрасно в маленькой и слабой Веронике, так это ее глаза. Пустая видела куда больше оттенков, чем сама Ли. Ее взгляд будто сам собой попадал в плен всему прекрасному, что встречалось на пути девушки.

На обратной дороге Вероника гнала велосипед на грани его возможностей. Тяжелый велочоппер не предназначался для такой быстрой езды, а создавался для того, чтобы вальяжно и красиво рассекать по городу. Но сейчас было не до шика. Быстрее!

В очередной поворот велосипед ворвался на предельной скорости. И на той же скорости вошел в борт массивного черного автомобиля. Вероника упала на землю. Дверца машины распахнулась, из-за нее появился высокий мужчина средних лет и крепкого телосложения. Он подбежал к лежащей не земле девушке и машинально обхватил пальцами ее запястье.

– Пульс есть, – отметил он, – А сознания нет. И что мне с тобой делать, шумахер?

Он легко подхватил девушку на руки, предварительно осмотрев на предмет повреждений, и отнес ее в машину. Потом взял велосипед, закрепил его на рейлинги автомобиля и сел за руль.

Ама кралась по коридору. Будь неладен этот режим дня! Ужином кормят в семь, а вот аппетит просыпается ближе к полуночи. Ну не морить же себя голодом, верно? Если ты стиллер, хоть и начинающий, котлеты из кампуса воровать ничуть не сложнее, чем чертежи на Лицевой. И теперь, наевшись досыта, нужно лишь незаметно проскользнуть обратно в жилой комплекс Корпорации Воображения. А незаметности Аме было не занимать. Она обладала редким даром не привлекать к себе внимание: средний рост, невыразительная внешность, скучные русые волосы и бледные голубые глаза. Ни тебе курносого носика, ни высокого излета бровей, ни лебединой шеи – ничего такого, на что стоило обратить внимание. Разве что ямочки на щеках, да лучезарная улыбка, но и тех никто не видел – Ама редко улыбалась. Любая другая девочка, пожалуй, убивалась бы от собственной невезучести, но только не Ама. Уж она то знала, как ценна такая невзрачность в ее деле. А что может быть лучше, чем шпионить и красться?

Толстый ковер, пестрый, как рождественская ярмарка, мягко поглощал звуки шагов, отчего Ама чувствовала полную уверенность в своей невидимости. К сожалению, ковер не смог скрыть ее целиком, когда из-за поворота появились два магистра стиллерских наук. Оставалось лишь юркнуть в подвернувшуюся нишу и укрыться за пыльным гобеленом. Едва сдерживаясь от чихания, девушка настороженно прислушалась. Шагов по ковру не услышишь, но звуки голосов и даже шуршание длинных магистерских одеяний разобрать удалось. Ама прикинула, какова вероятность ее обнаружения и успокоилась – шансы, что ее найдут, ничтожно малы. Но послушать разговор магистров будет не лишним, вдруг скажут что-то важное об их призыве. Голоса звучали все ближе, и девушка уже могла разобрать слова.

– Где вы ее нашли?

– В Зеленом квартале. Вовремя успели, она уже собиралась съезжать.

– Кто-то ее предупредил?

– Вероятно. Валерика недавно обосновалась в новом доме, она не стала бы покидать его так скоро.

– Но это лишь догадки, я правильно понимаю?

– Так точно, старший магистр.

– Терн, не надо званий. Я же говорил, можешь обращаться ко мне по имени. Мы же теперь равны по чину.

– Прошу прощения, ста… кхм, Ирвик.

Голоса теперь раздавались совсем близко. Ама уже раздосадовалась, что скоро магистры уйдут, и ей не удастся послушать, о чем они говорят, но звук разговора не затихал. Девушка прислушалась и решила, что магистры остановились как раз в нише. На всякий случай она сделала маленький шажок назад, насколько позволяло пространство, и прижалась спиной к каменной кладке стены, чтобы не пошевелить гобелен и не выдать своего присутствия. Мужчины без тени подозрений продолжали беседу.

– Не страшно. А что с ее пустой? Вы проверили?

– Еще нет. Но по нашим донесениям на Изнанку возвращался Нильсон, искал свою сослуживицу. В отчете сказано, что он пребывал в крайнем смятении и был обеспокоен отключением ее пустой, Василисы.

– Вы проверили эту информацию?

– Никак нет, не успели, отдел взыскания нашел Нильсона раньше.

– Исправьте это, Терн! Донесения и домыслы – недостаточные основания для анализа. В этой операции не должно быть ни единой осечки. Вы ведь осознаете всю важность происходящего?

– Так точно! Приложим все усилия.

– Не сомневаюсь. Вы подготовили список стиллеров из нынешних призывов?

– Уже заканчиваем. Проверку прошли все стиллеры при исполнении, сейчас обрабатываем данные.

– Сколько уже отобрали?

– Пока только троих.

– Хорошо, не будет лишнего шума.