В. Редер - Пещера Лейхтвейса. Том первый

— Почему ты не бережешь свечей, — сказал Лейхтвейс, обращаясь к Лоре, — ведь их у нас и так очень мало, а ты оставила свечу в столовой, и она прогорела всю ночь?

— Я и не думала делать этого, — возразила Лора, — я хорошо помню, что погасила все свечи незадолго до того, как случился этот ужасный припадок с Отто и мы все уснули.

— Должно быть, ты что-то перепутала! — воскликнул Лейхтвейс. — Ведь отсюда ясно виден свет из столовой.

И действительно, в столовой было светло.

— Давай хоть теперь погасим свет, — сказал Лейхтвейс, — нам теперь каждый огарок дорог.

Он пошел вперед, а Лора за ним. Но едва только они переступили порог столовой, как остановились как вкопанные. Им показалось, что они лишились рассудка и все, что видят перед собою — плод расстроенного воображения. Неужели это был не сон, а действительность?

Большой стол был накрыт белой скатертью. На середине стола стояла лампа, свет которой и привлек их сюда. Весь стол был уставлен роскошными блюдами, сочной, холодной дичью, жареной рыбой, свежеиспеченным хлебом, даже фруктами, появлявшимися в это время на столе только у очень богатых людей; кроме того, на столе стояло несколько бутылок вина. Недоставало только воды.

— Лора, — проговорил Лейхтвейс, — милая моя Лора! Ты видишь, нам помог Господь. Он сотворил чудо, о котором мы его просили. У нас есть пища — мы снова можем жить.

Он крепко обнял Лору, которая в сильном волнении прижалась к нему.

— Знаешь ли ты, кто это сделал? — спросила она.

— Ничего на знаю. Знаю только, что Бог не без милости.

— Да, он посылает на землю своих добрых ангелов, — мечтательно произнесла Лора, — один из них спас нас сегодня от голодной смерти. Это был тот таинственный незнакомец, который время от времени появлялся в нашей пещере. Только он один мог это сделать, и никто иной. Теперь я понимаю все — наш сон, наше тяжелое пробуждение. Кто бы ни был тот, кто является сюда, да благословит его Господь.

— Друзья мои! Сюда, ко мне! — громовым голосом крикнул Лейхтвейс. — Нашим мукам пришел конец. Здесь все, что нам нужно. Снова мы будем сыты, здоровы и живы.

Зигрист, Елизавета и Бруно тотчас же бросились в столовую. Радость их не знала границ. Все они были полны горячей благодарности Господу, спасшему их от гибели. В ту же минуту они бросились утолять свой голод.

Лейхтвейс просил их соблюдать осторожность и не есть сразу слишком много, чтобы не испортить ослабевший от долгих лишений желудок. Лора и Елизавета сначала отнесли легкую пищу Рорбеку и Отто, чтобы хоть немного подкрепить их силы, а также напоить и накормить Гильду.

А затем все сели за стол и весело поужинали.

Человеческий организм поразительно долго переносит всевозможные лишения, включая голод, но еще поразительнее то, что он замечательно быстро восстанавливается в силах, как только есть возможность устранить лишения. Еще сидя за столом, разбойники ощутили прилив свежих сил, и кровь их начала обращаться быстрее.

Лейхтвейс поднял бокал с вином.

— Я поднимаю бокал, — воскликнул он, — за того, кто наградил нас этой роскошью, за того таинственного незнакомца, который спас нас от гибели и избавил нас от ужасной смерти!

Все восторженно откликнулись на этот тост.

Никто не мог дать ответа на вопрос, кто именно явился их спасителем и каким образом он проник к ним в пещеру.

Бруно успел убедиться в том, что солдаты все еще не сходили с холма. Казалось даже, что за ночь к ним подошло подкрепление. Но разбойники в данную минуту об этом не думали. Опасность на время миновала — они знали, что с голода они уже не умрут. Правда, они жалели о том, что таинственный незнакомец не позаботился также и о воде. Вином можно было утолить жажду, но ненадолго, а человеческий организм требует воды.

— В сущности, — сказал Лейхтвейс, — нам нельзя сетовать на то, что у нас нет воды. Не мог же наш таинственный благодетель нагрузиться бочонками с водой, — это задержало бы его и лишило бы свободы действий. Я и так положительно не понимаю, как ему удалось усыпить бдительность солдат. Во всяком случае, это благодеяние совершил, назло графу Батьяни, человек весьма умный и изворотливый. Жаль, граф Батьяни не может нас теперь видеть. Он, несомненно, убежден в том, что мы давно уже умерли с голоду или боремся со смертью, а мы сидим за столом и наслаждаемся мясом, фруктами и разными закусками, да попиваем вино, равное которому трудно сыскать. Но, друзья мои, выслушайте мой совет. Мне думается, все мы теперь наелись и можем окончить трапезу. Благодаря таинственному незнакомцу, у нас хватит пищи недели на две, и, таким образом, мы выдержим осаду еще полмесяца. Я полагаю, Батьяни не протянет ее так долго. Лора и Елизавета, поручаю эти запасы вашему надзору. Распределяйте их осмотрительно, памятуя, что от них зависит наша жизнь.

Лора и Елизавета убрали со стола и спрятали все, что осталось, в природный каменный шкаф, находившийся в одной из стен пещеры. Подойдя к этому шкафу, Лора вскрикнула от изумления. Она увидела маленькую шкатулку. Схватив ее, она поставила ее на стол, за которым еще сидели мужчины. Лейхтвейс только что говорил своим товарищам о том, что было бы весьма недурно покурить после столь сытного ужина и что для него большое лишение отказаться от этого удовольствия.

— А вот я вам принесла новый подарок таинственного незнакомца, — проговорила в эту минуту Лора и передала Лейхтвейсу шкатулку, — посмотри, что это такое.

Лейхтвейс медленно открыл маленькую шкатулку. Первое, что попало ему в руку, была продолговатая белая коробка с надписью: «Сернокислый хинин».

Зигрист пришел в восторг.

— Теперь наши больные быстро встанут на ноги! — воскликнул он. — Таинственный незнакомец как будто угадал мои мысли. При помощи этого хинина я успокою лихорадку у моего тестя и у Отто. Впрочем, каждому из нас не мешает тоже принять по маленькому порошку.

Затем Лейхтвейс вынул из шкатулки кисет с табаком.

— Я уверен, — радостно произнес он, — что таинственный незнакомец подслушал нашу беседу. Ведь тут в кисете самый настоящий табак. Давайте сюда трубки, товарищи. Покурим и будем веселиться назло графу Батьяни и его войску.

Разбойники быстро набили трубки, и вскоре над каменным столом поднялись голубоватые облака дыма, придавшие вид жилья подземной пещере.

Кроме того, в шкатулке находились перевязочные материалы и еще три бутылки, наполненные какой-то светлой жидкостью.

— Что это за жидкость? — недоумевал Лейхтвейс, открывая бутылку.

Он понюхал, но не ощутил никакого запаха. Никто не мог понять, что содержится в этих бутылках. Лора продолжала внимательно рассматривать внутренность шкатулки. Она не ошиблась в своем предположении. В шкатулке лежало письмо с надписью на конверте: