Уилбур Смит - Время умирать

Джоб избегал звериных троп и мягкой земли, выбирая самые причудливые маршруты, но двигаясь при этом удивительно быстро. Уже через полчаса Клодия почувствовала, что между лопаток и на груди в вырезе футболки выступила испарина.

Наконец Джоб привел их на вершину холма. Шон сделал знак пригнуться, чтобы не выделяться на фоне закатного неба.

Наблюдая за действиями Пумулы и Дедана, Рикардо негромко заметил:

— Они, кажется, знают, что делать. — Двое охотников расположились на флангах, даже не получив приказа.

— Да. — Между ним и Клодией появился Шон, используя в качестве прикрытия низкий кустарник. — Они служили в разведвойсках, так что им не привыкать.

— Почему мы остановились именно здесь? — спросила Клодия.

— Мы находимся на границе, — объяснил Шон, — и проведем здесь остаток дня, наблюдая за местностью впереди. Как только взойдет луна, мы тронемся в путь. А пока можете расслабиться.

Он поднял свой цейссовский бинокль к глазам и стал смотреть вперед. В нескольких ярдах от него лежал Джоб и смотрел в том же направлении. Время от времени они опускали бинокли, чтобы протереть линзы или сморгнуть влагу с глаз. Клодия отметила, как они бережно относятся к оптике, но кроме этого ничто не отвлекало их от наблюдения. Они были им полностью поглощены и прекратили разглядывать открывающийся впереди пейзаж, только когда исчез последний луч солнца. Шон спрятал бинокль в верхний карман рюкзака и обернулся к девушке.

— Пора гримироваться, — сказал он.

Сначала она ничего не поняла, затем почувствовала жирную камуфляжную краску на коже и инстинктивно отшатнулась.

— Тихо, — приказал он. — Ваша белая кожа сверкает, словно снег, и годится только для укусов насекомых и солнечных ожогов.

Он покрыл краской лицо и верхнюю часть ладоней Клодии.

— Луна взошла. — Шон закончил со своей собственной маскировкой и завинтил крышку тюбика. — Можем идти.

Шон снова изменил боевой порядок, отправив на фланги Джоба и Пумулу, и сам возглавил отряд. Матату опять замыкал колонну, заметая следы.

Один раз Шон остановился и проверил снаряжение Клодии. Ослабшая пряжка на ее рюкзаке слегка хлопала в такт шагам. Настолько тихий звук, что она даже не заметила его.

— Грохочете, как полк солдат, — выдохнул он ей в ухо, пока подтягивал пряжку.

«Напыщенный ублюдок», — думала Клодия в то время, как они час за часом шли, не останавливаясь. Она так и не заметила, когда именно они пересекли границу. Лунный свет в лесу казался серебряным, и тени деревьев дрожали на широких плечах Шона, который шел впереди нее.

Постепенно тишина и лунный свет придали пешему маршу нереальность, буквально загипнотизировавшую Клодию. Она шагала, словно лунатик, и когда Шон внезапно остановился, с размаху налетела на него и упала бы, если бы он не обвил ее своей сильной рукой и не удержал на ногах.

Они стояли, не двигаясь, прислушиваясь, вглядываясь в темный лес. Когда прошло уже почти пять минут, Клодия слегка пошевелилась, пытаясь высвободиться из его объятий. Но Шон внезапно усилил хватку, и она подчинилась. С правого фланга Джоб прокричал, как птица. Шон бесшумно опустился на землю, увлекая Клодию за собой. Она напряглась, осознавая, что где-то рядом, возможно, настоящая опасность. Его объятие больше не раздражало. Инстинктивно девушка расслабилась и прижалась к нему чуть плотнее. Это оказалось даже приятно.

Из темноты донесся еще один тихий птичий крик. Шон приблизил губы к уху Клодии.

— Сидите! — выдохнул он. Она почувствовала себя одинокой и брошенной, когда он убрал руки и исчез, как привидение, в лесу.

Шон передвигался, низко нагнувшись, с ружьем в правой руке, исследуя поверхность земли левой рукой и отбрасывая сухие ветки и листья, которые могли хрустнуть под ногой. Он прополз около десяти ярдов от того места, где лежал Джоб, и оглянулся на его размытую тень. Поднятая ладонь была сигналом, и Шон сосредоточился на левой стороне, куда указал Джоб.

Минуты тянулись, а он не видел и не чувствовал ничего странного. Но он полностью доверял Джобу и продолжал ждать с терпением охотника. Вдруг он увидел пятно в ночном облаке и принюхался. И доверие, и терпение были вознаграждены. Это был едкий запах тлеющего табака, одна из дешевых португальских сигар. Он хорошо помнил этот запах. Такие сигары выпускались для партизан во времена войны в буше и, возможно, все еще выпускаются ФРЕЛИМО.

Он подал сигнал Джобу, и они двинулись вперед, крадясь абсолютно бесшумно, словно леопарды. Через сорок шагов Шон увидел тлеющий кончик сигары, когда человек затянулся. Мужчина закашлялся — влажный кашель — и сплюнул. Он находился под кроной высоких деревьев, прямо впереди. Шон хорошо различал в темноте его силуэт. Человек сидел, прислонившись спиной к стволу дерева.

«Кто он? Местный торговец? Браконьер? Сборщик меда? Беженец? Не похож ни на одного из них. Слишком собран и настороже. Наверняка часовой». Шон почувствовал какое-то движение вдалеке и распластался по земле.

Еще один человек вышел из леса и подошел прямо туда, где его встретил поднявшийся на ноги часовой. Как только тот встал, Шон увидел, что АК-47 висел на его плече дулом вниз. Оба тихо о чем-то переговорили друг с другом.

«Смена караула», — подумал Шон, когда новый часовой прислонился к дереву, а сменившийся не спеша пошел к лесу.

«Там находится лагерь», — понял Шон.

Все еще лежа на животе, он пополз дальше, стараясь обойти стороной нового дозорного, который был не утомлен и внимательно прислушивался. Когда он отполз из зоны видимости, то привстал и, пригнувшись, быстро побежал вперед.

Шон обнаружил лагерь в ущелье перед холмами. Это был временный лагерь без землянок и хижин, только пылали два костра. Вокруг них лежало одиннадцать человек, по типично африканской привычке с головой завернувшись в одеяла. Кроме того, шесть-семь человек наверняка стоят на карауле. Небольшой отряд.

Даже без огнестрельного оружия Шон и его отряд могли справиться с ними. У них под рукой всегда были удавки из струн пианино, а с Матату всегда был нож, который он затачивал так остро, что от лезвия осталась лишь половина. В лагере никто даже не успел бы проснуться.

Шон с сожалением покачал головой. Он был уверен: либо это отряд ФРЕЛИМО, либо партизаны РЕНАМО. Не стоило ссориться с ними, кто бы это ни был, пока они не мешают охоте на слона. Шон повернул назад, туда, где его ждал Джоб.

— Одиннадцать у костра, — тихо сказал Шон.

— Я обнаружил еще двоих часовых, — доложил Джоб.

— ФРЕЛИМО?

— Кто знает? — пожал плечами Джоб. Шон тронул его за руку, и они отползли подальше, чтобы их не услышали в лагере.

— Что ты думаешь об этом, Джоб?

— Отряд небольшой, значит, мы можем просто их обойти.