Леонид Платов - Мир приключений № 13, 1967
- Название:Мир приключений № 13, 1967
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательство “Детская литература”
- Год:1967
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Леонид Платов - Мир приключений № 13, 1967 краткое содержание
Сборник приключенческих и научно-фантастических рассказов (Л. Платонов, В. Прокофьев, З. Юрьев, Н. Коротеев и др.).
Ежегодные сборники приключенческих и научно-фантастических повестей и рассказов советских и зарубежных писателей выпускались издательством «Детская литература» с 1955 г.
Мир приключений № 13, 1967 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Типичный тиран эры неустроенного мира, — сказала Биата.
Костя скалил зубы, лицо его, вымазанное жиром тунца, лоснилось.
— Как мне теперь понятно изречение нашего старика: он говорит, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Все же я иду дальше в своих благодеяниях и открываю танцы! Всегда после пиршества устраивались танцы.
Вера запела, прихлопывая в ладоши, мы подхватили странный, только что родившийся напев. Тави и Протей ответили ритмичным пощелкиванием, они тоже стали танцевать, стоя вертикально в воде.
Волны плотно укатали песок. Он был влажен и слегка пружинил под ногами.
Биата подала мне руку. На ее оранжевом лице светилась радость.
Наши двойные тени заметались по песку, создавая невообразимую сумятицу.
Усталые, мы бросились в лагуну.
После купания мы с Костей поплыли на ракету — она застыла метрах в пятидесяти от берега, — а девушки остались в палатке.
Палатка светилась, как гигантский цветок «факела Селены». Эти кактусы сажают в Мексике по краям дорог, они раскрывают лепестки только ночью, а с первыми проблесками зари сворачивают их.
На крохотном экране видеофона мелькали отпечатки событий прошедших суток.
Грузовая ракета вернулась с Луны.
Новый рудник в Антарктиде.
Применение иллюзорных красок в диагностике неврозов…
График затухания Сверхновой стоял последним в телехронике.
Костя включил гидрофон и разговаривал с дельфинами. К нам приплыли Хох и Бен: недалеко от острова они заметили Черного Джека и еще несколько касаток, охотившихся на кальмаров.
Костя включил пеленгатор, и сразу же на нем появились импульсы передатчика Тави, проглоченного Джеком или кем-либо из его свиты.
— Мы еще смогли бы его догнать, — сказал Костя, следя, как голубая искорка медленно по диагонали пересекает один из квадратиков градусной сетки пеленгатора. — Но мы этого не сделаем, Ив?
— Пусть плывет.
— Я знал, что ты скажешь именно так! Ох и влетит нам за это от Нильсена! Ему не терпится поскорее заточить Джека в океанариум и начать его перевоспитывать. Наш старик другого мнения. Вчера он сказал, что ничто в мире не убудет, если этот предводитель команчей останется на свободе. Ты не знаешь, кто эти команчи?
— Не знаю.
— Надо послать запрос.
— Надо…
Вера и Биата вышли из палатки.
Гул прибоя заглушил их голоса, а они стояли к нам лицом, как черные статуи на светящемся фоне палатки. Мы смотрели на них, и удивительное ощущение охватывало сознание: Черный Джек, Оранжевая звезда, все события в мире отошли куда-то, забылись.
Исчезло все, кроме бушующего океана и двух девушек на сверкающем песке.
Николай Коротеев
ПОТЕРЯННЫЙ СЛЕД
(Отрывок из повести)
ГЛАВА ПЕРВАЯ
От студеной воды Тимоша очнулся, закашлялся, со стоном перевернулся на живот. Охнул от боли.
— Живой! — весело воскликнул молодой голос.
— Полсотни плетей такому парню — только пощекотать, — отозвался сипло другой. — Ему полторы сотни шомполов, так заговорил бы. Чтобы кости сквозь мясо засветились.
Молодой солдат хмыкнул.
— Пусть полежит, — приказал сиплый. — Сдается мне, шельма этот парень.
Тимоша по голосам догадался, что молодой солдат сидел у него на шее, когда его пороли, а сиплый порол вместе с ефрейтором. Матерые гады, видать. Так отделали деда Фому, что тот визжал на всю округу. Потом за него принялись. Он не порадовал палачей криком, хоть все губы себе искусал от боли.
Правда, на двадцать пятом, на тридцатом ли ударе он потерял сознание.
И не помнил себя, пока водой не окатили.
Ныло все тело, каждая мышца, даже самая маленькая, дрожала, словно просила пощады. Но Тимофей опять упрямо сжал зубы. Не было сил шевельнуться. Хотел открыть глаза — тоже не мог. Только тяжело дышал. В горле клокотала вода, но откашляться не мог. Такое усилие казалось невероятным.
Пекло солнце, подсушивая и стягивая кожу на спине. Она саднила, зудела отчаянно.
Где-то поодаль брезгливо кричал офицер с розовым и сытым лицом херувима.
— Я вам покажу, что такое настоящая власть! Каждого десятого — расстреляю! Только пусть попробуют, дезертиры, не явиться! Ясно? Срок — неделя.
Над площадью висели зной и безмолвие. Будто она была пуста, совсем пуста. Но Тимоша-то знал: на ней собраны все жители деревни, куда они с дедом пришли утром. Площадь окружает цепь солдат, держащих наперевес винтовки с примкнутыми штыками.
— На колени, свиньи!
Нет, капитан, прохаживавшийся перед толпой, не кричал. Он говорил негромко, сквозь зубы. Он не давал себе труда кричать.
— Шапки долой! На колени!
Тихий шелест, вздохи. Раскаркалось воронье, подравшееся, видно, из-за мест на церковных крестах.
Наконец Тимоша с трудом разомкнул веки. Он увидел лужицы во вмятинах от лошадиных копыт, замшелый бок колоды, из которой пила скотина. Покосился налево, встретился взглядом с дедом Фомой.
— Очухался, Тимоша?
— Очухался…
— Забыл я упредить тебя… — начал дед шепотком, с трудом шевеля разбитыми губами. — Вопить надо бы… Очень супротив порки помогает. Тебя порют, а ты вопи, что силы есть. А если не вопить, то вмиг сомлеешь, а то и совсем того…
— Гадам на радость?
— Порют когда, тут не до умствования… Молчишь, сожмешься в кулак — порка-то вдвойне больнее…
— И без умствования тошно… — произнес Тимоша, облизывая запекшиеся губы. — А вы, дед Фома, туда же…
— Истину говорю… Азарт у иродов является… И молчал ты перед этим сукиным сыном, капитаном, зря. Подозрение на себя навлек…
— Подлости учишь…
— Хитрости воинской! Слышал, опять тебя на допрос хотят.
— Слышал…
— Повинись. С испугу, мол, молчал. Язык, ваше благородие, не повиновался. Лихой вы, ваше благородие, вот и испугался.
— А сапоги лизать, коль попросит?
— Тьфу! Тоже герой нашелся! Давай говори, что к своим людям пришел. Тайные сведения передал.
Во рту пересохло. Собравшись с силами, Тимоша дотянулся до лужицы, окунул в нее искусанные в кровь губы. Вода сначала обожгла раны. Потом боль притерпелась, словно облегчение наступило.
— Не мудри, Тимошка! — шипел дед Фома.
Тимоша прикрыл веки. Они дрожали, и от света нестерпимо резало глаза, словно в них накидали песку. И на зубах скрипел песок. Настоящий, пыльный, с площади.
— Ладно… — ответил он деду Фоме.
Ладно-то оно ладно, только не свихнулся ли дед после порки? «Как же это я на виду у всех виниться буду? Что скажут обо мне Ефим Медведев, Семен Крупяной, Василий Семенов? Струсил, скажут… А может, и нет? Сами стоят на коленях на площади перед капитаном. Оно, видно, дед прав…»
Но тупое упрямство, злоба на капитана с холеной мордой, перепоясанного новенькой портупеей, желтой и скрипучей, перехватили горло. Однако Тимоша одернул себя.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: