Маркус Кларк - Осужден пожизненно

Да, вот эти строчки. В них больше правды, чем ей могло показаться. И все-таки – с чего это я расчувствовался? Можно подумать: «Что за нытик этот Норт!»

Итак, все кончено. Теперь – на остров Норфолк, в мое чистилище!

Пропавший сын Ричарда Дивайна вернулся в Англию и заявил свои права на имя и состояние отца. Иначе говоря, Джон Рекс успешно выполнил свой дерзкий замысел, присвоив права одного из своих собратьев по каторге.

Покуривая сигару в своей холостяцкой квартире или размышляя о предстоящих скачках, Джон Рекс не переставал удивляться, с какой непонятной легкостью он осуществил свой, казалось бы, немыслимый план. После прибытия в Сидней на корабле, посланном Сарой для его спасения, он вновь почувствовал себя подневольным человеком, связанным узами не менее ненавистными, чем те, от которых он избавился, – узами вынужденного брака с нелюбимой женщиной. Смерть одного из приписанных к ней слуг-арестантов, удачно совпавшая с возвращением Рекса, позволила Саре Пэрфой поселить беглого каторжника в комнате слуги. В числе странных обычаев, сложившихся волею обстоятельств в ту пору в Новом Южном Уэльсе, были довольно-таки частые браки между слугами из арестантов и свободными поселенцами. Поэтому, когда пронесся слух, что миссис Пэрфой, вдова капитана с китобойного судна, вышла замуж за мистера Джона Карра, своего кладовщика, высланного за растрату и еще не отбывшего последних двух лет своего срока, никто не выразил удивления. А когда год спустя Джон Карр вдруг расцвел на глазах у всех как «expiree», [16]обладающий прекрасной женой, солидным состоянием, вокруг него стало увиваться множество людей, которые могли бы сделать его жизнь в Австралии весьма приятной. Но Джон Рекс не собирался задерживаться здесь более, чем это требовала необходимость, он неустанно искал возможность удрать из этой второй тюрьмы. Долгое время все его старания были безуспешны. Как бы сильно Сара Пэрфой ни любила этого негодяя, она не стеснялась говорить ему, что она купила его и считает его своей собственностью. Он знал, что если он попытается высвободиться из брачных пут, женщина, столь многим рисковавшая ради его спасения, не поколеблется отдать его в руки властей, сообщив им о том, что преждевременная смерть Джона Карра позволила ей дать имя и работу Джону Рексу, беглому каторжнику. Когда-то он еще надеялся, что Сара, будучи его женой, не станет давать против него показания и потому она ему не опасна. Но она пригрозила ему, напомнив, что стоит ей только сказать одно слово Бланту – и этого будет вполне достаточно.

– Я знаю, Джон, что ты меня больше не любишь, – сказала она с каким-то зловещим спокойствием. – Но твоя жизнь в моих руках, если ты меня бросишь, я отправлю тебя на виселицу.

Напрасно он злился и бесновался в своем тайном стремлении освободиться от нее. Он был связан по рукам и ногам. Сара распоряжалась всеми деньгами, и, благодаря ее предприимчивости, а также уму, эта сумма более чем удвоилась. Она была всесильна, и ему оставалось ждать либо ее смерти, либо какого-нибудь счастливого случая, который избавит его от нее, и тогда, пользуясь свободой, он сможет осуществить свой хитроумный план, который он так долго вынашивал. «Вот отделаюсь от нее, – думал он, разъезжая по ферме, номинальным владельцем которой он являлся, – дальше все будет просто. Я вернусь в Англию, сочиню какую-нибудь подходящую историйку о кораблекрушении, и моя ненаглядная матушка, с которой я был так долго в разлуке, примет меня с распростертыми объятиями, и Ричард Дивайн получит все, что ему причитается».

Но избавиться от нее было не так-то просто. Дважды он пытался удрать из своего плена и дважды был водворен обратно.

– Я купила тебя, Джон, – смеясь, говорила его сообщница, – и ты от меня не уйдешь, Неужели тебе мало всех этих удобств? Когда-то ты довольствовался меньшим. И я не так уж безобразна и отвратительна.

– Я тоскую по родине, – отвечал Джон Карр, – давай уедем в Англию, Сара.

Она громко забарабанила своими крепкими белыми пальцами по столу.

– Уехать в Англию? О нет, нет. Я знаю, что ты этого хочешь. Там ты почувствуешь себя господином. Заберешь мои денежки, а меня пустишь по миру. Я знаю тебя, Джек. Мы останемся здесь, голубчик. Здесь, где я смогу отдать тебя в руки первому полицейскому, если ты будешь плохо со мной обращаться.

– Чертовка!

– О, ты можешь оскорблять меня. Оскорбляй, сколько душе твоей угодно, Джек. Побей меня, если хочешь, но только не оставляй меня, иначе тебе худо придется.

– Ты странная женщина! – воскликнул он, невольно восхищаясь ею.

– Потому что люблю такого подлеца? Не знаю, быть может, я и люблю тебя за то, что ты подлец. Добродетельный человек надоел бы такой женщине, как я.

– Жалею, что я не остался в Порт-Артуре, честное слово! Уж лучше бы мне остаться, чем тянуть эту лямку здесь.

– Тогда отправляйся обратно! Скажи только слово! Так препирались они без конца – она, наслаждаясь властью над человеком, который так долго ею помыкал, а он, теша себя надеждой, что недалек тот день, который принесет ему свободу и крупное состояние. И вот однажды представился такой счастливый случай. Жена его была больна, и неблагодарный мошенник, выкрав у нее пятьсот фунтов и захватив двух лошадей, добрался до Сиднея, а там купил билет на корабль, отправлявшийся в Рио.

Вырвавшись из неволи, Джон Рекс с большой осторожностью продолжал вести игру, в которой делал самую крупную ставку. Он отправился на континент, неделями жил в городах, где некогда мог обитать Ричард Дивайн, знакомясь с их улицами, а также с их старожилами, собирая по ниточкам сведения, чтобы потуже затянуть сплетенную им сеть. Но таких нитей оказалось немного: молодой повеса был слишком беден и непримечателен, так что в памяти людей он о себе следа не оставил. Но Рекс хорошо знал, какие необъяснимые совпадения могут вдруг изобличить самозванца. Случайно появится какой-нибудь старый товарищ или же компаньон исчезнувшего наследника и задаст всего лишь один пустяковый, но каверзный вопрос, который разорвет всю тонкую паутину его обмана с такой же легкостью, с какой меч Саладина рассек плывущий по воде шелк. Он не мог упустить ни единой мельчайшей подробности. Искусно и ловко он склеивал по кусочкам свою биографию, чтобы обмануть несчастную мать и стать обладателем одного из самых крупных состояний в Англии.