akchiskosan - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

Дочитав, Гарри обнаружил, что все это время задерживал дыхание, и теперь у него круги перед глазами от недостатка кислорода. Он совершенно не понимал, в чем заключается невозможность дальнейшего общения, и чувствовал здесь какой-то подвох. Юноша помнил, что женщина, получившая это письмо, умерла через день при непонятных обстоятельствах, и никто ничего не узнал про Тома. Но понять логику действий молодого Волдеморта он никак не мог, и потому обратился за разъяснениями к Гермионе.

Та, внимательно прочитав, тут же остановила работу всех остальных требованием внимания к «особо важному заданию».

— Пожалуйста, найдите письмо для Тома Реддла, написанное особой по имени миссис Смит, — попросила она.

«Зачем?» — не понял Гарри, а между тем ребята невольно поглядели в сторону Захариаса Смита. Гарри со своего места ничего, естественно, не увидел, поскольку Смит сидел к нему спиной.

— Затем, что лорд Волдеморт, очевидно, еще в молодости знал, как добиться своего, — отрезала Гермиона, когда Гарри все же спросил ее. Она нисколько не удивилась содержанию письма, но вот разволновалась не на шутку, и Гарри, которого оно заинтересовало просто оттого, что совпало с тем, что он знал благодаря встречам с Дамблдором, теперь не знал, что и думать.

Действительно, ответ вскоре нашелся в стопке Эрни Макмиллана. По такому случаю члены Д.А. отложили работу, Гермионе даже пришлось зачитать кое-что вслух. И тогда соображения Гермионы стали Гарри как нельзя лучше понятны: миссис Смит рассыпалась в извинениях и сочувствии бедному молодому человеку, которому так не повезло по жизни. Миссис Смит чувствовала себя ужасно перед ним виноватой. Она уговаривала Тома ее «навестить как можно скорее для серьезного разговора», и под конец это прозвучало как приказание.

— Либо я фантазирую, либо… — мысль Гарри вполне оформилась, и все же он с сомнением поглядел на Гермиону.

— Я допускаю, что она сама собиралась отдать ему медальон Слизерина, а возможно, и чашку Хельги, и что там у нее было еще, хотя не все, конечно, — пробормотала она.

— Извините, что вмешиваюсь, — заговорил вдруг Захариас Смит. Гарри знал, что во время этого разговора многие косились на хуффульпуффца, но сам почти не обращал на него внимания, и теперь с интересом взглянул на него. Голос Захариаса был какой-то тусклый, как будто он заставлял себя говорить, на щеках играли красные пятна.

— Если речь идет о моей троюродной бабке, а судя по всему, это так, то можете не гадать. Я вам так скажу, — объявил он. — Она поступила именно так, как вы предполагаете.

— Так-так-так, — вполголоса передразнила Джинни, и Гарри впервые в жизни метнул на нее суровый взгляд, приказывая замолчать. Захариасу Смиту, впрочем, было не до Джинни.

— Такой был скандал, говорят. В моей семье это до сих пор помнят, — добавил он.

Гарри кивнул, стараясь побороть смущение. Захариас никогда ему особенно не нравился, но сейчас он, безусловно, переступил через собственную гордость, чтобы помочь, и гриффиндорец не мог не оценить этого. Гарри никак не ожидал, что это копание в бумагах примет такой оборот, а между тем лицо Смита приобрело цвет спелых помидоров.

— Только мы никогда и представить не могли, чтобы тот парень оказался Темным лордом, — пробормотал хуффульпуффец.

— Захариас, очень жаль, что оказалась затронута такая неприятная тема, — тон Гермионы был именно таким, как нужно, сочувствующим и в то же время требовательным.

— Да ладно, — пожал плечами Смит. — Я-то с ней не был знаком, конечно, а дело есть дело. В общем, история обычная, хотя и не делает чести нашей семье, а эта тетка мне, между прочим, даже и не кровная родственница.

К этому моменту установилась идеальная тишина. Гарри даже думать не хотел, что бы он чувствовал на месте Захариаса, и в глубине души его уважение к хуффульпуффцам возросло.

— Когда старая ведьма начинает водить дружбу с молодым парнем, это, конечно, беспокоит всех родственников, особенно учитывая, что старуха была богатой, — произнес Захариас, — да еще хранительницей семейных реликвий. У того типа было, вдобавок, непонятное происхождение и, в общем, когда она отдала ему некоторые вещи большой ценности, все разозлились, но никто не удивился.

— Точно сама отдала? — с нажимом произнес Гарри.

— Совершенно точно сама, — кивнул Захариас.

— Но сразу после этого домашний эльф отравил ее, вроде бы перепутал что-то, — осторожно начал Гарри.

— Чушь! — вспылил Захариас.

Справившись с собой, он неохотно подчинился давящему со всех сторон молчанию товарищей и продолжал.

— Видишь ли, Поттер, ты, наверное, не знаешь, что эльфа к семье могут привязывать разные вещи, в том числе те, которые передаются из поколения в поколение и считаются символом рода. А моя родственница, она отдала одну такую вещь. Между прочим, чашку Хельги Хуффульпуфф, — пояснил Захариас без всякой скромности. Дружные вздохи и недоверчивые возгласы явно польстили ему, однако он хмурился, и не сразу решился заговорить дальше. — В общем, домашний эльф не может причинить вреда хозяину, но та женщина по жизни ее, как я слышал, здорово допекла, и наверное, когда эльфийка почувствовала себя свободной… она, может, и не собиралась ее травить, просто подшутить хотела. Хотя — нет, — закончил он неожиданно твердо.

— Ты хочешь сказать, — спросил Гарри, — что эльфийка сознательно отравила свою хозяйку?

— После того, как та подарила фамильную чашку кому попало — скорее всего, — мрачно кивнул Захариас. Было видно, что он здорово не одобряет такой образ действий. — Родственники, конечно, сразу поняли, что все так и было, и согласились с версией Министерства — ошибка в приготовлении пищи.

Гарри поблагодарил Захариаса и, чтобы отвлечь остальных, попросил раскладывать найденные бумаги в хронологическом порядке. Когда вновь установилась рабочая атмосфера, Рон, хихикая, потихоньку высказал предположение, что в семействе миссис Смит явно хватало желающих от нее избавиться. Однако Гарри по-прежнему был уверен, что Том Реддл больше всех был заинтересован в том, чтобы миссис Смит замолчала навсегда.

— Скажи, — обратился он к Гермионе, — если Том стал новым владельцем чашки, может быть, после этого он получил право отдавать приказы домашнему эльфу?

— Не уверена, но возможно, — ответила Гермиона. — Вообще, надо, чтобы были, наконец, законы, защищающие эльфов от произвола их хозяев…

— Давай потом, — умоляюще произнес Гарри.

Между тем обнаружились и другие интересные документы. Из накладной, обнаруженной Лавандой Браун, следовало, что господа Борджин и Беркс продали господам Нотту и Макнейру перечень вполне безобидных порошков — если, конечно, верить написанному.