Юрий Гаврюченков - Сокровища Массандры

- Психологи называют это разрывом шаблона, - вставил Юра, чтобы поддержать реноме сведущего человека.

- Да без разницы, как назвать. Главное, ошарашить лоха, чтобы он - бац! - и остолбенел. Можно заболтать, а можно резко вогнать в непонятное, способов много. Под это дело можно выкружить что угодно.

- Налицо опыт полевой работы, - воздал должное Юра и ухмыльнулся. - Ты в этом поднаторел, тебе и карты в руки. Говорить с Везоялком будешь ты, а я тусанусь на подхвате.

Компаньон так лихо перевёл стрелки, что у Макса не осталось возможности возразить. Он вспомнил, как загрузил в армии Юру с "Физикой-333", и признал, что подельник тоже времени зря не терял и кое-чему научился.

- А ты, опытный! - Верещагин немало провёл на популярном ресурсе Гоблина и нахватался специфических ужимок.

- Жжошь, камрад! - с совершенно серьёзным лицом ответствовал Юра.

Известно, что когда встречаются опытный и богатый, опытный получает деньги, а богатый опыт. Друзья успешно выполнили пункты 1 и 2 намеченного плана и назначили встречу в кафе "Казачок" на углу Таллинской улицы и проспекта Шаумяна.

- Не боишься, что он мусоров с собой приведёт или братков? - Макс был пуганной вороной, однако Юра только плечами пожал.

- Не похоже, чтобы этот муфлон был способен на поступки. Он на чём-то сломался и здорово перегорел. Нет, риск есть, конечно. Риск всегда есть, - он достал из барсетки травматический пистолет "Стражник" и протянул Максу. - Возьми. Пару раз выстрелить сгодится, а больше и не надо. Я заряд в патронах удвоил, так что в голову не целься, убьёшь. Шмаляй в грудь, в живот, этим даже через пальто свалишь.

Он открыл сейф, переложил в карман резиноплюйный "Макарыч", внешне похожий на ПМ. Сунул в чехол ноутбук.

- Я бы не хотел земную жизнь пройдя до половины вдруг очутиться в сумрачном лесу, захавав по пути башкой маслину, - Юра сделался задумчив. Он переложил в сейф все телефоны, кроме недавно купленного, запер дверцу, бросил ключи и барсетку в ящик стола. - Пора на дело! - вздохнул он.

На дело ехали на метро. Верещагин прислонился к неработающей двери в начале вагона. Рядом стоял горделивый мачо, бросая на соседей высокомерные взгляды. Друзья помалкивали, сосредоточенные на предстоящем разговоре. Каждый думал о своём. На сиденье напротив симпатичная девушка читала книгу, старую, ещё в твёрдой бумажной обложке с простым чёрно-белым рисунком. Сразу было видно, что девушка правильная. Максу захотелось непременно с ней познакомиться. Буквально приспичило откусить от непорочной души. "Потянуло на лирику, - тут же скептически осадил себя мошенник, - значит очко жим-жим." Он приосанился и напустил на лицо выражение надменного самодовольства.

- Благодарю. Дай вам Бог здоровья! - послышалось с хвоста.

По вагону ехал на тележке нищий в рыбацком новеньком камуфляже и тельняшке речного флота с узкими чёрными полосками. Самозванному ветерану мало кто подавал, но, когда нищий доехал до передних дверей, девушка с книжкой протянула ему десятку. Макс вздохнул и кинул в кружку 50-рублёвую купюру.

- Дай вам Бог! - кивнул лжеветеран.

Мачо словно бросили вызов. Он приосанился, выудил из заднего кармана джинсов чёрный бумажник и подал сотню. Увидев такое дело, Юра вытащил пухлое портмоне, заметно более дорогое, чем у поединщиков, извлёк тысячную купюру, протянул нищему. По испитой харе фальшивого фронтовика забегали тени смятения. Он торопливо спрятал деньги и отъехал к дверям, не сказав ни единого слова.

Убирая портмоне, Юра бросил смиренный взгляд на мачо. Соперник был посрамлён.

"Как легко вы разводитесь на понты! - подумал Макс. - Из всех нас выиграл только нищий."

Впрочем, ему тоже досталось немного удачи, должно быть наколдовал лжеветеран. Девушка смотрела на них ангельским взором. Верещагин улыбнулся ей. Девушка тепло улыбнулась в ответ и уткнулась в книжку. Максу захотелось подойти, заговорить с ней. Может быть удастся познакомиться…

Поезд подошёл к "Красногвардейской".

- Наша, - тронул за рукав Юра.

Мошенники поднялись на поверхность. Выбрали в ромашке подземного перехода нужный лепесток, взошли на Заневскую площадь. Через несколько минут они миновали кафе "Казачок". Исподволь поозирались. Подозрительных машин и мутных соглядатаев не обнаружили.

- Как сам? Срёшь дальше, чем видишь? - бодро спросил Юра.

- Подкалываешь, значит, самому ссыкотно?

- Ну, а что делать? Петь заунывные песни "Опять тревога, ребят поднимет сирены вой. Когда же дембель, я мать увижу и дом родной"? - парировал компаньон. - Так я уже не маленький, мне восемнадцать лет восемнадцать лет назад было.

- А помнишь, как мы на склад НЗ ночью лезли?

- Помню.

Время до встречи оставалось. На всякий случай обогнули кабак, исследовав задворки на предмет разведки путей отступления. Двери ресторанной кухни, куда можно было проникнуть прямо из зала, выходили во двор, засыпанный грязным снегом. У стены, похожие на присевших таджиков, стояли мусорные мешки.

- Зима. Сусанин, торжествуя… - покривился Юра, осматривая плацдарм, и нашёл его состояние средней паршивости.

Макс тоже не был в восторге от задворков Малой Охты, но заметил, что бежать в случае чего есть куда.

Мацая в карманах рукояти травматиков, аферисты завернули в кабак, взяли по кружке пива, сели за ближний от кухни столик лицом ко входу в кафе.

- Тебе в людей приходилось стрелять? - шёпотом спросил Макс.

- С какой целью интересуешься? - нервно отозвался Юра.

- Просто так. Не оперу же писать.

- Ты не ответил на мой вопрос.

- Для себя.

- Нет. Не приходилось.

- Понял. Сдуру ляпнул, - повинился Макс и тут же снова спросил: - А зачем ты попрошайке тонну дал?

- На счастье, - Юра побарабанил пальцами по столу. - Вот наш клиент!

Он кивнул вошедшему в кафе человеку, который прямиком направился к ним, не удостоив вниманием барменшу. У Макса отлегло от сердца. Клиент явился один.

Везоялк сел напротив. Он выглядел как начавший стареть мужчина, которому по-настоящему ничего не нужно; безразличный к жизни, с испорченным стрессами здоровьем, разуверившийся в себе человек.

Изучивший его ЖЖ Макс понял, почему единственной утехой для чиновника были загадки на поэтическую тему, разбавляющие посты о просчётах городской администрации: в мрачной жизни опального бюрократа иной отрады не осталось. Если бы не общение с любителями поэзии, Везоялк давно бы откинул копыта.

"Вот так рвёшь жилы ради карьеры, тратишь все силы на семью и лавандос, а к расцвету лет доплетаешься приплющенным ушкварком," - подумал Макс и решил никогда не отказывать себе в удовольствиях.

И никогда не устраивать затяжную гонку, какой бы приз ни ждал на финише.

Он с философским равнодушием рассматривал чиновника, а Везоялк обратил на жуликов настороженные и усталые глаза, в которых давно погас огонёк бойкости и препринимательского задора. Брезгливо покосился на пиво. Положил локти на стол.