Сборник - Меридіани (На украинском и русском языках)

В темных глазах, которые стали чернее угольев, полыхнуло пламя.

— Инсектициды? Огнеметы не справились! Все боеприпасы израсходованы!

Пятна на повязке проступили ярче, налились темной кровью. Второй молча повернул Ната за плечи к стене.

За матовой перегородкой беззвучно мелькали страшные тени… Огромные крючковатые лапы скользили по металлу, зловеще смыкались и размыкались челюсти.

— Их сотни, — сказал первый глухим голосом. — Уничтожены все внешние приборы. Вездеход изуродован. Один-единственный муравей сорвал гусеницы, раскусил спектролитовый колпак, уволок на сотню метров лазерную пушку…

— К какому виду они принадлежат? — спросил Нат.

— Челюсти невероятных размеров. Значит, к кусачему.

— Они появились, — сказал второй, — когда мы работали за Куполом. К счастью, все мы были в скафандрах высшей защиты. За несколько мгновений все вокруг оказалось разрушено. Троих эти злобные твари утащили, мы с Марро успели прыгнуть в люк. Один из этих демонов вскочил за нами. Еле успели… Полста пуль, не меньше.

— Где он? — закричал Нат невольно. Сердце мирмеколога забилось вдвое быстрее: совершенно новый биологический вид! Мирмекос гигантик. Нет, грандиозус!

— Возле самого люка, — ответил тот, которого назвали Марро, — в коридоре.

Они вышли из зала. Нат обливался потом, сцепив зубы, покорно тащил на себе нелепые железные латы. Но разом забыл об этой груде металла, пластмасс, приборов и установок, когда увидел поверженного гиганта.

Поперек коридора лежал огромный муравей, размером с саблезубого тигра. Весь иссиня-черный, как воронье крыло, он точно так же отливал металлическим блеском, страшные жвалы раздвинулись в предсмертной судороге, голенастые ноги сплелись в узел. Продолговатое брюхо, покрытое прочными щитками, втянулось внутрь. Все его тело было изрешечено пулями. Впрочем, стены коридора пострадали не меньше.

Марро перехватил взгляд мирмеколога и сказал хмуро:

— Едва успели… Из двух автоматов- крупнокалиберными!

Его товарищ предложил:

— Теперь нас трое. Может, еще и удастся отбить. Они утащили капитана, метеоролога и биолога. Биолог — женщина!

Нат покосился на матовую стену. Время от времени там проносилась стремительная тень. Мелькали изогнутые челюсти, крючковатые лапы, злобные немигающие глаза. Выйти — и шансов не будет даже на собственное спасение. Но чего не сделаешь, чтобы стыд не жег глаза до конца дней? Он сказал:

— Помогите мне снять одежду. Мне надо познакомиться с новым видом.

Они переглянулись, но послушно вытряхнули мирмеколога из скафандра.

Он тут же бросился к муравью, обеими ладонями надавил на мохнатый низ блестящего брюха. Пальцы скользнули по отполированным щиткам, на конусе появилось отверстие.

Из диафрагмы выползла большая прозрачная капля, по коридору пронесся резковатый запах озона. Нат с энтузиазмом прижал сильнее, капля угрожающе раздулась. Запах усилился.

— Извините… Мне нужно кое-что рассмотреть… Но лучше одному…

Космонавты разом оказались за ближайшей дверью, Марро успел крикнуть:

— Если что понадобится, мы здесь!

Автоматические запоры лязгнули, тотчас же заработала установка счистки воздуха. Нат снова принялся за муравья. Собственно, дел оставалось на две минуты. Ровно на столько, чтобы раздеться до трусиков и вымазаться с ног до головы пахучей жидкостью, которая выступила из брюшка. Ботинки после некоторого колебания тоже сбросил. Все-таки лучше ходить босиком, чем таскать металл и на ногах.

По ту сторону матовой стены по-прежнему маячили зловещие тени. Иногда появлялась целая группа. Они внимательно осматривали странную постройку и снова исчезали.

Нат подошел к выходу из Купола. Страшно, но надо идти. Люди в опасности!

Он отворил стальную дверь, шагнул на поверхность планеты. Сзади громко хлопнула дверь. Обратный путь отрезан. За спиной осталось многоэтажное здание, накрытое поблескивающей полусферой. Впереди — незнакомый мир!

Он заморгал, стараясь поскорее привыкнуть к странному сиреневому свету и низким облакам. Навалилась жара, над бровями начал скапливаться пот, по спине поползла струйка.

И тут увидел бегущего к нему муравья. У живого вид был еще ужаснее, чем у мертвого. Муравей надвигался стремительно, песок и камни вылетали из-под сильных лап, мощные челюсти угрожающе разомкнулись…

Нат с сильно бьющимся сердцем дал часовому ощупать себя гибкими усиками с мохнатыми кисточками на кончиках. От него пахло точно так же. Нат не удержался и погладил сильное насекомое по выпуклой голове. Пальцы ощутили шероховатый хитин, по прочности не уступавший лучшим сортам пластмасс.

В это время за матовой стеной внутри Купола он увидел две бледные фигуры. У обоих были разинуты от натужного крика рты, оба неистово размахивали руками.

Нат виновато пожал плечами. Дескать, ничего не слышу. Если вернусь, все объясню.

Потом помахал им, шлепком отогнал муравья и зашагал по направлению к муравейнику. По старой утоптанной дороге, которую можно было угадать даже по устоявшемуся запаху ферромонов, которыми любой вид муравьев метит свои трассы и по которому отличает своих муравьев от чужих.

Дорога оказалась освобожденной от камней. Во всяком случае, по сторонам валялось немало булыжников, видимо, их оттаскивали туда намеренно. Или, может быть, камни сдвигали, когда тяжелую добычу тащили волоком.

Нат торопливо шлепал по придорожной пыли босыми ногами и вздрагивал от каждого шороха. Стыдно признаться, но он не любил поздно вечером заходить даже в собственную комнату. Во всяком случае, всегда сначала заглядывал под кровать и в шкаф, лишь потом начинал раздеваться. А тут неожиданностей может оказаться больше!

Над головой нависали тучи, казалось, до них можно дотянуться рукой. Горизонт вырисовывался четко, сиреневая почва дисгармонировала с темным свинцом неба.

Нат шел и шел по твердой высохшей почве, солнце пекло и через эти апокалиптические облака. Ему стало жарко до одури, но тут все чаще начали попадаться гигантские растения. Странно: они росли вдоль муравьиной дороги, росли ровными рядами, а в стороне попадались редко. Словно лесополоса вдоль автострады. Приятная прохлада, защита от ветра и пыли, приманка для травоядных животных…

Нат с сожалением отвел глаза от ровного ряда деревьев. Надо следить за дорогой. Любой профан ухватился бы за гипотезу о разуме. А мирмеколог знает, что муравьи постоянно заготовляют в камерах съедобные семена. Но только не всякий муравей доносит добычу благополучно. Иные растяпы теряют. Вот и прорастают семена вдоль дороги…

Запах постепенно усиливался. На тропе все чаще попадались фуражиры, наконец блестящие черные тела буквально запрудили дорогу. Мелкая пыль висела в воздухе вдоль всего пути, переливалась крошечными блестками, оседала на деревьях. Нат благоразумно шел по бровке, стремительные тела проносились рядом.