Михаил Март - Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино

— Держись, Родя, держись, миленький!

Чалый начал тащить канат на себя. Над лункой взметнулись и исчезли чьи-то руки. Плоты продолжало сносить, люди удерживали их из последних сил. Наконец водоворот сместился в сторону, течение начало ослабевать. Чалый продолжал наматывать трос на локоть, Лиза помогла ему затащить на плот Варю и Огонька, который был без сознания.

— Все позади, Варюха, отпусти парня, ты же ему ребра поломаешь. Во, вцепилась-то… — задыхаясь, ворчал Чалый.

— Не могу, руки свело, пальцы не слушаются. Веревка коротковата, до других не дотянулась.

— Думаешь, мы еще кого-то вытянем? За тобой следом нырнули, — огрызнулась Лиза. — Это тебе не раненых с поля боя вытаскивать. Героиня, черт бы тебя подрал!

— Не скрипи, как старая телега, — грубо оборвал ее Чалый. — Теперь мы идем первыми. Беремся за весла, а то снесет!

— А эта так и будет валяться обнявшись? — зло бросила Лиза.

Варя сумела разжать руки и заняла место у руля.

Плоты выровнялись и потянулись к берегу. Туман начал расползаться, заморосил мелкий дождик. За время блужданий в тайге, люди привыкли к тому, что никогда не знаешь, с чем столкнешься завтра. Но живые потери были впервые. Стало понятно — по сути дела раньше им везло и это везение воспринималось как должное. Раз ты получил долгожданную свободу за свои мучения, значит, судьба к тебе благосклонна, ты стал избранным. Оказалось, не все так просто. Смерть, как шакал, ходит где-то рядом и ждет лишь удобного случая для пылких объятий.

Дождь усиливался, на это никто не обращал внимания. Когда добрались до берега, Огонек пришел в себя, но ничего не помнил. Капитан Дейкин достал из вещмешка флягу с водкой — берег для торжества, а пришлось пить за упокой.

— Погибли наши товарищи. Улдис Блонскис и Терентий Филиппыч, фамилия не известна. Светлая им память.

Октябрина плакала. Шабанов, пытаясь согреть Варю, укрыл ее своей относительно сухой телогрейкой. Лиза на сей раз осталась без внимания, Родион Чалый сел в стороне и даже не взглянул на нее.

Дежурный шифровальщик доставил радиограмму из центрального узла связи. Передав полковнику запечатанный конверт, вышел в коридор и стал ждать ответа. Челданов вскрыл конверт.

«Исполняющему обязанности начальника Дальстроя полковнику Челданову.

Завтра в Магадан вылетает начальник следственного отдела МГБ генерал-майор Блинников и начальник финансового отдела генерал-майор Перекатов. Приказываю подготовить аэродром к приему самолета и обеспечить достойную встречу руководству.

Присутствие всех начальников управления обязательно.

Заместитель министра государственной безопасности СССР

Генерал-лейтенант госбезопасности Надеждин С.А.»

Ну вот, все встало на свои места. Давно он ждал сигнала из Москвы. Думал, вызовут, а они сами пожаловали. Генералы от следствия и финансов долго разбираться не станут, тут все белыми

нитками шито.

Челданов положил бумагу в конверт и нажал кнопку, встроенную в стол. На пороге появился шифровальщик.

— Передадите эту радиограмму подполковнику Сорокину в пятнадцать ноль-ноль.

— Слушаюсь, товарищ полковник. Дежурный забрал пакет и вышел из кабинета.

Челданов взял со стола рамку с фотографией Лизы. Когда-то в далеком 36-м году восемнадцатилетняя студентка Историко-архивного института приехала покорять Колыму. Ею двигала сумасшедшая энергия и непоколебимая вера в светлое будущее, чувство патриотизма переливалось через край. Он встретил ее на митинге и забыл обо всем на свете.

— Хочу пригласить вас на торжественный вечер, посвященный первомайскому празднику трудящихся, в наш новый театр.

Она глянула на него своим жгучим взглядом черных глаз и рассмеялась:

— А там нас ждет концерт, буфет, пирожное и ситро.

— О буфете я как-то не подумал.

— У молодых лейтенантов быстрее мозга срабатывают, вы уже шестой, кто меня приглашает на вечер. И еще вы забыли сказать о танцах. Умеете танцевать, товарищ майор?

— Не очень. Конечно, лейтенантам я конкуренцию вряд ли могу составить, зато у меня нет дурных мыслей в голове.

— Отлично. Значит, я буду под вашей защитой. К тому же вы по званию старше всех моих потенциальных кавалеров и они не осмелятся мне надоедать.

— Вы согласны?

— Согласна, если вы будете держать свое слово.

Вечер прошел весело. Лиза сделала пару попыток научить майора танцевать, сказала, что у него есть слух и он не безнадежен. Поздним вечером Челданов проводил ее до общежития, под которое были выделены избы на окраине города, там жили девушки, съехавшиеся на строительство Дальнего востока. В этот вечер молодых офицеров в начищенных сапогах здесь собралось гораздо больше, чем невест со звонкими голосами. Лиза присоединилась к подружкам, забыв попрощаться с хмурым молчаливым майором.

В следующий раз он встретил ее с цветами. Таких цветов она еще не видела, с цветами в этих краях была проблема.

— Как они называют?

— Эдельвейсы.

— Те, что растут на крутых склонах гор?

— Они самые.

— Вы скалолаз?

— Нет, я надзиратель высокого ранга. Здесь эта профессия очень распространена. Щеголеватые, молодые лейтенанты занимаются тем же, только не любят об этом говорить.

— Сколько вам лет, майор?

— Тридцать шесть.

— Вы в два раза старше меня.

— Ив два раза серьезней. Если не сбежите с Колымы через две недели, вы должны знать, вам будет очень трудно жить в наших условиях. Когда есть надежная опора, трудности переносятся легче.

— Я не кисейная барышня и приехала сюда работать, а не искать легкой жизни, я от нее сбежала. Нянек мне и в Москве хватало с избытком.

— Не обижайтесь. Все, что я хотел о вас знать, написано в ваших глазах. Вы вовсе не похожи на кисейную барышню.

— Где же ваша жена, майор?

— Уехала на «материк» с другим офицером. Местный климат ей не подошел.

— Что касается климата, он мне подходит, что касается вас, то время покажет. Мужчины в моей жизни никогда не стояли на первом месте. Тут есть девушки, которых интересуют знаки различия в петлицах, я не столь дальновидна.

— Вас никто не торопит, я умею ждать.

И он ее дождался, спустя год Лиза дала согласие. Свадьбу отпраздновали в узком кругу. Официальный брак не оформляли, ведь по документам Челданов оставался женатым человеком. Он понятия не имел, где находится его жена, и требовать развода не мог. Лизу такие мелочи не интересовали. О своих чувствах она никогда не говорила, но опору девушка получила, во всяком случае, в порядочности своего мужа она не сомневалась. Время все расставило на свои места, она привязалась к хмурому молчаливому майору и уже не представляла себе жизни с другим человеком. Спустя четырнадцать лет нить оборвалась.