Николай Леонов - Искатель. 1967. Выпуск №1

— А, шофер? — «догадался» Леонид.

— На такси. Будь она неладная.

Леонид обернулся.

— Сестренка!

Он поймал взгляд мужчины в сером костюме. Мужчина дал Леониду подержать свой взгляд еще немного и опустил глаза в чашку кофе. У правой руки лежала газета, он косил в нее и прихлебывал кофе.

— Сестренка! Спасите!

— Что еще? — недовольно спросила официантка.

— Мой друг умирает от голода. Взгляните, он уже дистрофик. И вам его не жалко?

Розовощекий Семен тоже смотрел на нее с надеждой. Официантка механически хмыкнула и достала из передника блокнот и карандаш.

— Диктуйте!

Когда она ушла на кухню, Семен с интересом посмотрел на Леонида. Еще бы, тот едва пришел и мигом разрешил все проблемы. А он-то терзался полчаса. Есть же люди, которые чувствуют себя в таких местах, как дома! На что он, Семен, отчаянный парень, и то его тянет тут все время держать руки по швам. Вот что было написано в его глазах.

Леонид состроил ободряющую гримасу, и Семену, судя по всему, стало весело. Словом, это был простоватый парень, и возиться с ним не стоило труда. Леонид даже испытал легкое разочарование.

— Ты кто же будешь? Студент?

— Свободный художник, — общительно ответил Леонид.

— А зовут-то?

— Леон, Леонид.

— Меня просто Семой.

Церемония знакомства состоялась. Обмануть этого парня было легко. Леонид нес всякую околесицу.

Официантка притащила полный поднос, и каждый занялся своими тарелками. Леонид навалился на киевскую котлету. Он проголодался и строить из себя заправского едока не приходилось. Аппетит был естественным.

А Семен достал из-за пазухи бутылку водки, наполнил рюмку под столом, таясь от официантки, и торопливо опрокинул ее в рот. Что и говорить — экономный парень, если водку покупает в магазине, где она дешевле.

И заказ у Семена был разочаровывающе скромен. На рубль с небольшим. Бульон куриный и пожарские котлеты. Тут даже при купюрах можно мелочью обойтись.

Тогда Леонид поднял к глазам часы. Это была знаменитая «Омега». Она сияла перламутровым циферблатом, светила тускло золоченым корпусом — маленькое солнце на левой руке — подарок мамы.

— «Омега», — на всякий случай подтвердил Леонид, будто между прочим. На тот случай, если Семен не заметил.

— Сколько? — спросил Семен напрямик.

— Сто пятьдесят. Сфарцевал за двести. Но тебе могу за сто пятьдесят. Ты мне нравишься, — ответил Леонид, не моргнув.

— Я не о том. Сколько часов?

— Двадцать восьмого, — сказал Леонид, опять не моргнув. Будто ничего и не было.

— Мои идут черт знает как. Чухаешь утром в парк, раньше будешь или с опозданием, об этом никакого представления, — пояснил Семен.

— Точные часы — лучшее украшение мужчины. Особенно такие, как «Омега», — бесстрастно заметил Леонид.

— А-а-а, те самые, — протянул Семен с уважением, не рискуя показаться профаном.

Леонид еще раз поднял часы к глазам. На этот раз он плавно пронес, описав ими большую дугу, едва ли не под носом у Семена. Семен проследил за их движением взглядом совы.

— Так сколько? — снова спросил Семен.

— Двадцать пять восьмого.

— Ломишь сколько за них? Я об этом.

— Я уже сказал: за сто пятьдесят. Но только тебе. Скидка за компанию. Люблю компанейских ребят и на этом, конечно, теряю. Да уж ладно, принцип дороже всего, — сказал Леонид, хлопая Семена по плечу.

Все шло как по заказу. Правда, этот простак не отступил от традиции и начал бойко торговаться, предложив баснословно низкую сумму.

— Сотня. Идет? — сказал Семен.

— Только сто пятьдесят. Пятнадцать десяток. И не меньше, — возразил Леонид железно.

Сейчас он словно весил несколько тонн, и вот Семен на него натолкнулся.

— Меня не сдвинешь, Сема. И не трать попусту время, — сказал Леонид сочувственно и вместе с тем непреклонно и походя сочинил маленькую историю о том, как достались часы.

Это было трогательное повествование. О том, как он долго ловил одного наивного француза, но тот лишь прикидывался наивным и на самом деле содрал с доверчивого фарцовщика лишнюю десятку. А в довершение была погоня. Он еле увильнул из цепких рук народной дружины.

— Это было, точно в кинофильме, Сема. Ты видел «Парижские тайны»?

— Два раза, — сказал Семен с гордостью. — Он здорово спрыгнул с крыши. И шею не свернул.

— Так и я, как этот Жан Маре. Они за мной, а я по крыше. Но, к счастью, обошлось пожарной лестницей. Теперь ты видишь, какая работа. Горячий цех. И за сто пятьдесят только тебе. За красивые глаза.

— А часики рыжие или туфта?

— Есть проба и все чин по чину, — сказал Леонид и заломил рукав пиджака.

Часы опять чарующе сияли. Маме повезло на тираже, и тут подвернулось это чудо в магазине на улице 25-го Октября, и весь выигрыш ухнул на подарок сыну.

— Ладно. По рукам, — согласился Семен свободно. — Только вот этих самых денег нет у меня. Нетути. — И он захохотал довольный. — Разве что грамм по двести и селедку. На это мы сейчас наберем. Даже на больше, — добавил он затем по-компанейски и вновь полез за пазуху за бутылкой. — Давай, что ли, выпей, чего так сидеть спустя рукава?

— Я не пью, спасибо, — сказал Леонид.

— А ты для души, а? — настаивал этот рубаха-парень, начиная постепенно вызывать симпатию.

Леонид вспомнил, как его разыграли с часами, и засмеялся. Семен понял, о чем он, и сказал:

— Это еще что. Я не такое умею… Тебе, может, коньяк? — Я плачу, — заверил Семен и в доказательство полез в карман, пошуршал там деньжатами. — Не жирно, но на двоих-то нам хватит, а?

— Не в этом дело. Я не пью совсем. Ни капли, — сказал Леонид совершеннейшую правду.

— Ну, полстакана?

— Даже наперсток.

Они боролись долго. Семен умолял и грозил.

— Ты меня обижаешь, — сказал он ультимативно.

— Ну ладно. Скажу по секрету. Запойный я, понимаешь? Теперь тебе ясно?

— Извини, друг, извини, — произнес Семен виновато.

— Чего уж там.

— Нет, ты меня извини, — упорствовал Семен.

— Да пей, черт с тобой.

Семен отправился искать официантку. И пошел пир горой. Он пил рюмку за рюмкой Но ему было мало этого. Семен завел дружбу с соседними столами и ходил к ним, прихватив графин. Его бутылка давно опустела, и он перешел на здешний коньяк.

Леонид терпел все это и временами косился в угол, человек в сером костюме все еще сидел за столиком в углу и равнодушно смотрел в окно.

Изредка Леонид торопил Семена, но тот гулял вовсю, побратавшись с половиной сидевших в кафе, и только отмахивался, когда Леонид хотел его утихомирить. Наконец он устал и стал вести расчеты.

Тут Леонид начал смотреть в оба глаза. А Семен полез в карман и выгреб горсть мелких бумажных денег. Мятые рубли торчали сквозь сжатые пальцы. Семен долго расправлял их в непослушных, одеревеневших руках. И Леонид испытал некоторое облегчение. Было бы просто жаль, окажись этот бравый гуляка преступником.