Николай Коротеев - Искатель. 1967. Выпуск №3

Молодой, красивый, воспитан, умеет расположить к себе людей… Пока все шло как по маслу. Рыбка клюнула! Дочка Бехера попалась на удочку. Венцель — видный парень.

Замфт выдвинул ящик стола и посмотрел на фотографию Инге Бехер. Затем, сняв трубку, сказал:

— Фрейлейн Лотар, пригласите Венцеля.

В дверях показался высокий, стройный блондин. Открытая улыбка, красивое загорелое лицо.

— Садись. Чем похвастаешься? — спросил Замфт.

— Все в порядке, господин полковник. Я так «усердно» люблю Инге, что…

— Это меня не интересует, — перебил его Замфт. — Скажи, какие у тебя отношения с Бехером? Ты у них осмотрелся? Он тебе доверяет?

— С Бехером я говорил три раза. В первый раз он меня прощупывал. Вел светскую беседу и старался выяснить, чего я стою. Клюнул, когда я заговорил о вас… то есть о дяде. Я сказал, что вы специалист по строительству отелей, как вы мне приказали.

Замфт кивнул. Да, у Венцеля якобы есть богатый дядюшка в Гамбурге. У него акции четырех отелей. Хорошая выдумка.

— Позавчера он изъявил желание познакомиться с вами.

Замфт приехал к Бехеру около трех часов. Шины светлого «мерседеса» заскрипели на песке, из дома выскочил швейцар.

Венцель побежал к Инге.

— Скорее, милочка! Дядя уже приехал!

Замфт ждал ее в уютном холле.

— Здравствуй, дядя! Это Инге. Ты ее знаешь по фотографии.

Замфт поцеловал ей руку. Девушка держалась чопорно.

— В жизни вы гораздо лучше, чем на фотографии, — сделал он ей комплимент. — Я всегда хотел, чтобы мальчик выбрал такую невесту, как вы. Жаль, что годы так бегут!

Замфт засмеялся, девушка тоже улыбнулась.

— Не стоит думать о старости, — сказала она и, взяв гостя под руку, повела его в комнату.

Болезнь приковала Бехера к креслу. Инге представила гостя отцу, потом принесла длинную бутылку с узким горлышком и четыре бокала.

— Мозельское! — весело воскликнул Замфт. — И судя по всему, в меру охлажденное!

— Вы сейчас проверите качество наших погребов! — кивнул Бехер.

Замфт поднял бокал.

— За ваше здоровье! И за здоровье вашей прелестной дочки! — произнес он тост и похвалил: — Прекрасное вино! Изумительное!

— Мозельское — мое любимое. Но вино этого года я открываю только для самых дорогих, гостей. Жаль, что это так редко бывает. Кому нужен хромой старик? Все меня забыли, даже боевые друзья, — пожаловался Бехер. — А вы тоже служили?

— Да, в особых частях наших вооруженных сил, — напыжился Замфт и тут же спросил: — А вы, дорогой друг?

— Тоже в особых частях… СС! — похвалился владелец отеля. — Теперь я калека… Восемь месяцев в году не могу самостоятельно передвигаться. Проклятый ревматизм…

«Болван, ты ведь был простым надзирателем в концлагере!» — подумал Замфт, а вслух сказал:

— За здоровье старых фронтовиков.

Они пили не спеша, смакуя вино.

— Вы, кажется, знаете толк в отелях? — осторожно спросил Бехер, — Много лет работаете в этой области?

— Ну… непосредственно этим делом я не занимаюсь. Я скорее акционер… Но кое-какой опыт у меня есть. Я слышал, что вы собираетесь строить…

— Да. Будущей весной… Этот сезон удался на славу, потом у меня есть кое-какие сбережения. Но все же мне придется искать компаньона — на одну треть — или взять ссуду. Я бы, конечно, предпочел найти надежного совладельца.

— Можете рассчитывать на меня, — предложил Замфт. Он взглянул на картины. Венцель сообщил ему, что за ними спрятаны два сейфа, а в них то, что ему нужно.

Бехер довольно улыбнулся.

— Буду очень рад, по правде говоря. Уже хотя бы из-за детей. Я не хочу, чтобы дочка осталась с пустыми руками, когда меня призовет всевышний!

Бехер перекрестился.

Они выпили за процветание отеля. Оформить договор они еще успеют, а пока «фронтовые товарищи» верят друг другу на слово.

Исчезновение Клоу потрясло майора Льюиса. Он не верил, что это просто несчастный случай и с присущим ему упорством пытался распутать этот клубок, но пока безуспешно. С каждым днем он все яснее понимал: Клоу уже нет в живых.

Льюис снова и снова изучал последние недели жизни Берта, старался ничего не пропустить — ведь любая мелочь могла навести на след. Льюис работал упорно. И не только потому, что начальство потребовало тщательного расследования, просто майор любил своего заместителя.

Льюис проверил, с кем встречался Клоу по служебной линии, изучал материалы о его личной жизни.

«Допустим, он попался в ловушку. Заставили его говорить или нет?»

Этот вопрос больше всего мучил Льюиса. Ему не хотелось верить, что Берт — пусть под нажимом — проговорился. А что, если это так? Тогда это должно отразиться на работе «союзников».

Он терялся в догадках.

И он опять проверяет «участок» Клоу. Еще и еще раз… Агенты № 416 и 307 продолжают работать. 338-й, 320-й и 325-й — тоже, 433-й сейчас в Берлине. А что с 328-м? Оуэр, который заменил Клоу, уже два раза получал от него через Бехера довольно интересные сообщения. Все это давнишние сотрудники, проверенные, опытные агенты, а главное — им хорошо платят…

Майор налил себе виски, засучил рукава рубашки, расстегнул ворот и опять склонился над письменным столом.

Вечером он написал на листке бумаги две фамилии: Ковальский и Бехер.

Ковальский передавал интересные сообщения о вооруженных силах: очевидно, он связан с каким-то влиятельным лицом в бундесвере. Он же поставляет информацию и о «сливках общества» — это тоже заслуживает внимания. А Бехер через агента № 328 проник в штаб западногерманской разведки.

Очень занятные люди..

Льюис приказал Оуэру установить, кто поставляет информацию обоим агентам. Сразу же, немедленно.

Ковальский сказал, от кого он получает информацию. Ему заплатили, агент, явно довольный, поблагодарил.

Бехер не хотел выдать своего информатора — агента № 328. Это подозрительно. Льюис вплотную занялся лесным отелем. За объектом непрерывно следили несколько человек.

— Платите, чтобы укрепить его доверие, — каждый раз приказывал Льюис. Он начал подозревать, что Бехер работает на двух хозяев. Эта мысль не давала ему покоя. Он гонял людей, нервничал, но пока у них не было никаких доказательств.

Прошло несколько недель.

Ничего.

— Продувная бестия! — злился Льюис. — Этого на мякине не проведешь.

Майор напоминал Оуэру гончего пса, который мчится за добычей, а она ускользает перед самым его носом. Каждый день он по приказанию Льюиса просматривал сообщения из отеля — все впустую. Бехер не показывался: говорили, что ему стало хуже… Всеми делами заправляла дочь.

И тут в сети попал жених Инге Бехер. Он поехал в Нюрнберг; один из сотрудников Льюиса его выследил.

— Они сидели вместе в кафе… Я их сфотографировал…