Борис Михайлов - Любовная лихорадка и золото скифов

Не торопясь, влюбленные вернулись домой, и вскоре уже сидели за столом.

— Мы давно поужинали, посидим с тобой за компанию. Ты ешь. — Мама Лены поставила перед ним тарелку с картофельным пюре и котлетой, несколько салатов.

— Вино откроем? — спросил Игорь

— Выпьем за благополучное возвращение, — сказала Елена и достала из буфета штопор. Игорь ловко выдернул пробку.

— Мне на донышко, — попросила мама. Игорь разлил по фужерам.

— Мужчине полагается произнести тост. За вас, Евдокия Андреевна, за вашу дочь! Моя путеводная звезда. Мысли о Лене помогли за день преодолеть тысячу километров. За вас, мои дорогие!

— Спасибо, — поблагодарила Евдокия Андреевна и приголубила фужер. Лена с Игорем выпили до дна.

— Скажи, Игорь, только честно. Как родители встретили твое решение?

— Нормально. Конечно, мама спросила, все ли подумал. Родители доверяют мне принимать ответственные решения. Со школьных лет. Мама настаивает, чтобы свадьба была в Питере. Надеется, вы обязательно приедете. Папа горит желанием познакомиться с Леной. Вот, что я подумал: выйдите на пенсию, переезжайте и вы в Питер. Квартиру здесь оставим за вами. Когда захотите, будете приезжать.

— Рано об этом. — Она принялась убирать со стола лишнюю посуду. — Устал, столько часов за рулем! Ложись. Будешь жить пока в моей комнате, я перебралась к Алёне.

— Спасибо. Думаю две или три ночи стесним вас и поедем.

— Вы меня не стесните. Я старомодна, говорила. В одной комнате оставаться вам еще не время. Потому не обессудь,

— Понимаю, Евдокия Андреевна. Моя мама поступила бы также. Тоже придерживается строгих правил.

— Вот и хорошо. Примешь с дороги душ?

— Обязательно.

Лена принесла банное полотенце, показала, как пользоваться колонкой.

— В Питере у вас горячая вода. У нас газ.

Игорь прикрыл дверь ванной, обнял и поцеловал Елену.

— Сгораю от нетерпения.

— Отпусти, мама в трех шагах.

— В Москве у нас тоже была колонка, помню, как работает.

Елена вышла, Игорь разделся и встал под теплые струи воды. "Как хорошо, — подумал он. — Я будто дома". Долго нежился под душем, тёр себя мочалкой, вспомнил, это и Ее мочалка.

Не одевши, лишь завернувшись в огромное полотенце, прошел в отведенную ему комнату, надел другие брюки и сорочку, вернулся в ванную забрать оставшуюся там одежду.

— Может тебе что-то постирать? — спросила Елена.

— Спасибо. Успеешь еще.

Евдокия Андреевна услышала и спросила.

— Правда, Игорь, не стесняйтесь. Скажите, что постирать? Завтра устраиваю стирку — на вещь больше — меньше.

— Хорошо, если не трудно, сорочку, в которой ехал. Пропотела, запылилась.

— Постираю. А ты иди спать. По глазам вижу, что устал с дороги. С Леной завтра наговоритесь, обсудите всё.

Утомившись в долгой дороге, Игорь быстро заснул и не видел снов. Елена тоже вскоре уснула, уставшая от допросов горе — туристов, волнения от встречи с Игорем. Ей приснился полковник, он орал на нее:

— Вы не имели права оставлять их в неизвестном доме! Обязаны были постоянно находиться с ними, а вы? Больше с иностранными туристами работать не будете! Ваша безответственная позиция не позволяет доверять работу с людьми!

Елена проснулась и долго не могла заснуть, переживала разнос полковника, думала об Игоре, представляла его маму, ленинградскую квартиру, как спит в соседней комнате. Пришла шальная мысль пойти проведать. На диване ворочалась мама, тоже плохо спала. Задумалась о еле живом Эрвине в больнице. Каким, любопытно, был в молодости? Говорит — не фашист. Мародерство не лучше. Мысли перескакивали с Эрвина на Игоря, с Игоря на Дашу — уволит или нет? От неё зависело бы, никогда не уволила. Собственно, за что? Какой-то киевлянин считает, ей нельзя доверять работу с людьми. Пусть увольняют, все равно уезжает из Феодосии, станет теперь петербурженкой. Незаметно уснула.

Проснулась и не сразу поняла, продолжаются сновидения или живой Игорь в плавках склонился над ней.

— Просыпайся, соня!

Она протерла глаза.

— Игорь? Мамы нет дома?

— Ушла куда-то. Думаю, специально оставила нас одних.

— Думаешь?

Он приподнял ее, обхватил, крепко сжал, принялся целовать шею, за ухом, не давая опомниться, прильнул к губам. Руки через широкий разрез ночной рубашки ласкали груди, возбуждая ее. Она почувствовала, как всё тело помимо ее воли вдруг напряглось, пронзило желание отдаться ему немедленно. Обвила руками его шею, раскрыла губы и самозабвенно отвечала на поцелуи Игоря.

Он сел на край кровати, поднял тонкое одеяльце и через ноги стянул рубашку, открыл всю ее. Елена попробовала закрыться одеялом, Игорь сбросил его на пол и в сумасшедшем исступлении начал неистового целовать ее всю, с шеи, постепенно спускаться все ниже. Она таяла в охватившей истоме, не могла скрыть восторженного трепета, охватившего её, стонала, млела от одуряющей приятности. Подобного еще не испытывала. О таких ощущениях только читала, и оказалось не вымыслом авторов женских романов.

Не поняла, как Игорь оказался на ней, а потом в ней. На этот раз не испытала боли, а лишь одно несказанно приятное ощущение слияния тел. Игорь медленно двигался, она в какие-то моменты старалась ответить на его движения, но опыта пока не имела и вся инициатива была у него. Тихо стонала. Он благодарно целовал ее. Потом, усталые, они лежали рядом и какое-то время молчали.

— Тебе было хорошо? — спросила.

— Очень. Спасибо.

— И мне очень. Если что-то не так, потерпи. Опыт придет.

Он привстал и снова принялся целовать ее.

— Дурочка, ты моя! Что может быть не так? Все отлично.

Лена посмотрела на большие настенные часы и вдруг вспомнила о маме.

— Вставай! Улепетывай скорее к себе. Мама в любую минуту вернется. — Она встала, собралась надеть ночную рубашку. — Пойду, душ приму. — Игорь вскочил с постели, отобрал рубашку, и, не давая ей одеться, схватил в объятия, прижался всем телом. Так они и стояли обнаженные, прижавшие друг к другу. Лена первая пришла в себя. Вырвала у него рубашку и пошла в ванную. Игорь хотел пойти за ней, но переборол себя — все впереди. Вернулся в свою комнату ожидать очереди в душ. Интуиция их не подвела. Едва Игорь оказался у себя, загремел ключ в двери, и возвратилась Евдокия Андреевна.

***

За завтраком Игорь спросил, когда Лена будет готова ехать. Она напомнила, что не выписалась.

— Не самое страшное. Выпишешься позже. Сложнее с российским гражданством. Узнаю сегодня, необходимо отказываться от украинского или нет.

— Не надо отказываться. Постарайся сохранить двойное гражданство, если дадут российское, — заметила Евдокия Андреевна. — И с выпиской не торопилась бы.

Закончить разговор им не дали, позвонила Даша.