Лев Корнешов - Зона риска

— И все-таки, очевидно, Роман знал вас раньше. Мало ли откуда?..

— Вы еще очень точно заметили, что я был с девушкой.

— Это уже слишком, Андрей Павлович. Кто же ходит в театры в одиночку? Конечно, вы были с девушкой.

В палату заглянула Анечка, неприветливо бросила:

— Занятия давно закончились. Андрею Павловичу требуется отдых.

Анечка оставила дверь открытой.

— Кажется, она ревнует, — понимающе протянула Инна. — И смотрит на вас как на свою собственность.

— Недвижимую? — пошутил Андрей.

— Скоро вы прочно станете на ноги. И тогда...

— Что тогда?

— Анечке до вас не дотянуться. Из белой ее клетки вы выпорхнете на волю. Может быть, к той девушке, с которой были в театре. Бедная Анечка...

Инна сказала это с неподдельной грустью, и Андрей подумал, что из нее могла бы получиться неплохая актриса. Очень яркая, красивая девушка. И держится непринужденно, и разговор ведет легко, не выискивая слова — это дается тем, кто привык много общаться, бывать в разномастных компаниях, где не требуется глубина, достаточно внешней живости.

— Мы и в самом деле уже закончили занятия. До свидания, Андрей Павлович, до завтра.

— Подождите, Инна. Вы так и не ответили...

— А что мне сказать на ваши придумки? Я понимаю, времени свободного у вас много, стоит дать волю фантазии...

— Извините, если я вас обидел, — чуть отступил Андрей, — но все-таки...

— До свидания, Андрей Павлович, выздоравливайте.

На следующий день в палату пришла незнакомая Андрею девушка в синем спортивном костюме.

— Меня зовут Вера, — представилась она. — Я буду с вами заниматься лечебной физкультурой. И, опережая вопросы, добавила: — Инна очень загружена, сейчас много больных, и она попросила прикрепить вас ко мне.

— Понятно, — протянул Андрей, хотя понять что-либо было сложно.

Она очень неохотно пришла на это свидание. Роман звонил несколько раз, она отговаривалась, находила всякие предлоги, но было в ее тоне что-то такое, что заставляло Романа снова снимать трубку и в сердцах крутить диск телефона.

— Ромка, перестань унижаться, — не выдержала Лина. Ей было жаль брата, и она не знала, как ему помочь.

— У нее что-то произошло, — сказал Роман. — Я слышу по голосу.

— Ты ее любишь? — спросила Лина.

— Я ее люблю, — ответил Роман.

— Звони, — разрешила Лина. — Когда любовь — это серьезно.

Роман даже не улыбнулся на «взрослые» слова сестры.

— А может, ты подождешь, пока вернутся родители? — спросила из кухни Лина.

— С чем подождать? — не понял Роман.

— С любовью, — ответила Лина и зазвенела ложками-вилками в раковине умывальника. Роман снова стал набирать знакомый номер.

Что Инна избегает его — это ясно. Но почему? Перестала ходить во Дворец спорта, Роман пробовал встретить ее в баре «Вечернем» — знакомые по Оборонной ребята сказали, что ее там сто лет не было.

— Я узнавала на стометровке, — сказала Лина, — твоя принцесса на горошине там не бывает.

Роман взглядом поблагодарил сестру. Все-таки у него отличная Линка, все понимает. Хорошо, когда, есть такая сестра!

Чуть слышно зазвонил телефон, и Роман схватил трубку — вдруг она? Это была Нелли Николаевна, «дама Н.».

— Да, Нелли Николаевна, у нас все в полном порядке. Как Линочка? Учится хорошо, одни пятерки. Ну что вы, какой там у нее переходный возраст, она уже совсем взрослая.

— Пригласи на чай, а то обидится, — прошептала Лина.

— Приезжайте к нам вместе с Дмитрием Ильичом чай пить — сами увидите. Если сегодня нет времени — когда вам удобно. Да, да, мы будем очень рады... У меня все неплохо. Скоро сдам экзамены — и за работу. На заводе я сейчас, на практике. Что вы, какой отдых! Нет, нам ничего не требуется, у нас с Линой скромные запросы. Да, Нелли Николаевна, от родителей давно ничего нет, и мы очень, очень скучаем... Спасибо, с удовольствием... Дмитрий Ильич хочет что-то сказать, — сообщил Роман сестре, пока телефонная трубка молчала. — Здравствуйте, Дмитрий Ильич...

Профессор Стариков обстоятельно, как и все, что он делал, расспросил Романа о житье-бытье, похвалил, что самостоятельность пошла на пользу, вспомнил, каким он сам был в семнадцать лет, — уж за ним-то няньки не ходили, его поколение выпестовано в октябрьской колыбели... И еще он сказал, что, по имеющимся из достоверных источников сведениям, профессор Жарков отыскал очень важное месторождение полезных ископаемых в стране своего пребывания. Роман должен понять, о чем идет речь.

— Да, я понимаю, — вклинился в профессорский монолог Роман.

Там, продолжал Дмитрий Ильич, родители Романа оказались в эпицентре сложных и противоречивых событий. Против молодой африканской республики западный мир разворачивает злобную кампанию, поддерживает оружием и валютой террористов.

— Я тебе это для чего говорю, — очень серьезно продолжал Стариков, — для того, чтобы ты ясно представлял, в каких условиях находятся сейчас Иван Петрович и Марья Романовна, и как важно, чтобы у них был надежный тыл. А для них тыл — это и вся родная страна, и вы с Линой...

— Мы все понимаем! — заверил искренне Роман.

— Не сомневаюсь и верю — вы родителей не огорчите.

— Все будет в абсолютном порядке, — твердо сказал Роман.

После разговора с профессором Роман вытер пыль с книжных полок, бережно, одну за другой, брал в руки любимые книги отца. Хотя бы скорей возвращались! Как в тот раз, из Афганистана... Они с Линой ничего не знали, и вдруг звонок в дверь, открыли — стоят улыбающиеся отец и мать. Линка полчаса визжала от восторга, не могла успокоиться. Отец любил преподносить такие сюрпризы, они ему доставляли радость.

Когда снова раздался звонок телефона, трубку взяла Лина.

— Это тебя, — сказала равнодушно, а в глазах заплясали светлые искорки.

«Инна», — догадался Роман, и сердце беспокойно заворочалось, застучало.

— Я обещала позвонить, — далеким и чужим голосом откликнулась Инна.

— Нам надо встретиться, — без предисловий сказал Роман.

— Я не могу.

— Можете! — закричал Роман. — Можете!

После томительной, затянувшейся паузы Инна наконец спросила:

— Роман, это так обязательно?

— Да!

— Вы будете выяснять отношения? — Роман услышал в ее голосе так хорошо знакомые ему насмешливые нотки.

— Не обязательно. Мне хотелось бы просто спросить кое о чем.

— Смотрите, а то один мудрый человек сказал, что верный способ испортить отношения — это начать их выяснять. Не обижайтесь... Сегодня в семь на бульваре, подойдет?

Он пришел без пяти семь и сразу увидел Инну — она сидела на дальней скамейке, отрешенная от всего.

Теперь Роман не сомневался — у нее что-то случилось. И серьезное. Инна вместо обычного для нее: «Привет!» — тихо сказала: «Здравствуйте, Рома».