Жюль Верн - Вторая родина

Так, без особенно заметных событий, прошли десять лет. Йоханну исполнилось сорок пять, но он по-прежнему отличался крепким здоровьем и выносливостью, стойкостью и неутомимой энергией, а трудные условия жизни лишь закалили его характер. Бетси, матери четверых взрослых детей, было уже сорок три года, но она оставалась по-прежнему молодой, энергичной и деятельной, прекрасной хозяйкой, любящей женой и заботливой матерью. Фрицу теперь двадцать пять лет. Он стал здоровым, ловким молодым человеком в расцвете духовных и физических сил, с привлекательной внешностью и открытым умным взглядом. Эрнст, слишком серьезный для своих двадцати двух лет, проявлял больше рвения к научным занятиям, чем к физическим тренировкам тела. Он стал самым образованным из братьев, углубленно изучив всю вывезенную с «Лендлорда» библиотеку. Он был во всем не схож со старшим братом Фрицем. Жак выглядел гораздо моложе своих двадцати лет — живой, очень подвижный юноша, любитель приключений, такой же страстный охотник и рыболов, как и Фриц. Самому младшему — Францу — исполнилось уже шестнадцать, однако мать баловала его, будто сын был еще совсем ребенок.

Жизнь семьи протекала счастливо, насколько это возможно в таких необычных условиях. Но иногда Бетси мучила тревога и она говорила мужу:

«Мой дорогой, можно было бы назвать истинной радостью такую вот жизнь с нашими детьми, если бы это уединение не обрекало нас одного за другим на полное исчезновение, повергая оставшихся в отчаяние и горе… Я никогда не забываю благодарить Небеса, пославшие нам этот рай на земле! Но, увы, настанет день, когда наши глаза закроются…»

Подобные невеселые мысли часто навещали Бетси, омрачая радость семейного счастья. Но на десятом году существования колонии произошло событие, которому суждено было коренным образом изменить жизнь семьи, если и не сразу, то в недалеком будущем.

В этот день, девятого апреля, отец и сыновья встали пораньше, собираясь приняться за хозяйственные работы. Среди братьев не оказалось лишь Фрица. Напрасно его звали, полагая, что парень где-то поблизости. Всем известно, что у Фрица есть привычка отлучаться из дома, к этому привыкли и уже не беспокоились. Только мать по-прежнему не могла отделаться от страха за сына, в особенности когда он выходил в открытое море, за пределы залива Спасения. Скорее всего и теперь отважный юноша в море, о чем свидетельствовало отсутствие каяка на обычном месте.

После полудня Церматт, Эрнст и Жак отправились на шлюпке к Акульему острову, думая дождаться там возвращения Фрица. А чтобы мать не волновалась, условились в случае непредвиденной задержки дать залп из пушки.

Но это не понадобилось. Едва отец и сыновья высадились на островок, как увидели каяк Фрица, огибающий мыс Обманутой Надежды. Они тотчас же сели в шлюпку и причалили к бухточке Скального дома как раз в тот момент, когда спрыгнул на песчаный берег Фриц.

Вот что рассказал он о своем плавании, длившемся без малого двадцать часов. Уже давно Фриц задумал произвести разведку северного берега. Взяв с собой орла Блиц, что на немецком, родном языке Фрица, означает «молния», он сел в каяк, не забыв захватить небольшой запас еды, топор, гарпун, багор, сети, ружье, пару пистолетов, ягдташ, флягу с медовым напитком. Попутный ветер быстро понес лодку от мыса, и, воспользовавшись приливом, юноша направил каяк вдоль берега, отклоняющегося к юго-западу.

Сразу же за мысом он увидел нагромождение скал в хаотическом беспорядке, по всей видимости, следствие давнего геологического катаклизма. За ними в углублении вырисовывался большой залив, отгороженный с противоположной стороны остроконечным мысом. Залив служил пристанищем для множества разнообразных птиц, оглашавших воздушное пространство своими криками. На песчаном берегу грелись огромные туши морских животных — морских волков, [58] У Ж. Верна написано (в единств, числе) loup marin, что переводится как морской слон, но этих животных некоторые моряки называют «морскими волками» (что отмечено еще А. Брэмом). Скорее всего автор подразумевал другой вид морского млекопитающего — loup de mer, т. е. лаврака, которого иначе называют морским волкам. моржей, тюленей, а по поверхности залива носилось несметное количество изящных жемчужных корабликов. [59] Жемчужные кораблики, или наутилусы — отряд головоногих моллюсков с раковиной, спирально закрученной и разделенной внутри на камеры. (Примеч. перев.)

Фриц двигался среди этого скопления ластоногих осторожно, боясь их нападения на хрупкую лодочку. Выйдя из залива в открытое море, он продолжал плыть на запад. Обогнув мыс причудливой формы — Фриц тут же нарек его Курносым, — каяк проскользнул под своды естественной арки, о подножие которой с силой разбивались морские волны. Внутри арки нашли приют тысячи ласточек, их гнезда висели или, точнее, лепились в расщелинах стен и изгибов арки. Фриц оторвал несколько таких гнезд, удививших его своей формой, и положил в сумку.

— Эти гнезда ласточек, — прервал рассказ сына отец, — очень ценятся на рынках Поднебесной империи. [60] Поднебесная империя — так торжественно, особенно в официальных случаях, называли в Европе XIX в. Китай. Что же касается птичьих гнезд, то автор ошибается, называя их строителей «ласточками». На самом деле хозяева гнезд, саланганы, относятся к подотряду стрижей.

За аркой Фриц увидел другой залив, тоже между двумя мысами, отстоящими друг от друга на расстояние полутора лье, не более. Между ними торчали верхушки рифов, оставляя узкий проход, через который не могло пройти судно водоизмещением в 300–400 тонн.

За заливом простиралась необозримая степь с ее светло-зеленым ковром трав, местами покрытая рощами, болотами, — пейзаж открылся весьма разнообразный. Что же касается самого залива, то для промышленников Азии, Европы или Америки он явился бы истинным сокровищем из-за обилия жемчужных раковин. Несколько таких великолепных образцов Фриц захватил с собой.

Продолжая огибать залив, Фриц миновал устье речки — воды ее казались зелеными от подводных растений — и наконец достиг второго мыса.

На этом он решил закончить свое путешествие. Было уже поздно, и юноша повернул каяк обратно, к мысу Обманутой Надежды. Он почти обогнул мыс, когда услышал залп с Акульего острова.

Вот что поведал молодой человек о путешествии, которое привело его к открытию Жемчужной бухты. Но оказалось, что это далеко не полный рассказ. Отец был поражен, когда, оставшись наедине с сыном, услышал следующее.

Среди многочисленных птиц, круживших над заливом — крачек, чаек, фрегатов, [61] Фрегат — здесь: морская птица отряда веслоногих с очень длинными крыльями; большую часть жизни проводит в воздухе. — Фриц заметил несколько пар альбатросов и одного из них свалил ударом багра. Взяв в руки оглушенную птицу, он заметил небольшой лоскуток, привязанный к его лапке. Отвязав лоскуток, прочитал слова на английском языке: «Кто бы вы ни были, если Бог наведет вас на это послание, найдите вулканический остров. Вы узнаете его по пламени, вырывающемуся из кратера. Спасите несчастную, выброшенную на Дымящуюся гору».