Павел Гейцман - Тайник

— Боже мой, капитан, — застонал он.

— Вы предпочли бы, чтобы он пристрелил нас? — спросил тот, стирая кровь со лба. — Чтобы они потом снова нас шантажировали?

— Мы никогда не узнаем, куда ее спрятали!

Моторы катеров затихли. Тишина, только плеск волн. Скрежет песка под килем. Две группы вооруженных людей устремились к вертолету.

Тело Германа еще вздрагивало. Войтех отвернулся, и его стало рвать. Сказалось напряжение прошедшего дня, ночи и этого страшного утра. Конец, готово, сейчас он свалится, потеряет сознание, отключится…

— Спокойно, доктор Винтер, опомнитесь! Вы слышите меня? — настойчиво тряс его невысокий коренастый мужчина с птичьим профилем. Настоящий галльский петух.

— Да, я слышу, я понимаю, я в порядке… — пробормотал он.

— Ну так соберитесь с силами! — орал петух. — Меня зовут Ренэ Перрэн, я замещаю инспектора Сурица. Мы им этого не простим, понимаете? Вы должны собраться с силами, вы нам нужны. Опомнитесь, наконец!

Он опомнился.

Герман уже не лежал на песке возле его ног, исчезло и кровавое пятно. Пилот Альдо в сопровождении двух человек шел к катерам, а капитан Боукелика разговаривал с пилотом, стоявшим в проеме двери вертолета.

— Послушайте меня, доктор, — настаивал Перрэн. — Операция продолжается, со смертью Сурица ничего не кончилось. Вам плохо? Но вы не можете сейчас слечь! Дайте ему что-нибудь выпить и сигареты! — приказал он.

Мужчина в маскировочном комбинезоне сунул ему в руку плоскую бутылку. Ренэ Перрэн выкрикивал дальнейшие указания. Капитан Боукелика обнял Войтеха за плечи и с вымученной улыбкой сказал:

— Вы это сумеете, шеф, обязательно сумеете.

Он не знал, что он должен суметь.

Он глотнул водки и непонимающе перевел взгляд с одного на другого. С него достаточно, он сыт по горло. Единственное его желание: добраться до постели и спать, а то зарыться прямо в песок, исчезнуть в глубине пустыни, ни о чем не знать, обо всем забыть и обрести наконец ПОКОЙ!

— Если Тарчинской не было на судне, — сказал с особенным ударением Перрэн, — а ее там, видимо, действительно не было, то остается не так уж много мест, где они могли ее спрятать. Мы с инспектором Сурицем рассматривали подобную возможность. Что говорит Коран в таких случаях, капитан?

Боукелика медленно повернулся к нему. С минуту размышлял, спрашивает Перрэн всерьез или шутит, потом пожал плечами.

— Трупы всегда плавают на поверхности вод, а жемчужины остаются спрятанными в песке, — сказал он, глядя на Перрэна тяжелым холодным взглядом.

— Вот-вот, именно это я и имел в виду, — кивнул спокойно Перрэн. — Им не было никакого расчета держать Тарчинску на судне, это создало бы определенные трудности. Охрана заложников у террористов считается весьма ответственным делом. Стражи должны быть не только надежны, но и достаточно самостоятельны, чтобы в случае опасности принять решение о судьбе жертв. Кроме того, мужчин обычно охраняют мужчины, а женщин — женщины. Ведь если женщина вдруг, предположим, разденется, кое-кто из парней может и не устоять… Организация обычно не подвергает своих членов таким искушениям. Так кто же из наших знакомых удовлетворяет всем этим условиям? Правильно, доктор, — это Сайда из Тамезрета, иначе говоря: Герта Вегерт. Самый подходящий сторож. Женские прелести на нее не подействуют, а в случае чего она заложника пристрелит не моргнув глазом. Юсуфу Захре они бы охрану не доверили, но если там будет Вегерт… Как по-вашему, где теперь находится эта дама?

— Скорее всего, у себя, в отеле…

— Да, я тоже так думаю, — усмехнулся Перрэн. — Мы должны были прежде всего покончить с «Ла Камолой», чтобы там, в Тамезрете, не встревожились, но теперь об этом беспокоиться нечего. Мы не знаем, каким образом они поддерживали связь. Если у них были назначены условленные часы, то молчание судовой радиостанции может их напугать. Мы должны опередить их. Но мы не можем просто прилететь туда на вертолете и атаковать отель. Прежде чем мы возьмем отель приступом, доктора Тарчинску, если она там, успеют ликвидировать. Вы не могли бы попробовать нейтрализовать. Вегерт? Суриц утверждал, что у вас с ней завязался определенный контакт. Остальное уже наше дело…

Винтер молчал. Смотрел на этого невысокого, излучающего энергию человека, который несколько минут назад спрыгнул с борта катера на этот заброшенный пляж и с ходу взял на себя руководство вместо Сурица. Это было жестоко, это было бесчеловечно — никто не опечалился, никто слезы не пролил, будто и не был принесен в жертву человек на палубе «Ла Камолы». Операция продолжалась, и им не терпелось пустить в ход очередную фигуру — его, Винтера. И такой же абстрактной фигурой была для них Генрика. Им нужен успех, нужно выловить остатки банды, а те или иные жертвы заранее планировались и списывались с обеих сторон…

— В принципе да, — безразлично сказал он. — Возможно, мне это удалось бы осуществить.

— До Тамезрета — шестьдесят километров, мы там будем через два часа. Сомневаюсь, чтобы сеанс связи был у них ранним утром. Пока что они не должны встревожиться.

— Но мне нужна машина, моя машина — чтобы все было достоверно. Я должен приехать в отель как обычно.

— Это мы устроим, — сказал Боукелика. — Мы полетим в Габес и пригоним вашу машину в Матмату. А от Матматы до Тамезрета всего пятнадцать километров.

— Ну так летите! — приказал Перрэн.

Двое мужчин подхватили Винтера под руки и потащили вверх по обрыву. Ему было все равно, куда его волокут. Если бы не эти руки, он просто лег бы и лежал, продолжать гонку не было никакого смысла. Генрика мертва, они гонятся за призраком. Возможно, Герман действительно что-то знал, а может — просто пытался спасти свою шкуру. Нордическая хитрость.

Он мешком свалился на заднее сиденье. Грязный, помятый драндулет с багажником на крыше, груженном овощами. Зеленщики. Теперь им не было нужды притворяться. Внутрь протиснулись еще четверо, они бросили на пол автоматы. Над морем всходило солнце, было уже настоящее утро.

Бескрайняя голубая равнина удалялась.

Он закрыл глаза. Машина летела по асфальту, мотор у нее был замечательный.

— Дайте ему поспать, — сказал чей-то голос. — Пусть отдохнет, ему и так досталось. Действовать будем только в том случае, если ему удастся выманить ее на улицу, иначе бесполезно…

А Сайда опустила паранджу. Легкие покрывала слетали одно за другим. Звонкие браслеты на ногах. «Как вам нравится наша программа, доктор?»— еле слышно спросил Юсуф Захра.

На него смотрел Перрэн.

— Выпейте, доктор, вам станет лучше, — и он сунул ему чашку с терпким зеленым чаем.

Они стояли на окраине какого-то оазиса. Возможно, это уже была Матмата. Да, пожалуй, именно Матмата. Скопление грязно- белых домиков с плоскими крышами, растрескавшийся каменистый Эрг и острые гребни барханов. Тихо и безлюдно. Забытая роща финиковых пальм.