Михаил Зуев-Ордынец - Библиотека приключений в пяти томах. Том 2

— Биография внушительная, — заметил я.

Веласкес стал разглядывать кольцо с опалом на левой руке.

— Биография внушительная, но… больше надо верить цифрам, линиям кривой его психики и фактам. Итоги наблюдения за его словами, движениями, комплексом поведения и психомоторными реакциями в течение пяти месяцев наводят на некоторые размышления. — Профессор посмотрел мне в глаза. — Я вам доверяю и поэтому говорю об этом. Бан внушает подозрения своими расспросами, осторожными, но в то же время настойчивыми, своим любопытством, услужливостью и стремлением опорочить других. Я начинаю думать: не выполняет ли он задания со стороны?

Мы были вдвоем в комнате, но я невольно понизил голос:

— Здешней контрразведки?

— Нет, более серьезного противника. Мне кажется… — Веласкес покрутил пальцем в воздухе и сделал быстрое движение — как будто проткнул рапирой невидимого врага, — что Бан получает задания… от другой разведки.

Я округлил глаза.

— Его перевербовали? Командор знает об этом?

— Пока нет. Мои подозрения еще не подкреплены как следует.

— Если подтвердится, что он оттуда, то…

— Его надо будет сейчас же погасить. — Веласкес тихо вздохнул. — А поручитель его — Командор. Молю небо о том, чтобы мои подозрения не оправдались.

Вечером, ложась спать, я сказал Даню:

— Веласкес полностью доверяет нам и очень хорошо относится. И вообще он добряк.

Даню громко зевнул.

— Я узнал, что он все время следил и следит за нами и ставит отметки в наших карточках. А что касается его доброты, то у него довольно оригинальное хобби: покупает в деревнях малолетних девочек, а когда они приедаются ему, продает их в веселые заведения и приобретает новых — все это делает через скупщиков.

После паузы я сказал:

— Веласкес подозревает Бана, говорит, что, может быть, его забросили к нам…

— Чепуха, — перебил меня Даню и зевнул. — Бан — лейб-осведомитель Командора, шпионит за нами. Спокойной ночи.

Сегодня нам объявили, что через четыре дня мы начнем слушать лекции профессора Утамаро.

Вот в общих чертах все, что произошло до сих пор. Следующее донесение пошлю, когда накопится достаточно новостей.

И вот, наконец, мы начали изучать науку номер один, как сказал Командор.

Профессор Утамаро похож скорей на солидного промышленника: розовое, энергичное лицо, холодные зеленые глаза, гладкие седые волосы, плотная фигура. Говорит по-английски с баварским акцентом, очень быстро, глотая слова, — очевидно, привык к секретно-деловой, предельно торопливой речи, в которой обе стороны понимают друг друга с полуслова.

Во вступительной лекции он пояснил:

1. Ниндзюцу делится на три части: низший, средний и высший ниндзюцу. Низший — это комплекс знаний и навыков, нужных для войсковых разведчиков, диверсантов, террористов, солдат специальной, то есть антипартизанской, войны.

Средний — это наука об агентурной разведке в широком смысле слова: о методах вербовки, о типах агентуры, о видах агентурных комбинаций, о встречном использовании чужой агентуры и т. д.

Высший — наука об особых политических акциях: о том, как подготавливать и организовывать инциденты, столкновения, волнения, мятежи и перевороты, как создавать чрезвычайные ситуации для форсирования хода событий.

Мы будем изучать средний ниндзюцу (частично) и высший (полностью).

2. Ниндзюцу родилась в Японии во времена непрестанных феодальных войн. У каждого феодала имелись самураи особого назначения, которые создавали агентуру в других княжествах, засылая туда соглядатаев и вербуя их на месте, проводили различные подрывные мероприятия — поджоги, отравления, похищения и убийства, распространяя ложные слухи и подбрасывая фальшивые документы, чтобы сбивать с толку врагов и сеять между ними раздоры.

На этой основе сложилась специальная дисциплина, главной задачей которой было изучение и теоретическое обоснование наилучших способов незаметно, подобно призракам, проникать к врагу, выведывать его тайны и сокрушать его изнутри. И эта наука получила название ниндзюцу — искусство незаметного проникновения, искусство быть невидимым.

Первый период истории ниндзюцу охватывает время с XIV века до конца XIX. Затем начинается второй период. Япония приобщается к европейской цивилизации, знакомится с методами секретных служб Запада, усваивает достижения Шульмейстера, Видока, Штибера, Алана Пинкертона, Николаи и других — и в результате этого происходит модернизация самурайской науки о тайной войне.

Расцвет обновленного ниндзюцу происходит во второй половине 30-х и в начале 40-х годов нашего века. Он связан с деятельностью школы Накано, выпускники которой покрыли Азиатский материк густой паутиной агентов и приняли участие в подготовке различных событий, дававших Японии поводы для военных интервенций и создания марионеточных режимов. Японские службы призраков достигли высшего мастерства по части такого рода особых политических акций.

Третий период начинается после второй мировой войны.

В Германии сотрудники американской, английской, канадской и австралийской секретных служб охотились за физиками, военно-техническими тайнами и лабораторным оборудованием. А в Японии офицеры оккупационных войск охотились за выпускниками школы Накано и за литературой по ниндзюцу.

В Германии союзникам удалось захватить около тысячи ученых, в том числе знаменитых физиков Вейтцзеккера, Гейзенберга, фон Лауэ, Гана и Йордана и 346 тысяч секретных патентов, а в Японии американцы взяли в плен несколько сот ниндзя высшей квалификации и много старинных секретных монографий чрезвычайной ценности.

Так, например, майор Мактаггарт обнаружил в одном монастыре секты цзен в горах Кисо древнейший трактат по ниндзюцу — “Бансен сюкай”, где говорится об основных приемах внедрения агентуры к врагу, способах маскировки агентуры и дезориентации врага. Настоятель монастыря — потомок знаменитого ученого-ниндзюцуведа Ямасироноками Кунийоси — запросил 50 тысяч долларов за эту уникальную книгу, но после двух выстрелов из кольта в статую богини Авалокитешвары снизил цену до пяти консервных банок спаржи. А капитан Кук нашел у одной старушки библиофилки в Киото подлинник сочинения Натори Хьодзаэмона “Сейнинки”, с приложением “Сокровенного наставления по возбуждению смут”. Этот редчайший манускрипт XVII века, оцененный владелицей в 200 тысяч иен, достался капитану совсем бесплатно, так как старушка считала спаржу несъедобной.

Все лучшее, что есть в классическом и модернизованном ниндзюцу, было соединено с наиболее ценными достижениями секретных служб во время второй мировой войны — так появился ниндзюцу третьего, то есть послевоенного, периода.