Майн Рид - Жена-девочка

Он повторил эти слова снова, когда пароход проплывал мимо Батареи, где он мог видеть Немецкий Артиллерийский Корпус, расположенный на Кастен Гарден, — этих бравых солдат, которые так много сделали для принявшей их страны.

И он еще раз повторил это, услышав на прощание их удаленные приветственные возгласы, посланные ему через все расширяющуюся полосу воды.

После того как пароход удалился от пирса, большинство пассажиров оставило верхнюю палубу и разошлось по своим каютам.

Некоторые из них, однако, задержались наверху, и среди них джентльмен, отец золотоволосой девочки, и темнокожая служанка.

Он остался не для того, чтобы на прощание подольше поглядеть на родную землю. Очевидно, это было не так. Все в нем, а также в его дочери безошибочно говорило об его английском, благородном происхождении.

Цветная служанка скорее напоминала американку, но все же она не была уроженкой «Штатов». При более детальном рассмотрении ее внешности и, особенно, обратив внимание на специфический блеск глаз, можно было предположить, что она уроженка Вест-Индии, негритянка по матери, дочь ее от брака с белым человеком, возможно, испанцем или французом.

Любые сомнения относительно национальной принадлежности джентльмена с дочерью будут рассеяны, если послушать его краткий диалог с новым, четвертым персонажем, появившемся на сцене.

Этот человек был молодым парнем в темном пальто и брюках; пальто имело внешние откидные карманы. Подобный стиль одежды говорил о том, что он слуга; это подчеркивала и черная кожаная кокарда на его шляпе.

Он только что поднялся на палубу.

Остановившись перед джентльменом, он почтительно его приветствовал, объявив имя своего господина.

— Сэр Джордж!

— Что они делают, Фримен?

— Они убирают багаж, находящийся между палубами, сэр Джордж; и они хотели бы знать, какую часть вашего багажа мы желаем оставить в каюте. Я отложил черный мешок и желтое портмоне, а также большой чемодан с вещами мисс Бланш. А как насчет чемодана из воловьей кожи? Спустить его вниз, сэр Джордж?

— Ну да… нет! Постой! Чёрт возьми! Я сам должен спуститься туда. Сабина! Посмотри за ребенком. Иди сюда, Бланш! Садись на это плетеное кресло; и Сабина подержит зонтик над тобой. Не уходите далеко отсюда, пока я не вернусь.

Трогательная забота сэра Джорджа о собственной дочери вполне была понятна, ведь это его единственный ребенок.

Держась рукой за медные перила лестницы, ведущей вниз, он спустился по ступенькам, сопровождаемый Фрименом.

Бланш села, как ей было сказано; мулатка, раскрыв легкий шелковый зонтик, стала держать его над головой девочки. Дождя не было, зонтик защищал только от солнца.

Если взглянуть на Бланш, возникает вопрос, почему сэр Джордж так о ней заботился. Для него она была словно дорогая вещь, которую надо оберегать. Нельзя сказать, что она была от рождения слаба здоровьем или хрупким и нежным созданием. Наоборот, она была на вид сильной и цветущей девушкой, и выглядела старше своих тринадцати лет. Она немного опережала в развитии свой возраст.

Можно было предположить, что это забота о цвете ее лица. Наверное, отец оберегал ее от палящих солнечных лучей.

И все же солнце не так сильно палило, чтобы испортить цвет ее кожи. Наоборот, легкий загар только красил ее, как легкий румянец расцвечивает кожу абрикосового цвета. Солнце словно играло локонами ее волос, и они были подобны его собственным великолепным лучам.

Она не покидала место, где оставил ее отец. Отсюда открывался великолепный вид на залив и его прекрасные берега, на Остров Исланд и его виллы, живописно расположенные среди зеленых изумрудных рощ.

Она смотрела на эти пейзажи, но была далека от того, чтоб любоваться прекрасным видом. И суда, проплывавшие мимо, и все, что находилось на палубе парохода вокруг, — ничего не вызывало ее интереса. Ее глаза пристально смотрели только в одну точку — на лестницу, по которой поднимались и спускались люди и куда спустился и ее отец.

Устремив взгляд туда, она сидела безмолвно, хотя и не отрешенно. Очевидно, она хотела увидеть кого-то — того, кто должен там пройти.

— Мисс Бланш, — сказала мулатка, наблюдавшая за своей подопечной. — Не стоит вам туда смотреть, ваш отец вернется нескоро. Вы знаете, сколько проблем с багажом может быть у пассажира в Вест-Индии? Приходится тратить много времени, чтобы управиться с ними.

— Я и не пытаюсь поскорее увидеть отца, — ответила девочка, все еще не отводя взгляда от лестницы.

— А кого же тогда? Вы, наверное, о ком-то думаете.

— Да, Сабби, я думаю о нем. Я хочу разглядеть его, когда он подойдет поближе. Он, конечно, придет сюда?

— Он! О ком вы говорите, мисс Бланш? Он капитан судна?

— Капитан судна? О, нет, не он! Капитан уже здесь. Мне папа так сказал. Кому интересно смотреть на такого старика, как он? — ответила девочка, показывая на Шкипера Шеннона, находившегося на капитанском мостике.

— Тогда кого вы имеете в виду? — спросила озадаченная Сабина.

— О, Сабби! Я была уверена, что ты знаешь.

— Ваша Сабби не знает.

— Хорошо. Этот тот самый джентльмен, которого так приветствовали. Один человек сказал папе, что это они все прощались с ним. Разве не странно, что они так с ним прощались? Ну, когда люди с огромными бородами поцеловали его. Я видела, они поцеловали его. И молодые девушки! Ты видела, что они делали, Сабби? Они просто рвались к нему.

— Они были ничего, но плохо, что белые девушки.

— Но джентльмен? Интересно, кто он? Как ты думаешь, это принц?

Такой вопрос был вызван некоторым воспоминанием. Однажды в ее детской жизни была подобная сцена. Выглянув из окна в Лондоне, она увидела церемонию: мимо проходил принц. Она слышала крики «ура», видела, как машут шляпами и носовыми платками. Подобно недавним проводам, возможно, лишь меньше страсти и искреннего энтузиазма. С тех пор, в своей спокойной жизни на одном из островов на Малых Антиллах, губернатором которого был ее отец, она видела немного сборищ толпы и еще меньше — такого возбужденного скопления людей, какое было совсем недавно. Таким образом, ничего странного не было в том, что она вспомнила церемонию прохождения принца.

И все же как радикально отличались ее чувства, которые вызвали в ней эти две сцены! Настолько, что даже женщина из Вест-Индии — ее служанка — поняла это различие.

— Принц! — отвечала Сабина, презрительно качнув головой и выражая тем самым свое лояльное отношение к королевским особам. — Принц в этой стране, Америке! Как бы не так! Этот господин собрал вокруг себя столько народу только потому, что он бармен. note 8 Note8 Сабина, не вполне владеющая английским, произносит слова republic, republican (республика, республиканец) как public, publican (бар, бармен).