Марианна Алферова - Хрустальный лабиринт

— Возможно, Корман так же плохо изучил нравы и обычаи эгейцев, как и мы.

— Я изучил, — заявил Дерпфельд. — И весьма основательно.

— Да? Тогда скажи мне, что значит «единственная женщина»? Он что, за всю жизнь никого больше не трахал? У некоторых рас это принято. Но вряд ли у эгейцев. Насколько я знаю, они держат гаремы.

— И то правда: на Эгеиде развито многоженство. Представители высшего класса обычно держат по пять-шесть, а то и около десятка жен. Чем солиднее положение эгейца, тем больше его гарем. У Крто положение довольно высокое. Но у него единственная жена. Обычно одну жену имеют рядовые стражи. Такие, как Морив. Какой ты делаешь вывод?

— Пока никакого… Может быть, Крто — гомосексуалист, и держит жену лишь для виду. Ведь, кажется, у них нет детей?

— Логичное объяснение. Особенно, если учесть, как эгейцы чадолюбивы. Но ты видел, как у архонта горят глаза, если разговор заходит об Имме? Держись от нее подальше, а то ненароком Крто тебе голову оторвет. Хотя в обычное время года эгейцы — безобидные и тупые существа.

— Что-то этот Крто мне не кажется таким уж безобидным.

Снаружи из бассейна доносились радостные крики и плеск воды: эгейский молодняк купался перед сном. Выглянув в окно, Атлантида насчитал десятка два детей и подростков. Младшие были куда больше похожи на людей — лица почти человеческие, а щупальца напоминали удлиненные пальцы. И ручки были — очень коротенькие, однако локотки вполне заметны. С годами все это пряталось под слой мышц и жира, пальцы превращались в ленты-щупальца, лица вытягивались…

— Хорошая планета, — сказал Платон. — Но мне почему-то здесь не нравится.

Ночью, прихватив с собой фонари-невидимки, маленький землесос, сканер, мини-бур и лопату, археолог и сержант покинули гостиницу. Всю дорогу к храму бежали трусцой. Потом долго лежали на холодных плитах, пока сканер ползал по стенам и полу в поисках тайника или замурованного входа. Ничего. Никакого намека на дверь или тайник. Храм в самом деле был пуст. Но что тогда означали намеки Кормана на алмазы? И за что ему заплатили десять миллиардов?

Документ 4

Островитянин 7 — центру.

(Совершенно секретно)

Данные о вооруженных силах планеты соответствуют информации, которой располагает СБГ. Войска сухопутного базирования состоят из наемников, в большинстве своем гуманоидов. Около двадцати процентов личного состава составляют негуманоиды с планет замедленного развития. Ни самих эгейцев, ни людей в составе войск нет. Численность личного состава не более ста тысяч. Военно-морской флот на планете практически отсутствует, что само по себе удивительно. Имеется несколько старинных линкоров, снабженных устаревшим оружием, и корабли сопровождения. Все они закуплены и привезены на планету после выработки ресурса на планете Нерей-2. Однако правительство Эгеиды упорно выдает эти старинные корабли за свои собственные. Службу на кораблях несут также наемники. О подводных лодках и подводных военных городах информации нет, хотя их существование не исключено. По неподтвержденным данным из самих эгейцев сформирован отряд пловцов-диверсантов. Обороноспособность планеты в основном определяют военно-воздушные силы. Они располагают небольшим потенциалом и базируются на насыпных или плавучих аэродромах и космодромах. Многочисленные отряды так называемых стражей несут исключительно полицейские функции. Стражи составляют уважаемую прослойку, хотя чиновники и бизнесмены Столицы привыкли относиться к стражам свысока. Существует также полувоенное формирование веселиста Слокса, назначение этого отряда неизвестно. Предположительно, этот секретный отряд базируется в Столице и располагает несколькими десятками самых современных глайдеров. Прошу особо обратить внимание на зоны, совершенно не поддающиеся сканированию. Передаю их местоположение на карте Эгеиды.

И все же Рай был щедр — даже по райским меркам. Свою лже-экспедицию он снабдил не только домус-блоком, оборудованием и компьютерами, но и новеньким глайдером. Машина была не хуже, чем у Ганса Брегена. Когда Стато увидел глайдер, то запищал от восторга.

— Двадцать кредитов… — бормотал Стато, поглаживая лентами-щупальцами сверкающую поверхность. — Двадцать кредитов…

— Что? — не понял профессор Рассольников.

— Подарите мне двадцать кредитов… ради этой прекрасной машины… иначе я не выдержу… умру… двадцать кредитов… Или сердце разорвется…

Двадцать кредитов пришлось отдать — чтобы вылечить сердце эгейца.

Когда они поднялись с глайдерской площадки Вдохновения, обогнули остров, миновали новый шельф и уже летели над старым, то увидели внизу на фоне изумрудной воды сетчатую загородку. В ней плескались огромные пестрые рыбины.

«Дохлые рыбины», — подумал Платон.

— Что это? — спросил археолог.

— Кладбище, — отвечал Стато. — Внутренности мы вынуждены сжигать, чтобы болезнетворные бактерии не попали в воду. Но сжигать все тела слишком дорого, и мы их скармливаем молодым броненосцам. На берегу из уважения к старинным обычаям хоронят кусочек щупальца.

Понятно теперь, откуда эта пестрота: черная или коричневая кожа, белые слои сала, нежно-розовое мясо. А вон и броненосцы — их острые роговые клювы так и мелькают в розоватой пене. Серо-зеленые панцири покрыты пупырчатыми наростами.

— А что потом делают с броненосцами?

— Убивают и едят. Их панцири идут на экспорт. На Южном архипелаге есть мастерские, где из костей панцирей делают украшения и шкатулки. Родственникам умерших, сдавших труп на утилизацию, платят по десять кредитов.

— Первая планета, где похороны приносят прибыль. А императора тоже скормят после смерти броненосцам? — поинтересовался профессор Рассольников.

Стато глянул на него в ужасе.

— Тела членов императорской фамилии сжигают целиком, пусть удостоюсь я хоть раз в жизни созерцать красоту их лиц. В Столице есть императорский крематорий. Все чиновники в чине императорского советника и выше, а также члены их семей кремируются.

— А тебя съедят? — поддел стража Платон. Но тот не обиделся. Во всяком случае, не подал виду.

— И меня. Я завещал десять кредитов за мое тело архонту. Но Крто тоже съедят. Если он не пойдет на повышение в Столицу. Но он не пойдет.

— Ты не веришь в своего начальника?

Стато смутился — принял насмешку археолога за чистую монету.

— Мне бы хотелось. Но Слокс не любит Крто. И потому для архонта прибой разбивается на Северном архипелаге.

— А кто такой Слокс? — вступил в разговор Дерпфельд, до этого делавший вид, что дремлет в кресле глайдера. Даже подробности погребального культа его не пробудили.