Б. Травен - Сокровища Сьерра-Мадре

— Спасибо, — ответил Лакод.

Доббс с Куртином тоже пожали Лакоду руку. Доббс дал ему табака, а Куртин пригоршню патронов. Сейчас, когда пришло время расставаться, они вдруг подружились. Куртина так и подмывало пригласить Лакода вернуться вместе с ними, ему наверняка до смерти не хочется остаться здесь одному: тем более, что найти жилу нет никакой надежды: они прожили в этих местах достаточно долго, каждый камешек переворачивали и точно знали, что здесь можно найти и чего нет. Но не сказал этого, а только попрощался:

— Гуд бай!

Говард тоже испытал подобное чувство. Ему тоже хотелось пригласить Лакода, он подумывал уже о том, не предложить ли Лакоду какую-нибудь должность в кинотеатре: киномеханика или управляющего зданием. Но и он ничего не сказал, а только протянул руку:

— Счастливо!

Лакод тоже нашел для каждого словечко на прощание; потом он некоторое время стоял, глядя вслед уходившим. А когда они исчезли из поля зрения, вернулся к костру, пошевелил в нем сучья кончиком сапога и громко сказал:

— Жаль!

Путникам и каравану навьюченных мулов пришлось дать порядочный крюк, чтобы, не сталкиваясь с местными жителями, миновать индейскую деревню, где Куртин обычно делал закупки. Хорошо бы их вообще никто не видел… Пусть индейцы считают, что Куртин по-прежнему наверху. Даже оставив деревеньку далеко за спиной, они не выходили на проезжие дороги, а выбирали тропинки, где — они знали это по опыту — вряд ли могли кого-нибудь встретить. Чем дальше они удалятся от предгорий, тем больше шансов вернуться в город, не привлекая ничьего внимания.

Наличных денег у них в карманах почти что не было, так, несколько песо, но их должно было хватить до города. А там они продадут ослов и ненужный им больше инструмент — вот и деньги на билеты. Но до города надо сначала добраться. Расстояние, в сущности, небольшое. Но они отказались от мысли идти по торным дорогам: слишком велика опасность встретиться с бандитами или полицией.

Вот так и вышло, что на второй день они оказались в индейской деревне. Избежать этого не удалось. Вообще говоря, ничего удивительного в прохождении каравана мулов с грузом нет, не такая уж это редкость. То, что караван ведут белые мужчины, случается нечасто, но никто особенно не удивится, потому что у белых иногда рождаются довольно странные идеи.

Оказавшись в центре деревни, они увидели перед одной из хижин четверых мексиканцев. У троих из них были патронные ленты через плечо и по револьверу на бедрах.

— Это — полиция, — сказал Доббс Говарду. — Кажется, влипли.

— Похоже, и впрямь полиция, — подтвердил старик.

Доббс придержал было ослов, но Говард толкнул его в бок:

— Только без глупостей. Если мы ни с того ни с сего повернем обратно, нам конец. Они сразу поймут, что наше дело тухлое.

Вперед и не нервничать, будто у нас совесть чиста, без единого пятнышка. Вообще-то так оно и есть, если не думать о лицензии, неуплаченных налогах…

— Как бы нам теперь не остаться с пустыми руками, — хмуро заметил Доббс.

Тем временем к ним подошел Куртин.

— А что там делает этот человек? — спросил он, кивнув в сторону мужчины с ящиком в руках, остановившегося перед входом в хижину и о чем-то разговаривавшего с ее обитателями.

— Наверное, правительственный комиссар, — сказал Доббс. — Черт его знает, что здесь стряслось. Давай-ка спокойно подойдем поближе.

Мексиканцы поначалу их появления не заметили. Лишь когда троица оказалась на площади, совсем рядом с хижиной, один из них оглянулся, потом сказал что-то остальным, и все они повернулись в сторону размеренно двигавшегося каравана. И когда караван уже сворачивал в боковую улочку, вдруг раздалось:

— Эй, сеньоры, уно моменто!

— Вот и вляпались, — вполголоса пробормотал Доббс.

— Я пойду один, — сказал Говард. — А вы оставайтесь при животных. Узнаю, чего они хотят.

Говард направился к мексиканцам и, остановившись в нескольких шагах, спросил:

— Добрый день, чем могу служить?

— Вы с гор спустились? — поинтересовался один из мексиканцев.

— Да, мы там охотились.

— Вам всем прививки сделали?

— Всем — что? Какие именно прививки? — Говард говорил по возможности небрежно, потому что сразу понял, с какой целью здесь появились мексиканцы. — Конечно, нам всем делали прививки. Еще в детском возрасте. У нас есть такой специальный закон. Мне за мою жизнь раз десять делали прививки.

— И когда же в последний раз?

— Года два назад.

— У вас имеется сертификат? Ну, справка.

Говард рассмеялся:

— Не носить же мне ее всегда при себе!

— Конечно, нет, — согласился мексиканец. — Но тогда мне все же придется сделать вам прививку. Мы — комиссия по вакцинации, и в нашу обязанность входит делать прививки всем, кого встретим в деревнях.

Тут к ним подошел мужчина с ящиком в руках, открыл его. Говард оголил руку по локоть, и врач вонзил иглу.

— С вами все просто, — сказал врач, улыбаясь. — А вот жители деревни убегают в горы, прячутся в чащобах, потому что невесть откуда взяли, будто мы им головы отрежем.

— Да, — подтвердил полицейский, доставая какую-то книжицу, — сделать прививки всем местным жителям будет потруднее, чем изловить банду. Но если мы не сделаем прививок всем, может начаться эпидемия. Ребятишки — вот в чем главная проблема. Женщины поднимают страшный крик, как будто мы их детей убиваем, и стоит нам достать иглу, набрасываются на нас, как сумасшедшие. Но как нам внушить индейцам, что мы пришли сюда исключительно ради их собственного — и детей, конечно, — блага. Рассказывая, он перелистывал книжечку, пока не нашел незаполненные страницы.

— Напишите вот тут на обеих сторонах вашу фамилию.

Говард написал и вернул книжечку.

Полицейский сделал какую-то пометку, расписался, оторвал полстранички по зубчатой полоске и вручил ее Говарду.

— Вот ваш сертификат, а вторая половина останется у нас. — Подошлите-ка мне ваших приятелей. Это им не повредит, даже если у них по десять прививок сделано.

— Сколько с нас причитается? — спросил Говард. — С деньгами, правда, у нас очень туго…

— Ничего платить не надо. Прививка бесплатная. За счет правительства.

— Что ж, дешево, выходит, отделались, — проговорил Говард с улыбкой и опустил рукав рубашки.

— Мы знаем, что всем вам делали прививки, — сказал врач. — Или, по крайней мере, готовы поверить в это. Но мы очень благодарны вам за то, что вы с такой легкостью разрешили прививку повторить. И в самое подходящее для нас время! Здешние жители подсматривают за каждым нашим шагом. И когда увидят, что мы не делаем никакого различия между индейцами и белыми и что вы протянули мне руку с такой готовностью, будто для вас это самое привычное дело, люди поверят, что их жизням действительно ничего не угрожает!