Юрий Гулин - Пять из шести

– Братуха! – воскликнул он, заключая Грача в объятия. Потом пригласил: – Проходи в дом!

– Да я, как бы, не один, – заметил Грач.

Чалый взглянул на джип, поприветствовал сидящих в нем братков взмахом руки, потом приобнял Грача за плечи и повел к дому.

– Не волнуйся, братуха, примут пацанов как надо!

– А ты, я смотрю, поднялся на моих-то деньгах… – язык Грача, несмотря на обилие выпитого, не заплетался.

Заметив обеспокоенный взгляд, которым посмотрел на него брат, Грач усмехнулся.

– Не боись, братуха, я не с предъявой пришел, мне помощь твоя нужна.

Чалый облегченно вздохнул.

– Не вопрос! Ты же знаешь: я для брательника своего старшего, что хошь сделаю! Помнишь, как я тебя из больнички выцарапывал?

– Это когда ты доктора замочил? – усмехнулся Грач. – Как не помнить.

Чалый нахмурился и произнес с нажимом:

– Путаешь ты, брат. Ведь доктора-то ты замочил, на мне только медсестра. Запамятовал ты. Видно не в себе был. С тебя ведь только-только бинты сняли.

Грач понимающе усмехнулся.

– Может и путаю. А что, сильно на меня за доктора общество осерчало?

– Сильно, – кивнул Чалый. – Нужный был человек.

– Не мог я рисковать, – вздохнул Грач. – Через то мочилово я может до сих пор на свободе. Потому как только ты один знал мое новое обличие.

Хмурый любил почитать на ночь женские романы. Как-то, маявшись бездельем, прочел потрепанную книжонку и пристрастился. Уж очень веселили его слезливые откровения героев. Вот и сейчас он радостно смаковал очередную любовную сцену. Некстати раздавшийся телефонный звонок вызвал у него раздражение.

– Чего надо? – не очень любезно осведомился Хмурый.

– Грача позови, прозвучал в трубке знакомый голос.

– Нету его!

– Куда же он делся?

– А не много ли ты, мент, вопросов задаешь? – осерчал Хмурый. – Уехал Грач. Если что срочное – я послушаю.

– Ладно, – согласился голос в трубке. – Мне все равно. Слушай ты. Объявился в городе человечек из Москвы. Вроде как коллега вашего пленника. Целый день про него справки наводил. Не нравится мне это. Надо что-то решать.

– Решим! – заверил Грач голос. – Где, говоришь, приезжий остановился?

– Гостиница "Центральная", номер 24.

Хмурилось с утра небо над Иркутском. Маялся похмельем Грач. Лишь ближе к обеду ветер разогнал тучи, а умеренная доза алкоголя привела Грача в норму. Вновь почувствовав себя человеком, он спросил у брата:

– Как там наши клиенты поживают?

– Сидят в номерах.

– Точно сидят? Они ведь ребята непростые.

– Сидят. Точно. А куда соберутся – не упустим. Гостиницу две машины пасут: одна у парадного, одна у черного входа. Никуда не денутся!

– Ну, дай-то бог! – вздохнул Грач.

– Слышь, братуха… – начал Чалый. Грач повернулся к брату лицом. – А насчет того, что клиенты нам попались непростые ты ведь прав.

– Что-то разнюхал? – спросил Грач.

– Немного… Но и от этого сильно Конторой попахивает!

– Может быть, – согласно кивнул Грач.

– Так может ты того, отступишься? – осторожно предложил Чалый.

– Нет, братишка. По крайней мере, не сейчас. И вот по какой причине. Даже если эта компания имеет отношение к Конторе, то здесь они действуют исключительно по собственной инициативе. Будь все официально – стали бы они так шифроваться?

– Ну, это смотря, какое у них дело, – возразил Чалый.

– Золото они, брат, ищут, вот и все их дела!

– Какое золото? – не понял Чалый.

– Колчаковское! Три вагона с золотом!

– Шутишь? – рассмеялся Чалый. – Колчак-то, когда был?

– А ты, сперва, послушай, а потом решай: шучу я или нет!

– … Короче, прикрыли эту операцию, а Максимова в звании понизили, – закончил пересказ выбитых из Бухлова сведений Грач. – А он взял отпуск, собрал дружков и приехал сюда. Как думаешь, зачем?

– За золотом! За чем же еще? – уверенно ответил Чалый. – Кинуть, значит, решил Контору-то?

– А ты бы на его месте как поступил? Тот-то и оно! А коли действуют они как частные лица, то на поддержку Конторы им рассчитывать не приходится. Расчухал расклад?

– А то! – повеселел Чахлый. – А сколько там может быть золота?

– Много, брат! Ляма на четыре зеленью не меньше! И нам, и им хватит.

– Ты что, им долю выделить собираешься? – удивился Чалый.

– Ну, не половину, конечно, – усмехнулся Грач. – Но на лимон золотишка я им унести позволю. Если, конечно, правильно себя вести будут.

– Куда столько? – возмутился Чалый. – Им и пол-ляма за глаза будет!

– Может ты и прав, – согласился с братом Грач. – Только рано нам золотишко делить. До него еще добраться надо.

– Ну да, – сразу остыл Чалый. – А они сумеют?

– Не знаю, – пожал плечами Грач. – Портсигар-то у меня.

– А может и не нужен он им вовсе? Может они без него как-то сумели обойтись. Зря, что ли, они к картографам да железнодорожникам наведывались?

– А вот это мы и проверим, – сказал Грач. – Номер телефона в ихнем люксе известен?

Звонок по городскому номеру заставил всех переглянуться.

– Слушаю, – поднял трубку Максимов.

– Правильно делаешь, – проскрипел в трубке незнакомый голос. – Слушай и передай другим: портсигар у меня. Можем договориться. Решайте, а я через десять минут перезвоню.

– Кто звонил? – глядя на озабоченное лицо мужа, спросила Лариса.

– Так он не представился, – усмехнулся Геннадий. – Говорит, что портсигар у него. Предлагает встретиться.

– А нам это надо? – спросила Светлана.

– Нет. Но он, видимо, про это не знает. Обещал перезвонить… – Геннадий глянул на часы, – через восемь минут.

– Пошлешь? – спросил Старх.

– Это неразумно, – покачал головой Максимов.

– Согласишься на встречу? – удивился Вяземский.

– Соглашусь, но не пойду и никого из вас не пошлю.

– Не понимаю, – пожал плечами Старх.

– Тут все очень просто, – улыбнулся Геннадий. – Назначим встречу, а сами в это время отправимся к отметке.

– Разумно, – одобрил Старх. – Со следа вряд ли собьем, но время потерять заставим.

– А Дяде Мише про это сообщить не хочешь? – спросила Катя.

– Обязательно сообщу! – заверил ее Максимов.

– Ну, чё, забил лохам стрелку? – поинтересовался Чалый.

– Забил. Завтра в десять в том месте, что ты присоветовал.

Окончание дня было малоинтересным. Грач уже собрался отойти ко сну, как зазвонил телефон.

– Чего тебе, Хмурый? – спросил Грач недовольным тоном.

Выслушав сообщение о появлении в городе еще одного журналиста из Москвы, раздраженно сказал в трубку:

– Да погоди ты со своим "чё делать?", дай подумать.

Думал не долго. Распорядился:

– Берите его. Везите на "дачу". Выньте из него, все, что знает, но жизни пока не лишайте. Все!