Патрик Вудроу - Меж двух огней

Он шарил руками в темноте. Вот оно. Грубая поверхность. Возможно, скала. Он достиг дна. Он провел рукой по этой поверхности в третий раз. Вдруг его сердце застучало сильнее. Что бы там ни было под его рукой, оно было не природного происхождения и казалось бесконечным.

Стрейкен проплыл пару метров влево, не отрывая руки от поверхности. Он понял, из чего она сделана. Это был не камень, не скала. Стрейкен постучал по ней костяшками пальцев. Раздавшийся звук был жутко громкий. Металлический глухой звук. Он отразился от стен пещеры, как звон погребального колокола. Сомнений не было: то, на что он натолкнулся, было сделано из стали.

Стрейкена пронизал восторг, и его воображение буйно разгулялось. Он хотел исследовать дальше, но у него кончался воздух. У него не было света. Без света дальнейшее исследование бессмысленно. Ему надо подниматься. Он уже развернулся, как вдруг вспомнил о своем фотоаппарате. Когда Стрейкен не снимал, фотоаппарат был просто продолжением его тела. Он знал, как с ним обращаться даже с закрытыми глазами. Он знал, как обращаться с ним в темноте.

Он установил вспышку на максимальную яркость. Придвинув объектив вплотную к металлической плите, он нажал на затвор. Все вокруг немедленно наполнилось ярким белым светом. Как молния в темной и бурной ночи.

Стальная плита была невероятно огромной и вся покрыта ржавчиной. Стрейкен увидел заклепки. Плита круто уходила вниз, и Стрейкен понял, что до дна еще не добрался. И вдруг все исчезло. Тьма вернулась. Еще более непроницаемая, чем раньше, потому что он утратил ночное зрение, которое у него появилось во время погружения.

Стрейкен проплыл вниз и налево. Он держал руку на плите, следуя вдоль нее. Она постепенно заворачивалась и вдруг кончилась. Рука ощупывала кромку грани. К этому моменту Стрейкен уже знал, что это такое. Он выпрямился. Он вытянул руку с фотоаппаратом во всю длину и снова нажал на затвор.

Пещера осветилась белым светом еще раз. На крохотную долю секунды. Но ему хватило. Хватило, чтобы признать: его теория верна. Хватило, чтобы понять, чт о именно он нашел. Там, в углу его зрения, в тридцати метрах от него. Моментальная фотография из истории. Одинаковые дула зенитных пушек, ржавеющие на палубе японского корабля.

Эд Стрейкен нашел свое наследство.

Пили Парангу потребовалось ровно сорок пять секунд, чтобы захватить «Морской дух». Когда Стрейкен и девчонка оказались под водой, с остальными справиться было несложно. Элемент неожиданности и револьвер Сумо — вот и все средства, которые он использовал.

Он стянул револьвер из шкафа в кубрике сегодня днем, а потом спрятал в салоне, чтобы он был под рукой, когда придет время. Пили подождал, пока дайверы пробудут под водой десять минут, прежде чем сделать первое движение. Он знал: как только они опустятся больше, чем на восемнадцать метров, им понадобятся остановки, прежде чем они смогут вернуться на поверхность. Это давало ему по крайней мере пять минут, чтобы приготовиться к их возвращению.

Пили Паранг ненавидел Стрейкена всем своим существом. Ненависть сочилась по его венам вместе с кровью, делая ее черной, как чернила. Эд Стрейкен. Человек, который их продал. Человек, на чьей совести смерть Руни.

Гранильщик драгоценных камней видел это собственными глазами и поклялся жизнью своего ребенка. Пили переписывался с ним, пока сидел в тюрьме, заставляя его рассказывать эту историю снова и снова, пока не запомнил каждую деталь. Пока не смог представить все произошедшее в тот день так четко, будто сам был очевидцем.

Жаркий вечер в Куала-Лумпуре. Битком набитый бар. Его брат Руни в футболке, болтает со Стрейкеном и двумя другими курьерами. Они пьют пиво. Стрейкен выходит из бара позвонить по мобильному. Через минуту в бар вламываются полицейские, которые проникли через пожарный выход и заднюю лестницу. Стрейкен возвращается, чтобы убедиться, что его сигнал получен. Затем он разворачивается и убегает, как трус. Руни дрался храбро, сказал Анвар. Он отбросил нескольких полицейских, но в конце концов они его одолели. Полицейские продолжали его бить еще долго после того, как он потерял сознание, а когда его тащили прочь, он был безвольным, как тряпичная кукла. Пили ничего не знал об этом несколько дней, а к этому времени судья Верховного Суда постановил отключить его брата от аппарата жизнеобеспечения.

И виноват в этом был Стрейкен.

Эд Стрейкен. Человека, которого Пили уже не рассчитывал увидеть, послал сюда сам Господь Бог. А какие еще тут могут быть объяснения? Стрейкен появился с другого конца света. Он приехал на Тиоман и принялся его искать, называя себя другом. Это был подарок; Бог хотел, чтобы Пили отомстил за своего брата.

Сначала Пили задумал совершить возмездие сразу же, но потом решил, что лучше подождать. В честной борьбе Стрейкен его победит, но вот в нечестной Пили превосходит его во много раз, и если он будет терпелив, то окажется сильнее. Шансы быть схваченным полицией на маленьком острове высоки. Люди будут говорить. Люди будут задавать вопросы. Так что когда он увидел, как Стрейкен смотрит на «Ариадну», идея убить его в море показалась прекрасной в своей простоте. Если он нападет на Стрейкена на Тиомане, все закончится очень быстро. Его ненависть углублялась и обострялась в течение десяти лет, уж несколько дней он теперь подождет.

Как только Пили узнал, что Стрейкену нужен катер, попасть на одно судно с ним оказалось легче, чем он предполагал. Месть — понятие японцам хорошо знакомое, и Вакахама быстро отпустил его. Тем не менее любовь Сумо к американским долларам оказалась сильнее, чем его неприязнь к нежеланным гостям. Но даже тогда Пили выжидал, демонстрируя невиданное самообладание, пока не понял, что именно собирается делать Стрейкен. Когда он наконец это узнал, больше не было причины продолжать маскарад. Пили знал Керкуллы и, хоть сам и не был дайвером, вырос среди людей, которые рыбачили на этих островах годами. Не было здесь никакого затонувшего судна. Миссия Стрейкена — дохлое дело: питаемая жадностью галлюцинация.

Пили был отчасти разочарован. Он испытывал какое-то злобное уважение к рыцарскому духу Стрейкена. На минуту, не больше чем на минуту, он позволил себе поверить, что эта поездка может принести ему не только возможность отомстить. Но теперь, зная, что делает Стрейкен, он раздраженно прогнал глупые мысли. Ни на чем тут не разживешься, и это означало, что нет причины откладывать задуманное.

Приступая к выполнению своего плана, Пили улыбался про себя. Он не был уверен, откуда взялась эта идея, но считал ее великолепной. Его месть будет настоящим спектаклем. Пир возмездия из двух блюд. Конечно, пострадают и невинные люди, но, принимая во внимание особые обстоятельства, это было приемлемо. Пили знал Сумо и Шлеппи много лет, но они были с материка и приезжали на Тиоман только во время туристского сезона. Они не были его друзьями, просто знакомыми. В контексте его мести их жизнями можно пренебречь.