Патрик Вудроу - Меж двух огней

Гигантский шкипер сидел к нему спиной на капитанском мостике. Он слышал, как Пили поднимается к нему, и приветствовал его, не оборачиваясь. Это ошибка, которая дорого ему обойдется. Пили чувствовал смутную абсурдность ситуации, стоя на закругленной скамье позади капитанского стула. Только так он мог нанести нужный удар. Рукоятка револьвера со страшной силой опустилась на затылок Сумо. Тот обмяк, не издав ни единого звука. Теперь он лежал, растянувшись на приборной доске, неподвижный и тяжелый, как туша убитого зверя. Пили схватил его и оттащил от пульта управления. Затем он пошел за Шлеппи.

Он нашел его в главном салоне. Шлеппи стоял в камбузе, резал кубиками рыбу и готовил карри. Он увидел Пили с револьвером и сразу понял, что речь идет о жизни и смерти. Пили поразился смелости мальчика, в глазах которого страх вспыхнул лишь на секунду. Пили заметил, как Шлеппи сжал нож. И спустил курок.

Пуля угодила Шлеппи куда-то в верхнюю часть тела, он развернулся и упал на раковину, а потом сполз на пол и лег на живот. Пили подождал тридцать секунд, целясь мальчику в голову. Но, как и его дядя, Шлеппи не шевельнулся. Под его левым плечом растекалась, быстро увеличиваясь в размерах, лужица крови, и Пили понял, что второго выстрела не потребуется.

Момент его мести теперь совсем близок. Дайверы ничего не знают. Катер в его распоряжении. Он подожжет его, чтобы создать видимость несчастного случая. Поврежденный топливный провод или протекающий газовый баллон в камбузе — он еще не решил. Не будет никаких свидетелей, никакого расследования. Потом он возьмет спасательный плот, поплывет на острова и подождет «Фубуки» или ее вертолета. Он уже отбил сообщение на японскую яхту, сообщил свои координаты и сказал Вакахаме-сан, что его можно будет забирать после темноты. Сейчас осталось сделать самое главное.

Пили вернулся на капитанский мостик и открыл дроссель, чтобы догнать дайверов. Он отпустил газ и перегнулся через перила. Пузыри возникали на поверхности с разными интервалами и в двух разных местах. Ясно, что Стрейкен и девчонка разделились. Один из них поднимается. Пили всмотрелся ближе и разобрал темную фигуру в воде. Девушка была на глубине пяти метров, она зависла в позе лотоса, следуя инструкциям по подъему с глубины. Хорошенькая. Жаль, что она оказалась не в том месте и не в то время. Он не терзался сомнениями насчет вовлечения ее в свою месть. В конце концов, он всего лишь выполнял божью волю.

Сжав револьвер в руке, Пили поспешил вниз по лестнице встречать Кей Ти.

Корабль был погребен на морском дне. Своей находке Стрейкен мог дать только одно объяснение.

Эта пещера когда-то была кратером вулкана. Потом риф запечатал кратер тонкой коралловой коркой. Сотни, тысячи, возможно, миллионы лет спустя японский корабль остановился, чтобы забрать военнопленных из Куантана. Он лег на курс, но угодил в сильное течение. В ухудшающихся погодных условиях капитан потерял управление. Стараясь обойти мелкий канал между двумя рифами, он врезался во внешнюю стену, и коралл пронзил корпус.

Риф вспорол корабль как пустую консервную банку. Наполнившись водой, судно стало опускаться вдоль рифовой стены, пока не достигло кратера, покрытого корой из коралла. Кора проломилась под его весом, и пещера открылась вновь, когда корабль рухнул в нее как камень.

Затем риф продолжил свое образование. В этих водах он, должно быть, рос быстрыми темпами. Двадцать шесть-двадцать семь градусов по Цельсию — оптимальная температура для роста кораллов. Море здесь этому способствует. В местных условиях прирост может доходить до метра в год. Шестьдесят три года — долгое время, чтобы океан успел спрятать свой трофей. Морское дно поглотило свою добычу как гигантский моллюск, и запечатало вход от любопытных глаз. Затонувшее судно лежало там необнаруженным с 1942 года. Невидимое человеческому взгляду, неуловимое для эхолота. Его месторасположение было известно единственному человеку, сумевшему спастись и выжить.

Теперь, однако, не только ему.

Стрейкен мог вообразить сцену паники, охватившей корабль. В суматохе его дед убежал из камеры. Где остальные утонули, Артуру Стрейкену удалось выплыть, или его отнесло течением к берегу. Там он засек координаты затонувшего судна, используя мыс Дракона как ориентир. Он говорил по-японски, так что знал, что на борту везли нечто ценное. Позже, возможно, уже в Англии, после окончания войны он изучил карту Южно-Китайского моря, узнал Керкуллы и мыс Дракона. Затем, чтобы сохранить секрет, дед зашифровал местонахождение судна в гравировке на двух серебряных запонках, древней статуе и переделанном детском стишке.

Каков бы ни был груз на борту, его ценность удвоилась за шестьдесят лет. Стрейкен еще не разгадал эту часть загадки, но стишок на украденной открытке начинал более или менее приобретать смысл.

Вот почему ни дед, ни отец не сделали ни малейшего усилия, чтобы достать лакомый кусочек самим. Они были хранителями тайны, исключенными из игры, и запонки достались ему. Сначала только одна. Затем, как магнит, вторая нашла свою сестру-близнеца. Два кусочка металла, притягивающиеся друг к другу через время и пространство. Инь и ян. Лево и право. Широта и долгота.

Не зная, что можно сделать в столь трогательный момент, Стрейкен вынул регулятор изо рта. Он потянул цепочку из-под гидрокостюма и поцеловал запонки одну за другой. Потом он пробормотал: «Спасибо, дедушка» и проследил взглядом за пузырями, которые понесли его слова к поверхности. Это выражение благодарности казалось самым меньшим, что он мог сделать, так что он поблагодарил и отца. Потом он улыбнулся.

Стрейкен сразу понял, что у него за симптомы: азотный наркоз — верный знак, что пора двигать отсюда. Психологи по дайвингу, с которыми он беседовал, сами все еще небыли уверены, что вызывает чувство эйфории, но общее мнение было таково, что азот растворяется в крови и превращается в жирную субстанцию, которая обволакивает нервы. Затем жир оказывает влияние на передачу нервных импульсов. Это само по себе не вредно, но может привести к тому, что человек начнет совершать опасные и странные поступки. Вроде ведения разговоров с умершими родственниками, когда уже давным-давно пора быть на пути наверх.

Стрейкен снова нажал на затвор и проверил воздух. Он дошел уже до семидесяти бар. Игла маячила около красной черточки. Пора уходить. Они смогут вернуться через несколько дней. С фонарями, флаерами и адреналином в крови. Он отплыл от палубы и устремился к лучу света.

Стрейкен поднимался медленно, помня о том, что надо экономить воздух. Дайвинг на глубину в шестьдесят пять метров — страшный риск на традиционной смеси кислорода и воздуха. Придется сделать несколько остановок во время подъема. Ему было бы гораздо лучше с легкой дыхательной смесью, в которой азот заменяется гелием или водородом. Он подумал, что надо будет почитать специальную литературу, на чем лучше всего погружаться в следующий раз.