Исаак Бацер - Позывные из ночи

Неужели стрелял в себя?»

Всю дорогу ломал голову Гайдин, пытаясь разгадать причину внезапного появления солдат на месте, назначенном для встречи с женой Зайкова, но так и не нашел ответа на мучивший его вопрос. «Уж не предала ли Марья?» Но он тут же отогнал эту мысль. Ведь только на днях она по его заданию ходила на берег озера разведать, как там с лодками, а затем встречалась с ними.

Да, все было так. А о том, что произошло после, Гайдин узнал лишь много времени спустя.

Утром после ночной встречи с разведчиками Марья пришла домой в каком-то особенно приподнятом настроении. Ей казалось, что и она приобщилась к активной борьбе с врагом.

Пришла, обласкала ребятишек, сунула им две шоколадки, которые получила от Степана. Получив гостинец, ребята кинулись на улицу. Как не похвастать перед товарищами диковинным лакомством. А тут как назло — полицейский.

— Это что у тебя? — спросил он у девочки.

— Шоколадка. Мама дала.

— А мама откуда взяла?

— Из лесу принесла.

— Вот оно что… Ну играй, играй…

А через час Марья уже была на допросе.

— Откуда шоколад?

— Господин финский офицер дал.

— Как фамилия офицера?

— Не знаю.

— Припоминайте! Нет, нет не пугайтесь. Бить я вас не буду. Просто прикажу расстрелять и закопать под тем деревом, — офицер, широко расставляя длинные ноги, подошел к окну и показал, под каким деревом ее закопают. — Ну, будете говорить? Ах нет. — И он вызвал солдат.

Пыток Марья не вынесла. Сдалась. Сказала, где у нее назначена встреча. И по требованию офицера потом пришла туда. После неудачной облавы на Куйвонена и Гайдина ее бросили в тюрьму.

…Только к двум часам ночи Гайдин и Куйвовен вернулись на базу, где их с тревогой ждали Бородкин и Дудкова. Они слышали отдаленные выстрелы и, конечно, беспокоились за товарищей.

И снова группа разведчиков, в которой осталось теперь четыре человека, пробиралась лесами и болотами, стремясь выйти к берегу Онежского озера. Может быть, удастся достать лодку… Прошел день. Затем второй, третий. Питались ягодами да сырыми грибами.

Проходя мимо одной деревни, Бородкин и Куйвонен стали о чем-то переговариваться по-карельски. Потом отозвали в сторону Гайдина.

— Смотри, Степан, как бы Даша совсем не выбилась из сил. Надо лодку искать. Даже с риском. А то ослабеем, какие из нас потом гребцы.

— Да, надо попытаться.

— Может быть, мне пойти. Все-таки я знаю финский язык. Мне легче.

— Но ведь ты, Георгий Васильевич, не знаешь этих мест, — ответил Гайдин. А сам с теплотой подумал об этом человеке, который физически был менее всех приспособлен к подобным трудностям, но стойко переносил все тяготы походной жизни.

— Ничего, — ответил Бородкин Гайдину. — Зато меня никто здесь не знает. Постараюсь скоро вернуться.

Перед тем как уйти, Георгий Васильевич тепло простился со всеми, особенно с Дудковой, к которой относился, как к дочери. Уже отправляясь, поглядел на звездное небо и сказал:

— А ну-ка, сориентируемся. Где, Дашенька, Большая Медведица?

— Вон она, Георгий Васильевич. Видишь?

— Вижу. В этих пределах астрономией владею. — Он взял наган и спрятал оружие в боковой карман стеганки. — В боевых делах помогают нам звезды. А ведь созданы они для ученых и для влюбленных. Ну, бывайте…

Через несколько часов с той стороны, куда ушел Бородкин, донеслись выстрелы. А затем все стихло.

Двое суток товарищи искали его, а на третьи, под вечер, приблизились еще к одной деревне. Когда стемнело, Дудкова вышла из лесу. Подкралась к первому дому, слышит — поют:

«Расцветали яблони и груши…»

Только хотела войти, как различила пьяные мужские голоса.

Постучалась в дверь соседнего дома. Какая-то бабушка впустила ее, приговаривая:

— Проходи, проходи, касатка.

Усадила на лавку, села напротив:

— Не здешняя, видно. А какая ты изморенная. Уж не оттуда ли ты?.. — махнула куда-то рукой и осеклась. — Садись к столу, чайку попьешь.

Не раздеваясь, Даша присела и стала пить чай с сахарином. Лишь несколько глотков сделала, как в избу вошел офицер.

— Гостья?

— Внучка моя, — сказала старушка, — из Великой Губы. Садитесь с нами чай пить.

— Можно.

Офицер опустился на лавку рядом с Дашей.

Внешне беззаботно, а внутренне холодея, глядела девушка на этого человека. Глядела, а сама незаметно прощупывала рукой скрытый под полой куртки наган, находящуюся в кармане гранату. Подумала: «Если что, брошу ему под ноги».

Где-то за деревней раздались выстрелы. В избе появился солдат, быстро доложил о чем-то и убежал. Офицер кинулся за ним, расстегивая на ходу кобуру.

«Неужели наших обнаружили?» — подумала Даша и тоже заспешила к двери.

Старушка засуетилась:

— Постой, доченька, возьми, съешь потом, — и она сунула Дудковой в руки корзинку с едой.

Даша выскочила на крыльцо. Метнулась через улицу, за изгородь. Пробежала метров пятьдесят — выстрел. Пуля просвистела над ухом. Она упала, проползла немного, свернула в сторону, поднялась и снова вперед. Опять выстрел. Еще раз залегла. Потом снова вскочила, сделала еще перебежку. Выстрелы отдалились. Стреляли в ту сторону, где еще недавно были двое ее товарищей. Теперь девушка без остановки бежала в лес, пересекла небольшую опушку и плюхнулась под кустом прямо в воду. Огляделась: впереди болото.

Наконец все утихло. Даша решилась и негромко позвала:

— Тойво! Тойво!

Вскоре раздались чавкающие шаги: кто-то приближался к ней, не разбирая дороги, ступая прямо по лужам.

— Даша?

— Здесь я, Тойво. Что, обнаружили вас?

— Да, напоролись на патруль. Но, кажется, все обошлось благополучно. — Он говорил, как всегда, спокойно. Но нелегко давалось ему это спокойствие. Видимо, погиб Георгий Васильевич. А тут еще Даша потерялась. К счастью, он оказался поблизости и услышал ее голос.

Они пошли к Гайдину. Ночевать решили в стоге сена. И только тут Дудкова почувствовала, как она устала да и промокла насквозь. И еще хотелось есть. Зарывшись глубоко в сено, Даша сунула руку в корзинку, нащупала что-то круглое. По запаху определила — печеная брюква. Пошарила еще — вареный картофель. Поели, отдохнули, немного подремали.

Перед рассветом снова в путь. Но куда идти? Где узнать о Бородкине? Где найти переправу? Не обнаружив лодки на берегу Онежского озера, Гайдин решил искать ее где-либо в заливах, глубоко врезающихся в полуостров. На открытых местах оккупанты несли усиленную охрану.

Подпольщики повернули на северо-восток, к губе Святуха.

Снова переходы, недолгие рейды в деревни. Однажды, вконец изнуренные голодом, они встретили в лесу какую-то женщину. Попросили принести чего-либо поесть.

— Сейчас, — сказала она, — ждите здесь.

Ждали час, другой. Уже в вечерних сумерках заметили: мелькнул между деревьями знакомый серый платок. Присмотрелись, за ней идут солдаты. Все трое замерли в зарослях. Солдаты прошли по тропинке так близко от Дудковой, что ветка, оттянутая рукой одного из них, больно хлестнула Дашу по лицу.