Борис Мариан - Ночной звонок

Пришел начальник отдела кадров института с ключом, открыл сейф. Саша перебрал лежащие там папки. Те, что потолще, — открывал и заглядывал внутрь.

— Пусто, товарищ полковник, — доложил он, закончив осмотр.

— Ну что ж… — Волков задумался. — Что у нас еще осталось осмотреть? — спросил он, ни к кому в отдельности не обращаясь.

— Лестницу запасного выхода и подвал, — ответил Влад.

— А подвал зачем? — поинтересовался Чекир.

— Игорь Васильевич сказал, что там пытались изготовить автогенный перфоратор.

— Ааа! Тогда конечно…

— На лестнице могут быть обнаружены следы ног, — сказал трасолог.

— А в подвале аппарат, — добавил Влад. — Да и деньги могли там спрятать.

— В полуподвале, — поправил Диордиев. — Там у нас мастерская. Чабаненко работает.

— Чабаненко? — переспросил Чекир. — Непременно осмотреть!

— Давайте так… — Волков взглянул на часы. — Мы с Георгием Фомичом поедем сейчас в управление. Опергруппа останется здесь, продолжит осмотр. Сейчас пятнадцать пятьдесят минут. К девятнадцати закончите?

— Как знать, Константин Константинович… — за всех ответил Гурский. — Лестницу быстро осмотрим. Там нас интересует только наличие следов обуви. А на обследование мастерской может потребоваться много времени…

— В девятнадцать тридцать мы с Георгием Фомичом докладываем начальству о результатах первого дня работы. Так что к девятнадцати группа должна доложить нам все новости. Здесь что не успеете — доделаете завтра. Благо завтра суббота, и в институте никого не будет.

— Слушаюсь, — сказал Влад.

— Да, а где Жуков? — вспомнил Чекир.

— Я вам докладывал, Георгий Фомич. Продолжает допрос Гонцы в кассе.

— Ах да!.. Как позвонить в кассу? — повернулся Чекир к Диордиеву.

— Два ноль два. Вот этот внутренний.

Чекир набрал номер:

— Викентий Павлович?.. Прервись на минутку. Поднимись этажом выше в кабинет Булата. Это как раз над тобой…

Гурский, Анохин, Орлов и фотограф Пелинский прошли на площадку лестницы запасного выхода.

В кабинет вошел запыхавшийся Жуков:

— Вызывали?

— Вызывал, Викентий Павлович, — ответил Чекир. — Что нового?

— Замучился с ней, Георгий Фомич! Насчет Чабаненко, понимашь, признала, что он ей угрожал, грозился ограбить кассу…

— С чего он, кстати, грозился-то?

— А она ему сказала, что его зарплату и прогрессивку перевела, понимашь, его жене, а ему ничего не полагается…

— Решение месткома такое было, — сокрушенно развел руками Диордиев. — Алкоголик он, пропивает все деньги. Я издал приказ…

— Права не имели, — заметил Чекир. — На такой приказ решение суда нужно, а не месткома.

— Так вот насчет Чабаненко, понимашь, подтверждает, — продолжал Жуков, — а о том, кто ей телефон записал в блокноте — наотрез отказывается отвечать. Ревет белугой и ни слова!..

— Что за номер телефона? — спросил Чекир.

Жуков протянул ему блокнот, раскрытый на нужной странице, а Влад объяснил, почему считает эту запись существенно важной для дела.

— Не знаете, случайно, чья это рука? — спросил Чекир Диордиева, показывая запись.

Директор заглянул в блокнот:

— Булата. Он так цифры пишет…

— Вы уверены?

— Вполне. Его манеру писать цифры я хорошо знаю.

— Опять Булат! — воскликнул Чекир. — Кстати, что вы можете о нем сказать? Что это за человек?

— Сказать могу только хорошее. Кандидат технических наук. Слышал, пишет докторскую. Отличный работник. Отдел, который он возглавляет, — лучший в институте. Булат отвечает за внедрение наших разработок в промышленность. У него хороша налажена связь с предприятиями. Умеет договориться, убедить. Тут он незаменим. Единственный его минус — пристрастие к мату. Прибегает к мату, как к средству административного воздействия на подчиненных, включая женщин. Что еще?.. В общественной жизни активно участвует. Он все физкультурное дело у нас на себе тянет… Кандидат в мастера спорта…

— По какому виду? — перебил Влад.

— По альпинизму… Ох, так значит?.. Веревка?..

— Вот именно — значит! — сказал Волков.

— Никогда бы не поверил!

— Установили по номеру — где стоит телефон? — спросил Волков.

— Так точно, — ответил Жуков. — Квартирный телефон. Адрес есть, фамилия владельца… — Товарищ Будеску, — обратился он к прокурору, — надо, понимашь, наших людей туда послать. Обыск произвести и Булата арестовать, если его там обнаружат.

— Выдать вам ордера на обыск и на арест? А основания?

— Так ведь видели, понимашь, как Булат с рюкзаком спускался. И номер телефона у Гонцы в блокноте его рукой записан.

— Видела его эта, как ее?..

— Сазонова, — подсказал Орлов.

— Да, Сазонова. Со спины она его видела и две-три секунды всего. Не тянут такие показания на арест. А номер телефона… Надо, чтобы экспертиза подтвердила, что именно Булат его записал. А если даже Булат? Телефон ведь не у него на квартире?

— У Булата дома телефона нет, — сказал Орлов.

— А владелец телефона в институте работает? — спросил Будеску.

— Нет, — ответил Орлов. — В Главэнерго. Сейчас в командировке в Москве.

— Вот видите? И вы просите ордер на обыск в доме постороннего лица? Нет, нельзя…

— Как же нам, понимашь, преступников ловить? — в досаде воскликнул Жуков.

— Ловите, не нарушая требования закона.

— Возьмем квартиру под наблюдение, — вмешался Волков. — Если деньги там и их попытаются вынести, — задержим того, кто попытается, с поличным.

— А если уже вынесли? — не сдавался Жуков.

— Тогда и обыск в квартире нечего устраивать… — Волков посмотрел на часы. — А Булата нам прокурор разрешит задержать?

— Это пожалуйста, — отозвался Будеску. — Подозреваемых можете задержать и допросить. А вот если после допросов появятся основания для ареста — тогда и ордера выдам.

— Ну, поехали! — заторопился Волков. — Ты с нами или свои колеса есть? — спросил он Будеску.

— А до прокуратуры довезете?

— Довезем.

— Тогда с вами.

Волков козырнул и вышел. За ним Будеску. Диордиев тоже ушел, сказав, что если понадобится — будет у себя. Чекир подошел к Владу и Жукову:

— Ну, ребята, на вас вся надежда. Не подведите, В девятнадцать жду!.. Ни пуха, ни пера!..

— К черту, Георгий Фомич!

Чекир ушел.

— Пошли, Мирон Петрович. Поможешь расколоть эту фифу.

— Пойдем.

— Убежден, что она сама звонок организовала, — говорил Жуков, пока шли по длинному коридору. — Знала, понимашь, что звонить будут не ей, а Ротару. Сразу и свидетеля себе обеспечила… Буду постановление писать о мере пресечения…

— Подписку о невыезде взять собираешься?

— Нет, понимашь, под стражу. Прокурор разрешил.

Они спустились по лестнице на один этаж и шли теперь по другому коридору в обратном направлении.