Анатолий Козинский - КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА

Антон мёртвой хваткой вцепился в чемодан и, практически, держал его навесу всю дорогу.

- Да, твои друзья-товарищи знали кого посылать за покупками, - оценил его старания адмирал.

Козлик зарулил к трапу плавбазы «Кубань», где размещался штаб эскадры подводных лодок.

- Сейчас ты, Антоша, получишь всё, что заработал. Будет тебе дырка от бублика, жидкий чай и баланда на губе…. А что скажут офицеры?! – срам, да и только.

Адмирал вышел из машины и уже на ходу приказал шофёру:

- Отвези мичмана на «Видяев» и возвращайся!

Антон благополучно прибыл домой, рассказал о приключении, поджидавшим его и содержимое чемодана, офицерам. Те подумали и решили, что все мы люди, начальство -

так же люди и среди них встречаются люди даже очень, и очень неплохие.

События текущей жизни настолько уплотнили время дальнейшей стажировки, что Антону было просто некогда расслабиться и, не торопясь, посмотреть вверх на небеса.

У Вишневского родилась дочь. Он таки уговорил командира дать ему отпуск, оставив за себя гардемарина командовать боевой частью.

На флоте начались зачётные осенние учения и Антон впервые в жизни по боевой тревоге загружал торпедный боезапас на подводную лодку. Пополнив все запасы, субмарина вышла в точку рассредоточения в губу Ара и стала на якорь.

Почти месячная стоянка на якоре дала возможность начинающему подводнику сдать зачёты на допуск к исполнению обязанностей вахтенного офицера. Коротая время вахты, особенно «собаки» - с нуля до четырёх утра, наблюдая за окружающей обстановкой, Антон автоматически дёргал за леску с крючками и блестящей трубкой на конце. На такую рыболовную снасть ловилась крупная треска, пикша, реже палтус. К концу вахты четырех -ведерный лагун наполнялся этой морской курицей доверху, обеспечивая потребности экипажа в свежей рыбе в любом виде её приготовления. На предложение командира подводной лодки послать в управление кадров флота заявку с персональным застолблением должности командира торпедной группы за Липовецким, он вежливо отказался. Ему хотелось стать ракетчиком.

Все эти события хороводом ближайших воспоминаний промелькнули в голове Антона, стоявшим в застывшем строю выпускников училища на площади перед зданием основного корпуса. Переливаясь бликами отражённых лучей от серебра и меди инструментов пока ещё молчащего духового оркестра, солнышко освещало немногочисленную группу гостей и более организованный коллектив преподавателей, притихших в ожидании торжества момента вручения дипломов и погон первого офицерского звания «лейтенант» гардемаринам училища.

Вот перед выпускниками проплыло знамя училища и, следуя далее, колыхнувшись бахромой осевшего полотнища, оно заняло место рядом со столом со стопкой дипломов, ящиков с погонами и кортиками.

Гардемарины молчали. В глазах каждого из них можно было заметить меняющиеся местами выражения: чувства радости и удовлетворения за успешно законченный курс обучения; тени тревоги за не совсем ясное будущее; легкой грусти и печали за своей уходящей и остающейся в стенах училища юностью, училища, с которым они расставались и начинали новую самостоятельную жизнь.

Зачитан приказ Министра обороны о присвоении выпускникам училища первого офицерского звания «лейтенант».

Услышав свою фамилию, Антон, чеканя шаг, подошёл к столу. Начальник училища вручил ему диплом, погоны и кортик:

- Поздравляю вас с окончанием училища и присвоением офицерского звания «лейтенант»!

- Служу Советскому Союзу! – последовал ответ. Антон развернулся и уже не гардемарин, а лейтенант Липовецкий сделал свой первый шаг в новом качестве на пути служения своей

Родине и своему Советскому народу.

Конец первой книги.