Фернандо Гамбоа - Черный Город

Стрелка спидометра показывала уже сорок узлов, однако, поскольку мы не поднялись относительно воды и на сантиметр, мне было понятно, что даже при такой скорости взлететь мы не можем.

До водопада оставалось менее ста метров. Двигатель, работая на максимальных оборотах, громко рычал.

Семьдесят метров.

Я так сильно сжал поручень, что мои пальцы, наверное, побелели.

Пятьдесят метров.

Сорок пять узлов. Мы все еще не могли оторваться от воды.

Тридцать метров.

Я услышал, как чей-то голос за моей спиной произнес мое имя.

Двадцать метров.

Я обернулся. Кассандра посмотрела мне прямо в глаза.

Десять метров.

Касси стала шевелить губами, пытаясь мне что-то сказать. Я улыбнулся.

Самолет вдруг перестал вибрировать и раскачиваться из стороны в сторону, и мне показалось, что мы с Кассандрой, пристально глядя друг другу в глаза, зависли — как по мановению волшебной палочки — в воздухе.

Я открыл рот, чтобы что-то ответить Кассандре, но тут из моих легких вышел весь воздух, а сердце решило отделиться от моего тела: самолет вместе со всеми нами пересек край водопада и начал резко снижаться, можно сказать, падать, устремляясь к камням, которые поджидали нас, спрятавшись в облаке водяной пыли и нагромождениях пены.

Мысленно сравнив себя с беспомощной тряпичной куклой, которую кто-то вышвырнул в картонной коробке через окно с высокого этажа, я закрыл глаза, ожидая, что вот-вот почувствую сокрушительный удар. У меня не было душевных сил ни на то, чтобы закричать, ни на то, чтобы начать молиться. Я был уверен, что еще несколько секунд — и всем нам крышка.

Я чувствовал, что падаю в бездну.

Одна секунда.

Две секунды.

Три секунды.

Двигатель стал реветь еще сильнее.

Я все еще был жив…

Как такое было возможно?

Я посмотрел на пилота и увидел, что он изо всех своих сил тянет штурвал на себя. Он смотрел, не отрываясь, в ветровое стекло. Вены на его шее так набухли от напряжения, что, казалось, вот-вот лопнут.

У меня было такое ощущение, словно я постепенно просыпался после кошмарного сна, потому что, посмотрев вперед, увидел, что под нами снова появились река и сельва, а гидросамолет, опять приняв строго горизонтальное положение, начал постепенно набирать высоту, толкаемый вперед шестьюстами лошадиных сил своего двигателя, ветром и вздохами облегчения тех, кто в нем находился.

Пять минут спустя, когда мы уже более-менее пришли в себя, Жетулиу Оливейра снова зашел на посадку над тем же самым участком реки, на котором мы так неудачно пытались приводниться, но на этот раз уже против течения, отчего при контакте с водой ударов и толчков стало больше, но зато, когда гидросамолет сел на воду, управлять им было намного легче. Пилот без особого труда мог преодолеть течение и причалить к берегу там, где нам было нужно.

Проблема заключалась в том, что причаливать было попросту негде.

Берег полностью зарос деревьями, достигавшими двадцати, а то и тридцати метров в высоту, и их бесчисленные ветви с густой листвой не давали нам абсолютно никакой возможности пристать к берегу.

К сожалению, никто из нас не учел возможность возникновения этого препятствия, а потому нам не пришло в голову прихватить с собой на всякий случай надувную лодку.

Я посмотрел на GPS-навигатор. Если координаты, которые сообщил мне профессор, были правильными, то деревня племени менкрагноти находилась всего лишь в нескольких сотнях метров от берега, неподалеку от которого мы приводнились.

— Это вон в той стороне, — произнес я, показывая направо от себя. — Нам нужно высадиться здесь.

Пилот, повернувшись ко мне, пожал плечами.

— Desculpe, mas eu não posso chegar mais perto.Há muitas árvores, e se a aeronave for danificada, a companhia de seguros não pagará nada [16] Извините, но я не могу подойти ближе. Там много деревьев, и, если самолет получит повреждения, страховая компания ничего не заплатит ( португ .). , — сказал он, а затем, кивнув на видневшийся неподалеку узкий песчаный островок, добавил: — Tudo o que posso fazer, é deixá-los no banco de areia logo à frente [17] Все, что я могу сделать, — это высадить вас на песчаный островок, который вон там, впереди ( португ .). .

Я повернулся к Кассандре и вопросительно посмотрел на нее.

— А ты что думаешь? Он, по-моему, говорит, что не рискнет приближаться к берегу, потому что там растут деревья. Единственное, что он может сделать, так это высадить нас вон на тот песчаный островок.

— Ну что я могу тебе сказать?.. Мне кажется, что было бы не очень умно высаживаться посреди неизвестной нам реки, да еще и за пару часов до наступления темноты.

— С этим я согласен.

— Тем не менее я думаю, что у нас нет другого выхода, — произнесла Кассандра и со смиренным видом пожала плечами.

— И с этим я тоже согласен, — кивнул я.

Снова повернувшись к пилоту, я попросил его высадить нас на этот песчаный островок.

Как только мы закрепили гидросамолет у берега при помощи нескольких мотыг и веревок, нам потребовалось несколько минут на то, чтобы выгрузить свой багаж на этот маленький островок площадью каких-нибудь сто квадратных метров. На его мелком красновато-желтом песке виднелось множество следов кайманов, и мы с Кассандрой, присмотревшись к ним, пришли к выводу, что этот островок — одно из тех мест, где кайманы, регулируя температуру своего тела, греются по утрам на солнце. Оставалось только надеяться, что, когда они придут сюда на следующее утро, нас здесь уже не будет.

Профессор все еще спал, и мы уложили его на рюкзаки в надежде, что он скоро все-таки проснется, а затем попрощались с Жетулиу Оливейрой, по-простецки пожав ему руку. Он пожелал нам удачи, и мы договорились с ним, что он прилетит забрать нас отсюда, когда мы позвоним ему по спутниковому телефону.

Затем этот пилот, внешне чем-то похожий на одного из повстанцев-сапатистов, поднялся в свой гидросамолет, завел двигатель и, сняв крепления, состоявшие из мотыг и веревок, направил его в сторону водопада. Вскоре гидросамолет, подталкиваемый течением, набрал скорость, красиво взмыл в воздух и, полетев в направлении севера, превратился в еле заметную точку на горизонте.

Когда я оторвал от него взгляд и посмотрел на профессора Кастильо, тот, уже проснувшись, растерянно озирался по сторонам.

— Где… где мы находимся? — спросил он.

— В реке Шингу, — ответила Касси, сидевшая рядом с профессором. — А точнее, как раз посреди ее русла.

— Ничего себе… — Профессор, приподнявшись, увидел, что нас со всех сторон окружает вода. — А как прошел полет?

— Очень спокойно, проф, — ответил я, косясь на Кассандру. — Можно сказать, как легкая развлекательная прогулка.

— Да уж, развлекательная, — усмехнулась мексиканка, поднимаясь на ноги и стряхивая со своих штанов песок. — Меня, кстати, сейчас мучает один глупый вопрос… — Она повернулась к берегу реки и, напряженно всматриваясь в него, спросила: — Как, черт возьми, мы отсюда выберемся?