Владимир Понизовский - Посты сменяются на рассвете

Он перевел дыхание:

— Политика — не ваша сфера. Прочтите и распишитесь.

Он пододвинул к ней листки протокола. Мерильда взяла, начала читать вслух:

— «Протокол допроса...» — Подняла голову. — Звучит недурно. — Голос ее предательски дрогнул.

— Куда вы направлялись в столь поздний час?

Она все еще смотрела на листы:

— Бульвар Пасео — обычное место моих ночных прогулок.

— А если я подскажу вам адрес, по которому вы шли?

Она отложила в сторону протокол. Молча пожала плечами.

— А если я вам подскажу: ваша подруга детства только что вернулась из провинции Лас-Вильяс... — Он растягивал слова, нащупывая и чувствуя, как она цепенеет. — Вернулась и привезла...

— Нет! — выкрикнула она. — Не тяните из меня жилы!.. Если я скажу, что вам нужно, вы выпустите меня в Штаты?

— Содействие следствию подтвердит вашу невиновность.

Мерильда отошла к своему креслу, в угол комнаты. Села. Закурила. Обрагон увидел: она успокоилась. В чем он промахнулся?..

— Вы и без меня все знаете... — Она сделала затяжку. — Да, Бланка привезла с собой Конрада. И в эту минуту он находится у нее дома.

Феликс с огромным трудом удержал восклицание. Нагнул голову, закрыл глаза, чтобы подавить в себе желание вскочить.

Она же подумала, наверное, что это сообщение нисколько его не удивило:

— Видите, я сказала правду... Я свободна и могу уезжать в Штаты?

«Не может быть!.. Этого не может быть!.. Так просто...»

— А куда и зачем вы шли?

Мерильда поднялась, оправила кофту. Подошла к столу. Вынула из лифа записку:

— Вот, он сам написал. — Протянула листок капитану: — Пароль: «Аделанте», отзыв: «Фиалка». Я должна была передать — и получить устный или письменный ответ.

Обрагон взял записку, пробежал торопливо написанные строчки. «Текст зашифрован. Но почерк Маэстро. Адрес явки... Пароль... Да, кажется, правда».

За домом куранты пробили один раз. Звук медленно таял.

«Час ночи... Понадобился всего час, чтобы ты предала родного брата и подругу детства... Эх вы, герои!..» Эта женщина уже не вызывала у него ничего, кроме презрения. Он нажал кнопку звонка.

Вошел сержант.

— Уведите. И немедленно вызовите ко мне...

Его прервал телефонный звонок.

Бланка подняла руку. Перстень поблескивал на пальце.

«Он сказал: «Перед богом и всем светом!..» Как в сказке о прекрасном принце... — Она перевела взгляд на диван. — Брачное ложе?.. Сейчас... И мне совсем не страшно».

Посмотрела на него. Конрад молча стоял посреди комнаты.

— Ты, наверное, очень устал?.. Ты давно приехал?

Он огляделся:

— Мечты...

Провел ладонью по лбу. И словно бы стер рукой то выражение лица, которое было еще мгновение назад. Из мягкого, грустно-восторженного оно вдруг стало жестким.

— Мерильда почему-то не вернулась. Мне надо уходить.

И голос его стал другим. Резким.

— Я не улавливаю смысла в твоих словах...

— Я не имею права, Бланка. Извини, я дал волю чувствам. Я должен немедленно уйти.

«Куда? Почему? — Обида захлестнула ее. — Не любит!..»

— Не понимаю...

— Нам надо уходить, — решительно повторил он.

«Уходить...» — эхом отозвалось в ней.

— Мы пойдем с тобой вместе. Мы будем идти с тобой рука об руку — до конца.

«До ко-онца-а...» — повторило эхо. «Значит, любит?.. Зачем же уходить?.. Я ничего не могу понять!..»

— Не бойся, Бланка. Смелость, еще раз смелость, всегда смелость! — Он расправил плечи. — Да, это самое опасное задание. Но и льва узнают по когтям!

Она посмотрела на него. Что стало с его лицом!.. Оно заострилось. Глаза лихорадочно блестели. Он побледнел.

— Конрад, милый, о чем ты говоришь? Что это за странные шутки?

Он не слушал ее, продолжал о своем:

— Опасаюсь, что и здешние подлецы в последний момент поджали хвосты. Всегда лучше полагаться на себя одного. Но я выполню задание! К вящей славе божьей!

«Какой-то кошмар, бред...» — Бланка в изнеможении присела на край дивана.

Он подошел, положил руки на ее плечи:

— Так необходимо. И ты пойдешь со мной.

— Конечно пойду, и куда ты хочешь... Но куда? Какое задание?

Конрад отступил от нее. Лоб его покрылся испариной. Глаза исступленно горели.

— Ты умеешь стрелять?

«Святая Мария!.. Что случилось с ним, бедным?»

Бланка с жалостью посмотрела на него:

— Я начинаю понимать...

— И я уверен, ты будешь надежной помощницей до конца!

«Мерильда говорила: босс... А эти испытания сломили его разум. Бедный Конрад!..»

— Конечно, я буду твоей помощницей... Я пойду с тобой... Только успокойся, милый! Что с тобой? Ты был добрым, открытым, как ребенок, и мудрым, как египетский бог Тот...

— Бог! — воскликнул он. — Только не слюнявый египетский Тот, а Саваоф — грозный, мстительный и нетерпимый, требующий покорности и жертв!.. «Пусть ненавидят — лишь бы боялись». Каждый человек достоин того, чего он стоит. Ты, я, мы — соль земли. И мы не имеем нрава перед историей и богом допустить, чтобы эту соль растолкли и развеяли по ветру или чтобы гуахиро сдабривали ею свое варево!.. Четыре столетия назад наши предки-конкистадоры пристали с мечом и крестом к этим берегам, когда здесь еще бродили краснокожие с кольцами в ноздрях!.. Мы не имеем права раздать свое наследство этим бродягам!..

— Успокойся, милый!

Она протянула к нему руки. И тут только увидела: его куртка и брюки — в бурых пятнах и на руках темно-красные запекшиеся потеки.

— Кровь! — испугалась она. — Ты весь в крови! Ты ранен?

Он спокойно оглядел свою одежду, посмотрел на руки:

— Нет. Это его кровь.

— Чья?

— Того шофера.

Бланка отшатнулась:

— Постойте!.. Ничего не понимаю... Вас привела сюда Мерильда?

— Я приехал на вашей машине.

— А... А Мануэль?

— Он мог помешать нам, — спокойно сказал Конрад.

— И вы... Вы убили его?

— К сожалению. У каждого свой крест.

Он сделал шаг к ней.

— Не подходите!

Конрад с удивлением посмотрел на девушку:

— Тише, ты разбудишь весь город. Тут что-то не так... Сейчас мы разберемся. С кем же вы? С нами — или с ними?

— Оставьте меня!

— Не могу. Сейчас речь не обо мне. Поймите: или — или. И если вы еще не сделали выбор, я помогу вам.

«Выбор! И он тоже требует выбора! Боже!..»

— Замолчите!

— Наша любовь, наконец.

«И он говорит о любви!..»

— Как вы смеете! Убийца!

Конрад пригнул голову. Посмотрел на девушку в упор. Она содрогнулась под его взглядом.

— Вот как? Хорошо...

По его губам скользнула улыбка. Такая же жестокая, как взгляд.

— Не знаю, как тут все переплелось: ваша поездка в Лас-Вильяс, в тот квадрат; Мерильда, все прочее... Я думал, это подготовлено... Ошибся. Но сама судьба сделала за вас выбор: ваш шофер убит, на вашей машине я приехал в Гавану, и, наконец, я в вашей квартире... Любой из этих улик достаточно, чтобы вас признали сообщницей. У вас единственный путь — идти со мной.