Юрий Красуля - Реклама артефактов!

Что такое работать с разными настроями – дело не секретное. В боевых искусствах, особенно в спортивных разделах ратного дела, настрои – дело очень нужное. Да, если ты серьезный мастер, с боевым опытом, настрой не так уж важен. Но не все рождаются с четвертыми данами и не у всех профессия убивать. Так что настрои для обычного человека – полезное дело. Это нечто типа внутреннего политрука, который не позволяет душевным смятениям помешать победить врага.

Когда по телевизору смотришь выход боксеров профессионалов на бой, поединок взглядами перед началом – очень шикарное и возбуждающее шоу, на котором начинаешь ощущать некие настрои.

Даже на простом региональном турнире по какому-нибудь единоборству, то, как показывает свое волнение, вызывающее возбужденное состояние, или подчеркнуто спокойное осанистое ожидание, является любительским прототипом самонастроя.

Хотя, пару раз я видел выход на состязание шагом палача, так что не только у оппонента появился холодок ужаса. Но бой доиграть образ не всегда позволяет. И грозные в начале бойцы дешево скатывались до истеричного нарушения правил, а то и просто проигрывали.

Наверно уже только с начального мастерского уровня, настрой можно показать на весь поединок. А лучше «осознанную игру» смены образов.

Как у дальневосточных стилей – дерешься то мощно и длинными размахами, то скоростными короткими с более гибким движением корпуса, то растопыренными пальцами, то кулаком, то ладонью. Но смена тактик – всего лишь чтобы доставить максимум неудобств противнику, да и с меньшими потерями выиграть.

Всплыли немного болезненные воспоминания из юношества. Пару лет в середине семидесятых я занимался дзю до. Школа под управлением великого тренера, хожу, стараюсь. Но успехов нет. Проигрываю на соревнованиях. Даже стал задумываться о том, что в боевых искусствах я бездарен, и нужно оставить тренировки. Но отец, пользуясь связями, устроил в секцию джиу джитсу при мощном правоохранительном органе, и, я там как будто раскрылся, стал побеждать. Появилось реальное уважение у остальных занимающихся.

Гораздо позже я понял причину проигрышей в старом добром дзюдо и побед в джиу джитсу. Молодой и доверчивый, наивно пытался применить лозунг – поддаться, чтобы победить. Но, по неопытности, не знал до какого момента поддаваться, и упускал момент для победы. А в простом и непоэтичном джиу джитсу, тренер настраивал под другой лозунг – коль начался бой, превратись в свирепого хищника, рвущего добычу. В хищника не превращался, но дух становился более агрессивным, жадно ловил момент слабости противника, что в бою на ученическом уровне было более адекватно.

Стал я рассказывать о технике оборотня с теории потому, что первые работы с Мироном каким то странным образом вылетели из головы. Совсем забыл начало. Саму технику помню, но с чего мы начали, вспомнить не могу. Просто мистика какая то.

Но упражнения, которые я стал использовать то в утреней разминке, то в вечернюю тренировку, стали родными. И отлично помню, как их впервые показал Мирон. И тот настрой в его глазах, и звук дыхания.

Обычно, для того чтобы лучше разобрать скоростное движение, понять все принципы его динамики, нужно сделать все медленно. В нашем деле, особенно для упражнения замедленный бег, все, что делается в статике или очень замедленно, рассматривалось сперва на большой скорости.

То, что для зверя естественно, нам приходилось выполнять с особым пристальным вниманием и самоанализом. Особенно имитация того, как юные хищники играются, обучаясь взрослым навыкам.

Это не позы йоги, хотя некоторым образом похоже. Это статика и сверхзамедленные движения приучает все нутро раскрыть силы животного.

Когда поднялась тема пробуждения звериных сил, ожидал питья крови, сырого мяса, полуголодной жизни – дабы уподобиться животной жизни. Но, слава богу, было напротив – запрет каких-либо стрессов на почве питания. Только лишь стояния в необычных позициях, и работа с замедленным бегом. Плюс ко всему – нужно много и часто петь, особенно во время занятия. Не мантры, а что нибудь легкое, типа народных частушек или попсы. Меня природа слухом обделила, так что к песням был не приучен. Пришлось начать вполголоса, чтобы не шокировать близких. Все же странно, чтобы пробудить звериные зоны мозга, нужно заниматься очень человеческим делом – пением. Хоть и в моем исполнении, но по сути искусство. Хотя, песни нужно использовать примитивные, и, обязательно не хором, а индивидуально.

Сверхмедленную ходьбу я ранее изучал. Хорошая и эффективная методика в восточных стилях, хотя и с разной смысловой нагрузкой – у японцев акцент для боя, у китайцев – для здоровья. Но тело интересно так собирается, сухожилия и мышцы обретают готовый взорваться тонус, всего лишь при перемещениях столь медленных, что если не присматриваться, кажется что человек просто замер в странной позе.

А вот сверхмедленный бег действовал больше на состояние головы. Опьяняющая полудинамическая, полустатическая медитация. Но был и некий красивый, художественный настрой – ассоциировал себя не несущимся зверем в замедленной съемка, а древним греком, таким, каким их рисуют на старинных сосудах. Именно позы бегущих на амфорах, Мирон мне показывал как основной пример формы упражнения.

Неужто греки практиковали оборотневые хитрости? И традиция наша многовековая? Не могу знать, ответил Мирон. Всякое может быть.

Я был уверен, что наш образ, духовный тотем – волк. Не тот, что живет и охотится в стае, а матерый одиночка, возникающий из ниоткуда и несущий неотвратимую смерть своей цели.

Но не так то. Медведь. Притом причин тому немало. Он ближе нам и в системе пищеварения и строении опорно-двигательного аппарата, плюс, самый умный зверь после дельфинов. Да и куча всякого к этому можно понаходить в литературе.

Что ж, тоже круто. Мишки и бегают быстро, да и резвы и мощны. Был в соседнем зоопарке несчастный случай – паренек решил угостить медведя, все было хорошо, тот подсунул морду к прутьям клетки. И тут молодая глупость позабыла, кто перед ним, и попробовал сделать шелбан зверю в нос. Я не представляю эту реакцию, свидетели говорили про что-то невообразимо быстрое, но косолапый успел убрать нос и оттяпал зубами палец.

Позже, этот образ пальцелюдоеда из зоопарка мне помог при подготовке в разделе соединений. Та часть, когда еще бой приближается, и идет обмен словами, взглядами. Попытка прощупать слабину в психике оппонента.

На спортивных состязаниях все более-менее просто. Молча вышел, типа покланялся, отвалял или получил. Молча ушел. В военных делах также не до разговоров. Вот враг. Надо – обездвижить – обездвижим, надо прикончить – на то и война, сделаем. В партизанско – диверсионных делах самое серьезное дело в первом соединении. Но для нас это, слава богу, сейчас не актуально.