Юрий Красуля - Реклама артефактов!

Договорились встретиться на храмовой горе. Когда я с семьей выезжал в Иораданию, мы, под впечатлением от местных библейских мест, загорелись идеей посетить Иерусалим. Местные арабы все решали быстро, лишь бы финансировали. Так что в святых местах побывать мне уже удалось.

До встречи с братьями я успел потолкаться с туристами в паре храмов. Терпеливо жду под ярким солнцем, высматривая лысину Павла, но первым пришел Олег в бейсболке, чуть ссутуленный, совсем не узнан даже на близком расстоянии. Может на горе у них какое-то мероприятие. Нет, напротив, просто гуляют.

Все святыни для нас ценны. Прошлись и прикоснулись к почитаемым местам. Но, на что я обратил внимание, местные по взгляду чувствуют к какой религии ты относишься. Вот мы прошли на вершину храмовой горы. Туда пускают не всех, палестинские охранники проверяют паспорта и требую прочтения первой суры Корана. Я честно выучил по транскрипции суру на арабском языке. Главное, что пропустили. Все, впереди справа краники для омовения. Я более менее правильно повторил порядок, можно вступать в мечеть. Вот здесь-то проявился вороний взгляд местных. Ко мне никто с нагло навязчивым видом не приставал, типа ну очень необходимого гида, а к братьям просто прилипли двое с наигранно серьезным видом.

Очень комично они периодически показывали рукой направление движения, хотя там заблудиться просто невозможно. Олег отмахивался, Паша говорил, чтобы тот в святом месте не ругался, а прилипалы ни на сантиметр не отдалялись.

В христианских святынях, где явные православные туристы-паломники, пытались подольше прильнуть к гробу Господнему и другим почитаемым предметам, тогда их толстяк в выцветшей рясе беспардонно подгонял чем то типа узкой линейки, давай, освобождай место для других. Ничего, что люди выложили кучу средств для приезда сюда. Нет, турист, не задерживай поток.

Мы тогда прошли в церковь вместе с нефтяниками из Сибири. Так что братья размерами не выделялись из толпы, скорее я, казался крошкой. Толстяк в рясе, подгонял всех, кроме братьев.

Так вот, а в мусульманской части, меня не трогали.

Конечно же, в памяти всплывают образы противных и наглых полуведьм, которые шастают по православным храмам во время молитвы и, вроде невзначай, но активно толкают именно тех, кто особенно увлеченно молится. Наверняка они как то от такого подзаряжаются, хотя, возможно, просто проявляют так свою злую сущность.

Но вот у стены плача, у нас у всех проблем не было. Я заранее готовил бумажку с пожеланиями, но забыл на столе у друзей, в кармане оказались только записки от жены и дочери.

Я постоял возле стены, прижавшись к ней лбом, прочитал древнюю молитву, которую передал своим сыновьям ветхозаветный Ной, в щель с бумажками просунул еще две своих, опять прижался лбом. Снова Ноева молитва. Решил просто постоять, прижавшись к стене руками.

На какой то миг сработало нечто, я реально ощутил то особое состояние, которое испытываешь при погружениях под эгидой Андреича. То, что воспринял, оказалось очень мощным и неожиданным.

Не вдаваясь в детали, скажу. От такого не становятся ни атеистами, ни истинно верующими. Гуляки не возвращаются в семью и из семей не уходят в загул тихони.

Но маститые художники престают на пару лет рисовать, а потом, с новым взглядом по-новому раскрывают свой талант.

Я уже отошел от стены и, с тоской, осознал, что сделал очень большую ошибку, когда на верху, в мечети скалы, эта которая, с громадным золотым куполом, я не прикоснулся в подвальном уровне к древнему краеугольному камню. По легенде, тому, от которого образовался наш мир (это я не понимаю), и, который, древние евреи впервые подвинули для постройки храма Соломона.

Места то здесь реально особые, не смотря на помехи от прилипал и жуликов.

Но нам пора было выезжать к мертвому морю на встречу. В ту поездку к камню прикоснуться не удалось.

На фоне событий с братьями, я не удивился бы встрече с магрибским волшебником, в стиле советского фильма про Али Бабу. Или с вытянутым в идеальной осанке англичанине. Но это был невысокий испанец, с пузиком и загорелой лысиной. Кстати герцог. Так что парень серьезный.

Мне его представили как Виктора, было очень приятно.

Мы встретились в каком то городке с древней историей, в том месте, где остатки реки Иордан впадают в Мертвое море. Именно в это место к своим друзьям приезжал Виктор, в очень неновый домик с пластиковыми столиками и стульями под навесом во дворе.

Городок находился в самой низине, так что вместо красот закатов и рассветов нам предстояло наблюдать смену освещения камней и песков вокруг – то ли гор, то ли просто стен каньона. Не знаю, как правильно у них обзывается. Зато воздух здесь был особенный. Прежде всего, мы находились на четырехстах метрах ниже уровня моря, немного добавлялся запах мертвого моря в смеси с изредка проезжающими мимо автобусами. Но кислород преобладал. Дышать в этих местах было подобием питья и еды в нормальных уровнях. Словно воздух можно было намазывать на хлеб вместо масла.

Ради этого воздуха Виктор приезжал сюда.

Чем же мы будем заниматься. Что может знать в казацких секретах уроженец далекой Испании. Может у них какой-нибудь образ зверя, который может поучиться у наших образов.

Гадал где то до позднего вечера, пока пили чай и вели светскую беседу о делах, здоровье и близких.

Неожиданно для меня, Олег показал на меня, и сказал, вот соратник Мирона, кое-чему поднаучился, но все ищет более изысканный, аристократичный путь проявления скрытых сил. Здесь и немного юношеского разочарования, от того, что мощнейшая техника не панацея для достижения победы – спортсмены высокого класса явно сильнее нас, простых спецов, умеющих настроиться на образ хищника. Человеческий то образ в умелых руках все же побеждает зверя. Успокаивает то, что этих человеков-мастеров очень немного.

Мы, все идем в русле индивидуальных иллюзий. Но, мне кажется, вы, Виктор, поможете раскрыть изящество звериных настроев.

Приятный сюрприз, я, оказывается один из поводов встречи.

Не могу сказать, что эту тему обсуждал с Мироном. При изучении боевых искусств с обретением силы и опыта очень уж многие склоняются к чванству и накачанному хамству, некоторые к полубандитским манерам, а поэтичную изысканность и решительность аристократических манер почти никто не использует.

С другой стороны, зачем нам изящество и манеры, когда мы стали сильными. Но для среднего класса такое позиционирование – было бы очень даже кстати. Да и движения без лишних выбросов силы, красиво связанные с другими – это уже немного искусство и возвышенная самореализация.

Есть еще образы монахов, с имитацией чего-то великого, или же зверей, как у казаков, - это все очень интересное и, для творческой души, весьма полезное. Ни в коем случае даже виду не подавал, о том, что здесь меня что-то может не устраивать.