Клайв Касслер - Огненный лед

— Вы бы убрали свою игрушку, капитан. А то ненароком прострелите себе что-нибудь.

Товров сунул пистолет за пояс и подошел ближе.

— Что случилось?

— Вы были правы: за нами следили. Откуда ни возьмись появилась лодка, и какие-то невоспитанные мужланы решили подняться на борт без приглашения. Мы им преподали урок. Один из ваших новобранцев сигналил им фонарем и получил нож прямо в сердце. — Он показал на лежащее в стороне тело.

— Да уж, приняли мы гостей, как полагается, — заявил кто-то из казаков, и все они дружно расхохотались.

Капитан хотел спросить, где второй кочегар, но было поздно…

Одна из пуль угодила Якелеву точно в грудь и швырнула его на переборку. Не желая сдаваться, майор собрался с силами и оттолкнул Товрова с линии огня. Казак, отстреливаясь, пополз в сторону — рассчитывал спрятаться за крышкой вентиляционного люка, однако пуля сразила его на полпути.

Пользуясь тем, что противник отвлекся, Товров с майором бросились прочь, однако уже через несколько шагов колени Якелева подкосились, и могучий казак в пропитанном кровью мундире рухнул на палубу. Он жестом подозвал капитана и зашептал ему прямо в ухо булькающим, гортанным голосом:

— Заботьтесь о семье, не дайте им погибнуть. — Его пальцы впились в китель капитана. — Помните, без царя Россия обречена. — Майор прикрыл глаза, словно не веря в случившееся. С его губ сорвался хрипловатый смешок. — Чертова посудина. Мне бы коня…

Свирепый взгляд Якелева потух, подбородок упал на грудь, пальцы обмякли. В этот самый момент корабль содрогнулся от могучего удара.

Скрючившись в три погибели, Товров пробрался к фальшборту. Ярко полыхнула пушка, и еще один снаряд ударил в борт старого угольщика.

«Звезду» ощутимо тряхнуло.

Снизу донесся глухой удар — взорвались топливные баки. Горючее хлынуло наружу, затягивая морскую гладь пылающей пеленой. Кочегар решил покинуть тонущее судно. Перебежав палубу, он швырнул винтовку за борт, потом вскарабкался на планширь и, заметив полосу чистой воды, сиганул туда, надеясь доплыть до лодки. Впрочем, убийца недооценил скорость, с которой разливается по воде горящее топливо. Огонь настиг его уже через пару мгновений, и жуткие вопли утонули в треске пламени.

Канонада выгнала из убежищ и остальных матросов. Они в отчаянии бросились к шлюпке дальнего, не охваченного огнем борта. Товров сначала кинулся вслед за ними, но потом вспомнил слова умирающего майора. С трудом втягивая воздух больными легкими, он вскарабкался по трапу и распахнул дверь на пассажирскую палубу.

Его взгляду открылась ужасающая картина. Четыре девочки-подростка прижались к стене вместе с поварихой, а впереди, словно прикрывая их, стояла женщина средних лет с печальными голубовато-серыми глазами. Волевой подбородок, нос прямой, с легкой горбинкой, губы решительно сжаты. На вид — обычная семья, в страхе бегущая из России, однако Товров уже догадался, кто его пассажиры. Он помедлил, соображая, как следует обращаться к этой даме.

— Мадам, вам с детьми нужно пройти к шлюпке.

— Кто вы? — спросила женщина все с тем же легким немецким акцентом, на который капитан обратил внимание еще раньше.

— Капитан Товров. Я главный на этом судне.

— Скажите, что случилось. С чего весь этот шум?

— Ваши охранники мертвы. На нас напали. Нужно спасаться.

Дама посмотрела на девочек и словно воспряла духом.

— Если мы с семьей спасемся, то вас ожидает щедрая награда, капитан.

— Мадам, я сделаю все, что в моих силах.

— Тогда ведите нас, — кивнула она.

Товров убедился, что путь свободен, и придержал дверь, а потом повел семью к тому борту, где не было пожара. «Звезда» дала ощутимый крен, так что пришлось карабкаться по скользкой металлической палубе. Они то и дело падали, но продвигались вперед, помогая друг другу.

Матросы никак не могли справиться со шлюпбалками. Капитан распорядился усадить пассажирок. Когда все разместились, он велел пошевеливаться и скорее спускать шлюпку на воду. Товров боялся, что при таком крене вылета балок не хватит, однако шлюпка все же поползла вниз, то и дело стукаясь о перекошенный борт.

До поверхности воды оставалось всего несколько метров, когда раздался крик кого-то из матросов. Вражеская лодка обошла «Звезду», и теперь ее орудие смотрело прямо на беглецов. Прогремел выстрел, снаряд угодил в шлюпку, и обломки взметнулись в воздух вперемешку с изуродованными телами.

Товров обхватил рукой одну из девчушек. Он не ослабил хватку, даже когда рухнул в ледяную воду. Поддерживая голову девочки над водой, капитан приметил неподалеку деревянную крышку люка и поплыл к ней медленно-медленно, чтобы не привлечь внимания нападавших.

Он помог малышке вскарабкаться на хлипкие доски и оттолкнул от пылающей «Звезды». Плот с девочкой скрылся в темноте. Капитан замерз, устал и не желал больше цепляться за жизнь. Волны над ним сомкнулись; Товров погружался все глубже и глубже, унося с собой мечту о симпатичном домике у моря…

У побережья штата Мэн, наши дни.

Лерой Дженкинс втаскивал на борт своей «Пустельги» основательно заросшую ловушку для лобстеров и вдруг заметил на горизонте гигантское судно. Он осторожно извлек парочку увесистых, злобных ракообразных, перетянул резинками клешни и бросил в бак с водой. В опустевшую ловушку сунул рыбью голову, выбросил проволочную клетку за борт и лишь затем отправился в рубку за биноклем.

— Ух ты! — только и сумел выдохнуть рыбак, прильнув к окулярам.

Колосс поражал воображение. Наметанный взгляд Дженкинса пробежал по судну от носа до кормы. Прежде чем выйти на пенсию и посвятить себя ловле лобстеров, он много лет преподавал океанографию в Университете штата Мэн, а летом не раз выходил в море с научными экспедициями, но таких гигантов еще не встречал. Длина корпуса футов шестьсот. [1] Фут — примерно 30,5 сантиметра. Длина судна, таким образом, чуть больше ста восьмидесяти метров. Здесь и далее примеч. переводчика .

Над палубой торчали какие-то вышки и стрелы кранов. Очевидно, судно предназначалось для разведки или добычи полезных ископаемых. Дженкинс стоял как зачарованный, пока махина не исчезла из вида, а потом принялся за остальные ловушки.

Высокому, поджарому Дженкинсу шел седьмой десяток, и вид у него был суровый, как скалистые берега родного Мэна. Он втащил на борт последнюю ловушку, и черное от загара лицо расплылось в улыбке. Денек выдался отличный. Дженкинс наткнулся на это местечко пару месяцев назад по чистой случайности. Лобстеров тут водилось видимо-невидимо, так что он возвращался снова и снова, даже при том, что ради этого требовалось уходить от берега дальше обычного. К счастью, его тридцатишестифутовая деревянная лодка прекрасно вела себя в открытом море даже груженная под завязку.