Сергей Высоцкий - Искатель. 1997. Выпуск №3

— На сколько спорим?

— Не берите в голову! — смутилась Вера. — Это я к слову. От Жени дурных привычек набралась. Он у меня, чуть что — сразу спорит.

— А как по части словесного портрета?

— Тут ваша знакомая права, этот псевдо-Лацкий неприметная личность. Заведующая архивом, у которой оформлялся Лацкий, тоже никаких его примет не запомнила.

— Работа на пятерку. За мной, Верунчик, шоколадные конфеты!

Ему почудилось, что в глазах Веры мелькнула насмешка.

«Черт ее знает! Может, ей не конфеты дарить надо, а бутылку какого-нибудь ликера?»

С женщинами милиционерами Фризe никогда не сотрудничал.

…Он не сразу расслышал негромкую трель телефона — на прикроватной тумбочке одновременно загремел будильник, поставленный на девять утра.

— Я слушаю

— Вы что, еще спите? — Хрипловатый сонный голос Владимира привел Веру в изумление.

— Поздно лег.

— Счастливчик! — с завистью сказала она и тут же перешла к делу. Надо было мне вчера поспорить с вами. Побывала я у Алексея Абрамовича Лаца. Это его адрес указан в анкете Лацкого. А паспорт он не терял, отдал в рэу на прописку.

— И с концами?

— Да. Я и у них побывала. Паспортистка помнит, что носила паспорт Лаца в милицию. А что было потом — у нее память отшибло. Думаю, этих господ из рэу следует потрясти. Мне не с руки — я из другой службы. А вам без разницы.

— Спасибо, Вера. Вы мне очень помогли. Да еще встали спозаранку. Чувствую себя виноватым.

— Ерунда! Так пойдете в рэу? — Она продиктовала адрес. Назвала фамилию паспортистки.

Фризе все это записал, но выяснять у чиновников отдела, каким образом исчез у них паспорт бедолаги Лаца, охоты не было. Эта тропинка вела в тупик.

— Я же предупредила вас — заказанные документы принесут хранилища только через два дня! — сказала Таисия Игнатьевна, когда Фризе, едва открылись двери читального зала, сел у ее антикварного стола.

— Помню, госпожа начальница. А сейчас хотел бы с вами пошептаться.

— Пошепчитесь. — Таисия улыбнулась. Улыбка у нее получилась ослепительная, а вот шептаться она, похоже, не хотела. Ее звонкий голос прозвучал лишь на полтона ниже.

— Папка с делом Никифора Антонова все еще у директора?

Наверное, заведующая архивом ожидала, что шептаться предстоит о чем-либо внеслужебном. О поездке на Москву-реку, например. Потому что едва Фризе упомянул об Антонове, улыбку сменила гримаса скуки.

— Нет. Она у меня в сейфе. Я вам говорила — в папке нет ни одного документа.

— А листок, на котором отмечаются исследователи?

Таисия Игнатьевна задумалась.

— Тот, что приклеен на обороте обложки! — Владимир решил помочь ей вспомнить и замер в ожидании ответа.

— А то не знаю!

Наверное, еще никто из посетителей читального зала не пытался разъяснять заведующей азы архивного дела. Она сердите фыркнула, поднялась из-за стола и удалилась в соседнюю комнату. Через минуту появилась снова. В руках Таиска держала темно-коричневую папку. Даже по ее внешнему виду было видно, что папка пуста, как государственная казна.

Заведующая архивом села и положила папку перед собой. Фризе, сгорая от нетерпения, потянулся к ней, но получил шлепок по руке.

— Не торопитесь!

Она развязала тесемки, раскрыла папку. Потемневший от времени контрольный бланк, на котором расписывались работавшие с делом исследователи, был целехонек. Таиска лишь мельком взглянула на него и подвинула папку Фризе.

Первый исследователь «Т.М.Медведева» знакомилась с делом Никифора Антонова 24 февраля 1930 года. Потом перерыв в шестьдесят с лишним лет.

А 14 октября 1995 года по поручению «Департамента по розыску родственников за границей» документы о направлении на службу в Нью-Йорк священника отца Никифора Антонова запрашивал адвокат юридической конторы из США Сол У. Грегори.

Следующую запись сделал Леонид Павлов. В день своей смерти.

Тот, кто украл документы, автограф не оставил.

— Довольны? — От заведующей не укрылось удовлетворение, с которым Владимир отодвинул от себя папку.

— Да. Для полного счастья мне надо найти анкету, заполненную этим Грегори. И побыстрее.

— Вы шутите? — Таиска взглянула на запись. — Он брал папку с делом почти год назад. Я даже не знаю, хранятся ли у нас такие документы?

Документы, конечно, хранились. И она прекрасно об этом знала.

— Таисия Игнатьевна! Чтобы в архиве, да не хранились бумажки?! Хранятся, хранятся!

— Откуда вы знаете?

— Я экстрасенс.

— Эта фраза была ошибкой.

Если так, вам ничего не стоит прочитать анкету на расстоянии.

— Таисия Игнатьевна! — Владимир оглянулся на зал и осекся. Его «перешептывание» с Таиской не осталось без внимания исследователей. Наиболее любопытной их части.

Фризе подумал: «Если и дальше ее упрашивать, можно увязнуть в пререканиях. Таиска упрется, и ничего с нее не получишь. Ей ничего не стоит заявить, что анкет и запросов по делу не было. Что они сгорели. Что их залило, когда прорвало фановые трубы. И — баста! Можете жаловаться хоть в Совет Министров! А если заведующей кто-то платит за то, чтобы в нужный момент она нашла или придержала какие-то документы, надежда ни успех равна нулю. Разве что…»

Фризе любил импровизировать.

Взяв листок чистой бумаги, он написал:

«Т.И. Если вы сегодня, в свободное от работы время, отыщите мне анкету Гр. — разбогатеете на две тысячи зеленых».

Сумма даже ему казалась слишком завышенной. Но если эта симпатичная архивная мышка уже кем-то куплена — или запугана, — ее можно взять лишь на изумление. Хабар должен превзойти разумные пределы.

Не выпуская листок из руки, он показал его заведующей.

Вообще-то Фризе рисковал. Таиска могла обидеться, вырвать у него из рук записку и поднять шум. Но две тысячи долларов — шутка ли, больше десяти миллионов рублей — для получающей грошовую зарплату служащей архива были фантастическими деньгами. И предлагали их заработать во внеслужебное время. Не совершая ничего противозаконного. Плата просто за скорость.

Таисия Игнатьевна изумления не выказала и приняла решение мгновенно. Шепнула:

— Позвоните после девяти.

Фризе скомкал листок и положил в карман.

Выходя из подъезда, Владимир столкнулся с Зинаидой.

— Что-то вы, мадам, припозднились! Все трудолюбивые пчелки уже за работой! Собирают архивную пыльцу, — приветствовал он блондинку.

— Проспала, господин сыщик! Даже позавтракать не успела.

— А я как раз еду в «Националь». Завтракать. Не составите компанию?

— В «Националь»? Завтракать? Конечно, едем! — Длинные, наспех причесанные волосы цвета спелой пшеницы разлетелись во все стороны от энергичного кивка головы.

— Ничего себе, тачка! — восхитилась Зинаида, когда Фризе распахнул перед ней дверцу «Вольво». — Гонорары позволяют.