Валерий Нечипоренко - Ловчий

— Анатолий Евгеньевич, вы так часто касались темы сундучка, что у меня возник нормальный вопрос: так что же в нем?

— Дмитрий Сергеевич… — с расстановкой ответил мой визави. — Иногда излишняя информация вредит. Ну зачем вам знать, что там внутри? К вашему заданию это не относится.

— Должен же я иметь представление о его наружности.

— Это небольшой сундучок традиционного восточного типа, деревянный, окованный медной полосой, с ярко раскрашенными ячейками, по весу не тяжелее сумки, с которой вы возвращаетесь с рынка. Да вы его сразу узнаете.

— И все-таки… — Я взял атлас и пощелкал ногтем по открытой странице. — На обратном пути мне придется пересечь по меньшей мере три границы. Они хоть и прозрачные, да ведь всякое случается. Как-то не улыбается перспектива отвечать за контрабанду чего-то запретного.

— Это исключено, — возразил Глушенков. — Сундучок вы передадите человеку, который сам разыщет вас и назовет пароль.

— Следует ли мне понимать так, что в кишлак уже внедрен кто-то из ваших людей?

— Нет, — уклончиво ответил он. — Мой человек появится, скорее всего, перед заключительным актом. И не обязательно в кишлаке. Вероятнее всего, в долине. А до той поры о вашей миссии не будет знать ни одна живая душа.

— Так… Покажите мне еще раз, где находится кишлак.

Глушенков взял со стола нож и провел острием по синей змейке, обозначавшей небольшую горную речку, затем резко упер его в карту:

— Примерно здесь.

Я присмотрелся:

— Таджикистан… А ведь там стреляют.

— Стреляют на юге, ближе к афганской границе. А здесь, в северной части, относительно спокойно.

— Любопытно бы узнать, что думает по этому поводу Джамал?

— Скрывать не стану, если он вас разоблачит, то пули экономить не станет. Но и палить без нужды остережется. В горах сильны законы гостеприимства. Пока не дадите повода, никто вас не тронет.

— А почему бы не переложить содержимое сундучка в другую тару? Это снизит степень риска.

— Думаю, это не принципиально. Впрочем, действуйте по обстоятельствам.

— То есть если я вывезу сокровище не в сундучке, а в мешке, претензий с вашей стороны не возникнет?

— Ни малейших. — Он взял со стола зеленоватую полоску бумаги и написал на ней пятизначную цифру: — А это ваш гонорар. Разумеется, в долларах. Командировочные в нее не входят. Половину можете получить хоть сейчас. — Затем посмотрел на часы: — Извините, мне нужно позвонить. — Он встал и вышел из гостиной, плотно прикрыв за собою дверь.

Я хорошо его понял. Он давал мне время собраться с мыслями. А поломать голову стоило.

Начал я, как всегда, с минусов. Наркобизнес. Золотое правило: держаться от него подальше. Там гуляют огромные деньги, а человеческая жизнь дешевле промокашки. Эта сфера никогда не приобретет цивилизованных форм. В силу своей природы, основанной на людских пороках.

Но с другой стороны — задание формально не связано с наркотиками. Конечно же, в сундучке не опий. Не тяжелее хозяйственной сумки… Неужели два матерых волка — Путинцев и Джамал — затеяли многолетнюю смертельную схватку из-за такой малости? Нонсенс! Может, списки, адреса, наработанные маршруты? Ближе к истине. Но за двенадцать лет столько всего переменилось, пришли новые люди, возникли новые рынки. Имеет ли ценности старая информация, собранная когда-то Мирзоевым? Сомнительно… Нет. Тут что-то другое. Что-то очень дорогое и очень компактное, нестареющее… Камешки?

Далее. Не моя сфера. Я привык работать с бизнесменами и их женами, с честолюбцами всех мастей и азартными игроками в обстановке престижных офисов, загородных вилл и ночных клубов. А тут — затерянный горный кишлак, дикие нравы и азиатская логика, не поддающаяся прогнозу. Реальная возможность схлопотать пулю. Впрочем, кто от нее сегодня застрахован?

А те места мне немножко знакомы. После института, еще в той, другой своей жизни, я семь лет работал в Средней Азии в системе мелиорации и водного хозяйства. Доводилось бывать и в Таджикистане. Чертовски жаль, что сегодня там стреляют…

В рассказе Глушенкова меня поразили некоторые подробности, почти мистическим образом перекликавшиеся с моим предыдущим заданием. Роль забайкальского предпринимателя досталась мне, чисто случайно, просто Старик, что называется, ткнул пальцем в небо. И вот, пожалуйста, Путинцев, как по заказу, сидит именно в окрестностях Читы. Его племянница обитает в Питере, где я три недели назад обхаживал Касаева. Еще не вступив в игру, я набрал козырей. Мгновенно сложился весьма изощренный план: я сближаюсь с Ириной, напрашиваюсь с ней в гости к Касаевым, тот начинает расспрашивать меня про забайкальские дела, Ирина — в немом восторге, случай помог ей найти удивительно удобного спутника.

Но хорошо бы знать, на кого в этом деле работает Глушенков: на органы, разведку или на подпольный синдикат, вознамерившийся прибрать к рукам наследие бывшего воротилы. Не окажусь ли я лишним свидетелем? Не похоже. Глушенков знает, что я умею молчать. Он заинтересован в таких людях, как я. Возможно, это испытание. Если я выдержу, он берет меня в команду. Чутье подсказывает, что ему крайне нужны толковые помощники.

Я посмотрел на бумажку с цифрами. КЭП ценил меня куда скромнее.

Неслышно отворилась дверь. Глушенков прошел по мягкому ковру, сел на прежнее место, наполнил рюмашки и поднял свою.

— Что надумали, Дмитрий Сергеевич?

Я не торопясь посмаковал напиток.

— Анатолий Евгеньевич, недавно мне уже приходилось искать то, не знаю что. Ваши данные полнее. Хорошо. Я готов решить этот ребус.

— Когда сможете приступить?

— Уже приступил.

— Что требуется от меня?

— Тот самый пароль, о котором вы говорили, какой-нибудь телефон для оперативной связи и двух-трех орлов, которые помогут мне завязать знакомство с Ириной. Времени на длительное ухаживание, к сожалению, нет. Плюс дополнительная информация… Ну и деньги.

Еще около часа мы с Глушенковым обсуждали детали предстоящей операции.

Вернувшись в город, я позвонил своему приятелю Мише, широко известному в узких кругах тем, что он из года в год собирал и систематизировал газетные и журнальные вырезки.

Миша ответил, что в свое время о деле Мирзоева не писал только ленивый. Каждая центральная газета сочла своим долгом откомандировать туда спецкора. В его архиве хранится отдельная, весьма пухлая папка с интересующей меня информацией. Можно ли посмотреть ее сегодня? Господи, да конечно!

(В былые годы я почти не читал газет, оттого мои сведения о партийце-феодале были крайне скудны. Но с помощью Миши я рассчитывал быстро восполнить этот пробел.)

Да, папочка оказалась солидной. Кило на полтора. Несколько сотен вырезок из самых разнообразных источников — от центральных изданий до среднеазиатских районов. Впрочем, большим разнообразием тексты не отличались.