Макар Сарматов - Не имей сто рублей

— Агашка, а ты что, печку по-чёрному топишь? Отвода под трубу не вижу.

— А это мой маленький секрет. Хочешь, покажу? В стене, вон смотри, труба. С виду для вентиляции. Так и есть, а вот зимой она ещё и дымоотвод.

Он открыл дверь в другую комнату и достал кусок гнутой трубы. Один конец надел на печь, а второй пристыковал к выпирающей из стены трубе. Задвинул на концы стыковки хомуты и, вытащив отвертку из кармана, затянул их.

— Ну вот, теперь можно топить, двадцать минут и здесь курорт.

— А куда же дымоход выходит, что-то мы его наружи не видели?

— Он намного выше, там за двумя песчаными валунами. Я его тоже под песчаник замаскировал. А вот смотри, какую заслонку я сделал регулировать тягу, — и он протянул руку к трубе, в которой по центру торчал рычажок.

Повернул его направо под 90 градусов, потом обратно и произнес:

— Вот — открыта заслонка. Вот — закрыта, как у карбюратора.

— Лихо, Агашка. Здесь вообще семьёй жить можно. А что там, в другой комнатке?

— Там тоже комната, почти такая же размером. Стоит большой цинковый бак с водой. Тушёнка, каша и сгущёнка. Когда русские погранцы передавали часть нашим властям, то наши не спешили туда, вот и воспользовался. Склад ПФС раздербанил, а доски, которыми землянку обшил, со склада АТВ из-под снарядов к «Граду». Бревна для каркаса — с креозотного двора. Там много было заготовлено, ошкурено, но в креозот не успели окунуть.

Вовремя подсуетился, у соседа лошадь с телегой взял, за день пять рейсов сделал. И самое главное, что успел. Через неделю такое началось… делёж имущества со стрельбой, многим досталось по пуле.

Я прошёл в соседнюю комнату. Действительно, размером она чуть ли не больше первой, или просто так казалось, потому что заставлена она не была. В дальнем углу стоял бак, примерно на куб воды, а рядом стопками были уложены коробки с консервами. Не много, но на три месяца для семьи из четырёх человек хватило бы.

— Ну, Агашка, низкий поклон твоему мастерству и трудолюбию. Я бы один ни за что такого не сделал.

— Припёрло бы, сделал. А теперь давай не отсвечивать машинами на этом месте. По-быстрому разгружайте всё, что опасного в кузове. И едем ко мне пировать. Ночуете у меня, всем место найдётся.

Ждать мы себя не заставили, первыми выгрузили ящики с ПЗРК «Игла». Восемь узких, длинных ящиков, места заняли немного. Потом втащили наш арсенал — то, что я отобрал в личное пользование — АЕКи, «Кипарисы», патроны и приблуды к оружию. Пистолеты я решил оставить в личном хранилище Агаира. Места у нас в тайниках машин стало намного больше, поэтому коробки с магазинами к автоматам решили переложить туда. Когда покомпактней размещали ящики со стволами, один уронили. Он открылся и оттуда выпали АК-74М. Агашка увидав, что у нас осталось, сразу как заправский «цыган» начал канючить, чтобы мы подари ему один ствол. Помимо восьми ящиков, у нас для полноты партии было добавлено два автомата. И я решил, что эти два ствола можно оставить у Агашки. Если будут претензии у принимающей стороны, скажу, что не в курсе их дел. Сколько загрузили, столько и привёз.

Закончив все дела, мы закрыли и замаскировали землянку. Всей колонной отъехали вниз и вернулись замести следы. В том месте, где находился вход, колючкой подмели грунт, колею от машин оставили. Всё выглядело так, что водители заблудились, остановились и, развернувшись, поехали обратно. Теперь наш караван в полном составе подъехал к дому Шараевых. Проулок был узкий, и машины пришлось ставить очень близко к забору. Но это нас не беспокоило, мы здесь всего на одну ночь. Вечером за ужином я рассказал Агаиру основную идею нашего приезда.

— Слушай, Агашка, ты заведующий холодильными установками. Помнишь, много лет назад ты говорил, что ягода средней полосы России здесь в цене?

— Конечно, помню. Ты тогда письмо матери написал, чтобы посылку мне с вареньем прислала. В те времена это очень дорого было, а сейчас, просто бешенные деньги стоит.

— А как ты смотришь на то, чтобы начать свое дело?

— Чем тут заниматься, я же холодильщик. Пробовал одно время организоваться, кондиционеры ставить и ремонтировать. Вытеснили байские родственнички. Здесь вообще, более-менее прибыльные дела, все под местным баем Каримом.

— Скажи, а холодильники твои или его?

— Его, но я один выкупаю. Уже почти расплатился.

— Вот и отлично. Мы свежую ягоду закупим у нас и тебе привезём. За холодильник расплатишься и будешь сам на базаре монополистом по витаминам.

— Не смеши. Карим-бай не даст, под себя постарается подмять.

— Кто он такой, этот Карим-бай?

— Бывший секретарь ОБКОМа. Он и тогда жировал, а сейчас мнит себя хозяином.

— Ой ли, уж никогда не думал, что ты руки опустишь. Давай начнём, а потом и с баем вашим проблему решим. Мы ему внушение сделаем, что ни с кем, кроме тебя, работать не будем.

— Тогда он вас ограбит, а мне холодильного склада не видать.

— Тогда мы с ним более серьёзно поговорим. Мы в его дела не лезем? Не лезем. Поставщиков у него нет? Нет. Вот и пусть себе стрижёт то, что у него есть. Мы в его делах не конкуренты. А если не поймёт, то на хвост его крысиный наступим. Ты нас знаешь.

— Вот именно, что знаю. Вы приехали и уехали, а мне здесь жить и люлей огребать.

— Ладно, не будем загадывать, но ты имей в виду. Пробей почву, намекни, а мы пока со своими делами разберёмся, и на следующий год жди.

— Чёрт с вами, давно хотел жить самостоятельно и новый дом отстроить. А то, детей скоро будет много, а места мало.

Переночевав у нашего друга, мы с утра пораньше собрали свой караван и поехали в сторону Кушки.

Днём мы прибыли в Кушку. Прежде чем двигаться дальше, решили перекусить. Кушка большой город, раньше здесь было много военных частей и складов вооружения. Теперь это город-база, главная торговая точка в этой части мира. Именовался он так по названию реки, ещё со времён завоеваний российской империи. Кушка или Кушк, на русский переводится как — охрана или граница. Это на языке фарси, но туркмены всё переиначили на свой лад, и теперь этот город назывался Гушгы.

На той стороне границы был аналогичный город Турагунди или, как сейчас его звали, Торгунди. Смысл его названия понятен. Все знают шахматную фигуру, называемую Тура? Вот и городок этот выполнял оборонительную функцию в былые времена. С приходом Советов в Афганистан из Кушки, в Турагунди была проложена железная дорога. Единственная большая ветка в Афганистане, протяжённостью всего семь километров. Есть ещё одна в районе Термеза, но она короче. Вот так, в этой части света, всё и осталось спустя много лет, за исключением названий городков, которые претерпели не очень значительные изменения.

Плотно перекусив, мы поехали дальше к пограничному пункту Кара-Тепе. Раньше там была застава и таможня. Теперь только таможенный пункт. На границе нас мурыжили пару часов. Проверяли и перепроверяли документы, заглядывали в кузова машин, но в итоге убедившись, что с нас «гуманитариев» взять особо нечего, выпросили коробку антибиотиков «ИКАН» для лечения желтухи и дали добро на пересечение границы.