Валентина Ососкова - Самый маленький офицер

– Ну, а ты чего? Заходи. Есть во что переодеться?

Тиль неуверенно покачал головой.

– На-авкина бабушка, – пробормотал Заболотин, потом дёрнул головой, мол, не стой на пороге, вошёл следом и бросил неохотно: – Мою рубашку возьми, домашнюю. Не помню, куда её сунул, спроси у Сифа.

Чуткий Сифов слух уловил особую интонацию и своё имя, и юный ординарец немедленно откликнулся:

– В шкафу лежит! – и громко чихнул.

– Ну вот, – вывел Заболотин, разглядывая кутающегося в плед Сифа, – воспаление лёгких.

– Ничего не воспаление… – проворчал мальчик в кружку с горячим чаем – голос прозвучал глухо и невнятно.

Полковник вздохнул, ничего не отвечая, и пошёл доставать Тилю рубашку – не ходить же художнику насквозь мокрым. Следом, завернувшись в плед, как в римскую тогу, появился на пороге комнаты и Сиф – проследить. Заболотин покосился на его босые ноги – а Сиф, кажется, переодеваться не стал, просто разделся и закутался – и скомандовал негромко:

– Брысь. И с дивана не слезать, пока носки не наденешь.

Босые ноги послушно исчезли вместе с остальным «римлянином».

Выдав рубашку Тилю, Заболотин кивнул, мол, вали к Сифу, а сам вышел на балкон. Уселся в шезлонг, опёрся локтём о колено, опустил на руку подбородок и в задумчивости уставился на умытый дождём город, быстро наполняющийся летней жарой по-новому.

Почему он, Заболотин Георгий Никитович, полковник Лейб-гвардии и прочая, которому думать надо об охране Великого князя, а не об ординарце – так волнуется за Сифа? Что с маленьким фельдфебелем может случиться, когда он просто гуляет по городу, а неподалёку всегда есть кто-нибудь из местной СБ?

Но ведь уже случалось. Дважды… И третьего раза очень не хочется.

… В номер зашла Алёна – ну конечно, как узнала, что друг наконец вернулся, так сразу и прибежала.

– Ну и где вы пропадали? – послышался её голос.

– Глупости совершали!

Заболотин невольно прислушался.

– У меня в детдоме были, – пояснил Тиль.

– И чего вы там делали?

– Навещали его знакомых, – скрипнуло кресло. Сиф, видимо, устраивался поудобнее. – Разглядывали фотографии. Потом промокали под дождём, сидели в кафе, а потом ехали на трамвае.

Последнее Заболотин уже знал, а вот о событиях, случившихся в детдоме, Сиф явно что-то не договаривал, по голосу было слышно. Это он только думает, что скрытничать умеет…

Правда, долго размышлять об этом, сидя на балконе и глядя на город, никто полковнику не дал. Обед в таком-то ресторане с теми-то и теми-то, встреча с тем-то – с самим таким-то! – а потом ещё и прогулка по центральному парку с семьёй президента. Великому князю, может, и интересны все эти встречи – хотя сомнительно, наверняка давно уже подобное наскучило… А начальнику охраны что парк, что консерватория, что посольство – одинаковая нервотрёпка пополам со скукой. Ничего не происходит, но может произойти что угодно. А уж для его ординарца, с маньячным упорством избегающего попадания «в кадр»…

Вечером полковник задержался в номере князя, а Сиф наконец вернулся к себе. Тиль в полумраке – только настольная лампа горела – пустой комнаты помирал от скуки, изрисовывая абстрактными узорами альбомный лист. Ещё три похожих, на которых не осталось ни сантиметра свободного места, валялись на полу у стола. Сиф аккуратно их перешагнул и наклонился через плечо Тиля, рассматривая покрывающуюся кельтскими «узелками» бумагу, и тяжело вздохнул.

Тиль не ответил – по бумаге без остановки плясал в нервных, чутких пальцах художника карандаш.

– Сдохнуть, – сообщил Сиф, кладя подбородок Тилю на плечо. – У меня ноги отваливаются. Это не парадные ботинки, а пыточное орудие.

– Бывает, – карандаш на мгновенье замер, потом дёрнулся и снова ринулся в беспорядочный на первый взгляд танец. Узор ложился на бумагу без черновиков и набросков, словно настоящая лента завязывалась узлами.

– А ещё спать пора.

– Угу.

Сиф покосился на друга и слегка толкнул его. Карандаш сорвался, перечёркивая узор. Тиль локтём скинул лист бумаги на пол к предыдущим и потянулся за новым, но Сиф перехватил его руку.

– Чего случилось? – обеспокоенно спросил маленький офицер. – Тиль, ты чего?

– А? – словно очнулся Тиль. – Ничего… Просто тоскливо как-то… Будто в мире чего-то не хватает.

– Цвета? – насторожился Сиф, с содроганием вспоминая бесцветный мир во время ломки.

Тиль пожал плечами:

– Может, и цвета… Ладно… Сив, – он с заметным трудом сосредоточился, – что там с карточкой Леона?

Юный фельдфебель Лейб-гвардии помрачнел и опустил руку в карман, касаясь кончиками пальцев карточки, завёрнутой в файл. «Флешка главзлодея»…

Тех нескольких минут, которые у Сифа были в детдоме, хватило, чтобы понять, что с информацией на карточке не всё так радужно, как хотелось бы. Разумеется, Леон был не дурак и не стал хранить «пароли и явки» на рабочем компьютере, так что совсем «кина» не получалось. С другой стороны, кое-что всё же было…

Например, адрес Анатоля Скалеша. Та самая бывшая вторая квартира Ивельского.

А ещё – Артёма Скалеша: город Рата в Пролыньской области, правда, под вопросом.

И не только его. Всего адресов в том списке было шесть, среди них даже выринейский, некоего Яна Петра Ратея – кстати, единственный, кроме Тилева, без вопросительного знака в скобках.

Имена были Сифу незнакомы, но что-то подсказывало, что это – те, кого семь лет назад звали Скалями. И Хамелеону они зачем-то нужны.

Впрочем, в том же файле были и другие списки – тоже адреса с краткими пометками, и это, Сиф надеялся, всё-таки должно было что-то дать расследованию. А вот адреса Шакалов лучше с карточки удалить…

Впрочем, всё это требует времени. И ещё надо, чтобы СБ как-то узнала имя Хамелеона… И его адрес… И, главное, из источника, который не вызвал бы сомнений… И…

– С карточкой пока подождём. Сначала надо как-то сообщить командиру про Леона, – сообразив, что молчание затянулось, сказал Сиф, с трудом отвлекаясь от размышлений. – Слушай, Тиль… А тебя командир спрашивал, кем Леон работает?

– Нет… Он всё больше о КМП расспрашивал. Где, что и как… А я как-то не подумал, что это важно.

– Ясно, – Сиф закусил губу, потом выпрямился и вздохнул: – Значит, скажем, что знаем. А дальше видно будет…

Внезапно зажёгся верхний свет. Сиф подпрыгнул на месте и обернулся, Тиль вздрогнул, роняя на пол карандаш.

– Что – видно, а что – знаем? – поинтересовался Заболотин с порога. – И почему кровать – не застелена? Отбой уже был…

– Потому что я знаю, как узнать имя Хамелеона! – выпалил Сиф. В голове была гулкая, напряжённая пустота – как воздух перед грозой. Словно кто-то неведомый сощёлкнул разум с предохранителя, и появилась возможность отвечать – не думая, быстрее собственных мыслей реагируя на происходящее…