Эжен Сю - Тайны народа

— Я охотно расплачусь за твое гостеприимство моими рассказами, — отвечал тот.

— В таком случае поторопимся, брат Юлиан, — сказал Армель. — Я с нетерпением жду интересных рассказов, которые никогда не устаю слушать. Жаль только, что рассказчики так редки в нашей стране.

— Ты видишь, друг, с каким нетерпением ожидают твоих рассказов? Но только сначала ты должен подкрепить свои силы, выпив за победителя в борьбе старого галльского вина. Гильхерн, принеси тот бочонок с белым вином, которое в последний раз привез твой брат Альбиник, и наполни чашу в честь путешественника. А вы, дети мои, готовьтесь к борьбе!

Вся многочисленная семья Жоэля разместилась полукругом вдоль стен большой залы, ожидая с нетерпением начала борьбы. Маргарид, сидевшая с двумя самыми младшими детьми на коленях между Жоэлем и гостем, подняла веретено, давая этим знак к началу состязания. Юлиан и Армель, обнажившие свои тела по пояс, пожали друг другу руки и вооружились тяжелыми медными саблями, взяв в левые руки деревянные щиты, обтянутые тюленьей кожей. Затем они с жаром устремились друг на друга, желая показать чужестранцу свою ловкость и мужество. Гость Жоэля, казалось, был очень доволен зрелищем, которое представилось его глазам, и бледное лицо его приняло еще более гордое выражение. Нанося друг другу страшные удары и ловко отражая их, Юлиан и Армель обменивались дружескими восклицаниями, и в глазах их не виднелось и тени взаимной ненависти. При особенно удачном и опасном ударе, отраженном с необыкновенной ловкостью, мужчины, женщины и дети хлопали в ладоши и кричали:

— Хорошо, Юлиан! Хорошо, Армель!

Эти крики, вид сражающихся и звон оружия так возбуждали Дебер-Труда, напоминая ему прежние битвы, что он испускал яростный вой, глядя на своего хозяина, который гладил его, чтобы успокоить. Пот струился уже по телу прекрасных юношей, равных по силе и ловкости, а они еще не нанесли друг другу ни одной раны.

— Поспешим, брат Юлиан! — сказал Армель, устремляясь на него с новым пылом. — Поспешим, чтобы скорее услышать чудные рассказы.

— Плуг не может двигаться быстрее, чем идущий за ним землепашец, — отвечал Юлиан.

С этими словами он схватил саблю обеими руками, выпрямился во весь рост и нанес своему противнику страшный удар. Щит, которым Армель пытался прикрыться, разлетелся на куски, и удар сабли поразил его в висок. Пошатнувшись, Армель упал на спину, между тем как все кричали, хлопая в ладоши и восхищаясь необыкновенным ударом:

— Славно, Юлиан, славно!

Рабузигед кричал громче всех.

Маргарид, опустив веретено в знак окончания поединка, занялась раненым, а Жоэль обратился к чужестранцу, протягивая ему большую чашу с вином:

— Друг гость, выпей это старое вино в честь победы Юлиана.

— Пью за победу Юлиана, а также и за храброе и достойное поражение Армеля! — ответил гость. — Мужество побежденного не уступало мужеству победителя. Я много видел поединков, но никогда не проявлялось в них столько ловкости и храбрости. Слава твоему семейству, Жоэль! Слава твоему племени!

— Прежде, — сказал Жоэль, — такие состязания бывали у нас почти каждый вечер, но теперь они заменяются простой борьбой. Поединок на саблях больше всего напоминает древних галлов.

Осмотрев рану, Маргарид покачала головой. Юлиан поддерживал своего друга, который сидел, опершись на стену. Одна из молодых женщин принесла ящик с бинтами и бальзамом и сосуд с настоем омелы.

Кровь текла из раны струей, лицо раненого было бледно, а глаза полузакрыты.

— Друг Армель, — сказал ласково Юлиан, стоя возле него на коленях. — Не падай духом из-за такого пустяка, настанет и твой час победы. Сегодня удар поразил тебя, завтра может сразить меня. Мы храбро сражались, и чужеземец унесет с собой воспоминание о карнакских юношах и о всей фамилии Жоэля, вождя племени.

Армель, лоб которого уже покрылся холодным потом, опустил голову на грудь и, казалось, не слышал своего друга. Маргарид снова покачала головой, велела принести горящие уголья на камне и бросила туда порошок из коры омелы. Поднялся едкий дым, вдохнув который Армель открыл глаза и произнес слабым голосом, точно очнувшись от сна:

— Ангел смерти призывает меня к себе… Я буду продолжать жить, но уже не здесь… Отец и мать удивятся и обрадуются, увидев меня так скоро… Я сам рад увидеть их… Но я охотно послушал бы чудные рассказы чужеземца, — прибавил он с сожалением.

— Как, брат Армель, — сказал Юлиан с горестным удивлением. — Ты уже уходишь отсюда? Но ведь мы клялись друг другу никогда не расставаться?

— Да, мы клялись в этом, — проговорил слабым голосом Армель, — но выходит иначе…

Юлиан закрыл лицо руками и ничего не ответил.

Маргарид, умевшая лечить раны, чему ее научила жрица, одна из ее родственниц, положила руку на сердце Армеля. Спустя несколько минут она сказала:

— Теутатес зовет Армеля, чтобы провести его туда, где находятся покинувшие уже нас родные. Он скоро уйдет от нас. Пускай поторопятся те, кто хочет передать с ним что-нибудь для отсутствующих друзей, — он всех их скоро увидит. — И, поцеловав умирающего в лоб, она прибавила: — Ты передашь этот поцелуй всем нашим родственникам, когда их увидишь.

— Хорошо, — ответил Армель слабым голосом и прибавил: — А все-таки очень хорошо бы мне послушать рассказы чужестранца…

Маленький Сильвест, сын Гильхерна, с розовым личиком и белокурыми кудрями, приблизился к умирающему, держась за руку своей матери Генори, и сказал:

— Я очень любил маленького Аланика, он ушел от нас в прошлом году. Скажи ему, что Сильвест помнит его, и поцелуй его от меня, Армель.

— Я поцелую от тебя Аланика, Сильвест.

Другой родственник Жоэля сказал умирающему:

— Я был другом Гуарне, из соседнего нам племени Морлеха. Его, беззащитного, убили недавно во время сна. Ты ему скажешь, Армель, что убийца его найден и осужден карнакскими друидами. Скоро свершится над ним приговор. Гуарне рад будет узнать о наказании своего убийцы.

Армель знаком показал, что передаст и это поручение.

Рабузигед, невольный виновник случившегося, тоже обратился к тому, который готовился уйти в другой мир:

— Ты знаешь, что восемь лунных месяцев назад заболел старый Марк, живущий возле Гленана, и ангел смерти также звал его к себе. Но старый Марк не был готов к этому, он хотел присутствовать на свадьбе своей внучки. И вот он стал искать охотника заменить его, что могло бы удовлетворить ангела смерти. Друид, врач его, указал ему на Нуарена из нашего племени, и тот охотно согласился уйти из этого мира вместо Марка, чтобы сделать приятное богам. Старый Марк подарил ему десять серебряных монет с лошадиными головами, которые Нуарен роздал друзьям. Потом, радостно осушив свой последний кубок, он подставил свою грудь под священный нож при пении бардов. Ангел смерти, очевидно, удовлетворился этой заменой, так как старый Марк успел выдать замуж свою внучку и живет до сих пор…