Николай Буянов - Искатель, 2014 № 05

— А я, кажется, знаю, почему ты отказался, — заметил Андрей Калинкин, когда они вышли из здания. Пока они наблюдали за занятиями, на город спустился вечер — густой, медовый, однако принесший если и не прохладу, то ее иллюзию. Друзья не спеша двинулись к автобусной остановке: Андрей с Яшей впереди, по-прежнему оживленно болтая о чем-то, Алеша — чуть поотстав. Он вдруг почувствовал себя слегка уязвленным: очень уж быстро, влет, эти двое сблизились, как-то ненавязчиво… нет, не исключив «сыщика» из свой компании, но будто отодвинув в сторону. Впрочем (он хмыкнул про себя), обоим лет по семнадцать-восемнадцать, я в свои двадцать шесть уже кажусь ископаемым. Странно еще, что не зовут на «вы» и не уступают место в автобусе.

— Почему? — спросил Яша.

— Ты не хочешь заниматься в группе. Это называется… как же ее… низкая социальная адаптация. Вот!

Яков усмехнулся:

— Ты прям психолог.

— Педагог, — поправил Андрей. — Я учусь в педагогическом, на начальных классах. Аты?

— В политехническом, на факультете прикладной электроники.

— Почти соседи… Слушай, а давай тренироваться вдвоем. Меня-то ты не станешь стесняться?

— Как это вдвоем?

— Так. Сейчас лето, в спортзал ходить необязательно, можем заниматься в лесу или в парке рано утром, когда никого нет. Многого не обещаю, у самого только желтый пояс… Но всему, что умею, обучу.

— Ты серьезно? — осторожно спросил Яша. — Не разводишь?

— Стану я друга разводить. Короче, завтра у входа в парк, напротив старого планетария, в семь утра. Смотри не проспи.

— Не просплю, — с тихой радостью пообещал Яков. — Специально будильник заведу… — он помялся. — Только зачем это тебе? Я даже заплатить не смогу — какие у студента деньги.

Андрей дурашливо присвистнул.

— Денег нету, говоришь? Это проблема… Придется брать с тебя натурой.

— Это как?

— Ты же учишься в политехе? Значит, сечешь в компьютерах. А я, признаться, только и могу, что в «Тетрис» резаться да в «Одноклассниках» зависать.

Яша рассмеялся.

— Намек понял. Будут тебе уроки компьютерной грамотности.

— Ура! Значит, по рукам?

— По рукам.

Андрей вскоре распрощался, раскочегарил своего «мустанга» и умчался, оставив облачко выхлопного газа. Алеша посмотрел ему вслед и поинтересовался:

— А что, Светлана не догадалась тебя каким-нибудь приемчикам обучить?

Раз уж сама призерка по самбо…

— Предлагала однажды, — рассеянно отозвался Яша. — Дагдежэто видано, чтобы девка парня мордобою учила?

Он поковырял носком ботинка асфальт и неожиданно добавил:

— Вряд ли те ниндзя были из этого клуба.

— Почему?

— Ну, если бы я здесь тренировался и решил придумать себе эмблему, то взял бы самурайский меч…

— Катану, — подсказал «сыщик».

— Нуда. С изгибом и полукруглой гардой. А у их главного на шевроне меч был другой: прямой и обоюдоострый, вроде рыцарского. Поэтому я его поначалу за крест и принял.

На ужин были оладьи, щедро политые сметаной. К ним прилагалась огромная чашка какао нежнейшего оттенка, название которому Алеша так и не смог подобрать. Хотелось проглотить все и сразу («сыщик», охваченный сыщицким азартом, уж и не помнил, когда ел последний раз) — сдерживала Наташина племянница Ксюха. Несколько дней назад она оглядела его намечающийся живот, осторожно погрузила в него большой палец и сказала: «Угумс».

— Что значит «угумс»? — поинтересовался «сыщик».

— Да так… Тетя выполняет свою программу. Она же нарочно кормит вас как на убой. Вот станете толстым и неповоротливым — тогда уж точно ее не бросите.

— Я вроде и не собираюсь, — растерялся Алексей, подумав, что сама Наташа, и без того тоненькая, как бамбуковая флейта, регулярно изводит себя мудреными кефирно-овощными диетами и по полчаса в день крутит педали велотренажера — его подарка к прошлогоднему дню свадьбы.

Свояченица смиренно опустила очи долу.

— Все мужчины так говорят. А сами только увидят юбку помоложе…

«Картина ясная», — подумал Алексей и утвердительно спросил:

— Тебе твой Вадька Прыщ изменил?

— Мне? — она высокомерно фыркнула. Но тут же вздохнула: — И что он нашел в этой Люське? Одна радость: ноги от ушей и патлы обесцвеченные. Ну, еще кольцо в пупке — да я таких колец могу себе навтыкать…

— Ты что, видела ее голой?

— Имела счастье. Зашла к Вадьке на работу, гляжу — эта фифа сидит у него на коленях в чем мать родила, а он ей татушку на пояснице рисует, — она помолчала и вдруг выдала таинственным полушепотом: — Дядя Леш, а вы можете ее соблазнить?

— То есть? — искренне не понял «сыщик».

— Не взаправду, конечно, а понарошку. Я вас познакомлю, Люська на вас западет — она на таких мужчин, как вы, всегда западает…

— Каких «таких»?

— Ну, основательных. Вы ее пригласите в кафе, на карусели покатаете в парке, я вас незаметно сфоткаю, а потом Вадьке пришлю на «мыло»: любуйся, мол.

— Это на что же ты меня толкаешь? — укоризненно спросил Алеша. — Я, между прочим, женат на твоей тетушке.

— С ней я договорюсь, — отмахнулась Ксюша. — Скажу, что это благородный поступок с вашей стороны, вы мою личную жизнь спасаете…

— Полагаешь, поверит? — с сомнением проговорил «сыщик», включаясь в игру.

— Главное, чтобы Вадька купился. А тетя поверит, она вообще легковерная…

— Это кто тут легковерный? — осведомилась Наташа, входя на кухню.

Свояченица мигом втянула голову в плечи.

— Да это я так, о своем, о девичьем… Дядя Леш, вы все-таки подумайте, — и бочком-бочком выскользнула из кухни, прихватив тарелку с оставшимися оладьями. Через пару минут она уже вовсю трещала с кем-то по скайпу: перемывала косточки неведомой Люське.

Наташа мыла посуду. Алеша, довольный, откинулся на спинку стула и поинтересовался:

— А ты правда кормишь меня так, чтобы я скорее потолстел?

— Правда, — ответила супруга без малейшей задержки. — Только ты никак не толстеешь. Бегаешь где-то с утра до вечера и утверждаешь, что по делам. А я, дурочка, верю.

— Здрасьте, — искренне сказал «сыщик». — Ну, хочешь, поговори с Олениным, он подтвердит…

— Нет, — подумав, сказала она. — Не буду.

— Почему?

— Потому что гордая, — она оставила посуду, подошла к Алеше и невесомо опустилась к нему на колени, ласково потрепав по волосам. — Как он, кстати?

— Сергей Сергеевич? Велел тебе кланяться. Обещал купить торт «Птичье молоко», когда расследование закончится… Если закончится, — уточнил Алеша мрачным тоном.

— «Птичье молоко» можно, — милостиво разрешила Наташа. — А почему ты говоришь «если»? Разве все так безнадежно?

— Да мутно как-то, — неловко, но искренне выразился Алексей. — Фактов множество, а к чему их пристегнуть — непонятно. Взять хотя бы этих «ниндзей». Ну, допустим, объявилась у нас в городе группа, которая решила бороться с бандитизмом (на официальные органы надежда слабая). Но тогда таких фактов было бы множество: здесь мальчишку от хулиганов защитили, там девушку от изнасилования, еще где-то — ларек спасли от рэкетиров… Так ведь ничего похожего, оленевские подчиненные целыми днями сводки просматривают…