Николай Буянов - Искатель. 2013. Выпуск №7

— Это вам.

— Мне? — Мария опустила скрипку.

Кажется, эти цветы назывались орхидеями — целый букет нежнейших орхидей, похожих на язычки застывшего белого пламени. Мария даже представить побоялась, сколько стоит такой букет — на эти деньги они с Лялей Верховцевой вполне могли бы прожить пару месяцев, не особенно стесняясь в средствах.

— Вы кто? — спросила она незнакомца.

— Милушевич Юлий Валентинович. Для вас — просто Юлий, — он протянул ей визитку.

На визитке значилось : «Юлий Милушевич, сеть салонов-магазинов «Цезарь», компьютерное оборудование и оргтехника от ведущих европейских производителей». Золотые буквы на светло-коричневом фоне.

— Мария, — заторможенно представилась она. И непонимающе переспросила: — Вы занимаетесь компьютерным оборудованием?

— Это мой бизнес, — пояснил собеседник. — А для души — классическая музыка. Особенно скрипичная. — И неожиданно добавил: — Я хочу сделать вам предложение.

— Вот так, сразу? — она нашла в себе силы улыбнуться.

— Я все делаю сразу, — сказал он без тени бравады, просто констатируя факт. — Мое предложение вот какое: послезавтра у меня в доме намечается небольшое торжество. Поводов несколько: мой день рождения, слияние нескольких фирм под моим началом… Собственно, это не так важно. По этому случаю я решил устроить концерт для своих гостей и пригласил одного известного скрипача, но мой человек, ответственный за приглашение, плохо сработал (чернявый мужчина за спиной Юлия испуганно икнул и будто уменьшился в размерах). Хотя сейчас я ему почти благодарен…

— Почему?

— Потому что если бы не это, я бы не психанул и не полез в переход за сигаретами, — бесхитростно сказал Юлий. — И не встретил бы вас.

— Встретили, — грубовато сказала Мария. — И что дальше?

— Дальше я хочу пригласить вас к себе на вечер, — ее грубость его нисколько не обескуражила, даже не сбила с ритма.

Мария недоуменно посмотрела на собеседника: не шутит ли он. Но глаза Юлия были серьезны. Впрочем, с такими серьезными глазами обычно и разводят дурочек типа нее. И ржут потом как ненормальные, словно выиграли финал кубка КВН…

— В качестве кого?

— В качестве участницы концертной программы, — невозмутимо сказал Юлий. — И моей гостьи.

Все-таки он шутит, подумала она и покачала головой.

— Вы меня совсем не знаете…

— Но очень хочу узнать. А еще — вы великолепно играете на скрипке. Это лучшее, что я слышал, клянусь.

Она молчала долго. Толковых мыслей не было ни одной — только опасение, что сейчас ее бесцеремонно выволокут на свет под белы руки и головой вперед затолкают в машину. Она видела, как это делается в кино: быстро и равнодушно, даже с потерявшимся на улице щенком обращаются бережнее…

— У меня и платья приличного нет, — зачем-то проговорила она.

Юлий задумчиво кивнул.

— Это, конечно, серьезная проблема, но я постараюсь ее решить.

Они вышли на улицу. Возле тротуара стояла приземистая черная иномарка — Мария совершенно не разбиралась в зарубежной технике, но точно знала, что такие великолепные, совершенные в своей красоте машины у нас в стране производиться не могут. Один из спутников Юлия — небольшого роста, с азиатскими чертами лица — распахнул дверцу со стороны пассажира. Машенька подумала вдруг, что азиат — почти наверняка телохранитель Юлия: только у телохранителей бывает такой цепкий и недоверчивый взгляд. Второй — тот самый чернявый мужчина виноватого вида — оказался импресарио (« пока импресарио, — уточнил Юлий, — вообще-то я хочу уволить его к чертовой матери»).

— Толик, — представился третий, румяный здоровяк в кожаной куртке.

— Вас подвезти? — спросил Юлий.

— Спасибо, — ответила она. — Сама доберусь.

— Тогда назовите свой адрес.

— Зачем?

— Чтобы я смог прислать за вами машину.

Немного стесняясь, она назвала адрес общаги в Ручейковом проезде, подумав вскользь, что большой иностранный автомобиль может туда и не добраться: посадка слишком низкая.

— Спасибо, — Юлий наконец улыбнулся открыто, по-мальчишески. — Что ж, до встречи, Машенька.

Возле автобусной остановки ее вдруг рванули сзади за плечо. Мария удивленно обернулась и натолкнулась взглядом на двух амбалов в цветных «ад ид асах». Она совсем забыла о них…

— Далеко собралась? — поинтересовался один из «близнецов».

— Сначала расплатиться бы надо, — поддакнул второй.

Маша почему-то зажмурилась и пробормотала, злясь на собственный страх:

— Ребята, у меня всего триста рублей. Честное слово…

Они синхронно взвились.

— Какие, на хрен, триста рублей? Тебе, дуре, было сказано — пятьдесят баксов!

— Какие-то проблемы, молодые люди?

Мария осторожно приоткрыла глаза. Ее новый знакомый, сеть каких-то там магазинов-салонов, стоял, склонив голову набок, и спокойно, даже приветливо разглядывал «близнецов».

— А ты, дядя, кто такой? — поинтересовался один из «близнецов». — Типа адвокат?

— Нет, типа прокурор, — пояснил Юлий и мягко обратился к своему азиату-телохранителю: — Дамир, не в службу, а в дружбу, разберись с товарищами…

Азиат коротко кивнул и сделал непонятное движение… Точнее, не сделал вообще ничего — просто исчез в одном месте и материализовался в другом, прямо перед «близнецами». И те вдруг быстро-быстро упали, один на другого.

— Ты не перестарался? — спросил Юлий.

Азиат прижал палец к сонной артерий того, что лежал сверху, и лаконично доложил:

— В самый раз, шеф.

Мария вдруг почувствовала дурноту. Скрипка, которую она судорожно прижимала к себе, почему-то сделалась непомерно тяжелой и потеряла четкие очертания. Мир забавно перекосился, Маша попыталась ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть… Юлий поддержал ее за локоть, взглянул в побледневшее лицо и озабоченно проговорил:

— Знаете, я вас все-таки подвезу…

— По-моему, тебя развели, подруга, — заявила Ляля, выслушав Машенькину историю.

— Развели? — не поняла Мария.

— Обманули. Повесили лапшу на уши. Да чтобы этот… — Ляля бросила взгляд на визитку, — «сеть салонов-магазинов» спустился в твой вонючий переход за сигаретами… Ха! Будто у него для этого «шестерок» мало.

Мария рассеянно взяла букет, поставила его в вазу, водрузила в центр стола, смахнув пустые пакетики из-под чипсов…

— Да, но орхидеи… Они такие шикарные. Зачем же было тратиться?

— Это для тебя шикарные, — резонно возразила Лялька. — А ему, может, двести баксов за цветы отдать — что два рубля на общественный сортир. Так что выкинь из головы эту дребедень. А визиткой можешь подтереться. Лучше бы твой Юлий нам ведро картошки подарил. И каталку копченой колбасы. Дешевле бы обошлось.

…Когда на следующий день за окнами общежития просигналила машина, Мария занималась насквозь прозаичным делом: мыла пол в общественном коридоре. Ляля открыла окно, легла животом на подоконник и прокричала: