Валерий Фатеев - Золотая моль

Он попробовал ее приподнять, но даже ему она оказалась не по силам.

И тут Коляня услышал шаги. Памятуя о бандитах, он проворно шагнул за стену и передернул затвор.

— Не стреляйте, — послышался слабый голос. — Я заблудился.

Так Коляня и повстречал Данилыча.

После того как Данилыч наелся и успокоился, он рассказал свою одиссею.

— Я думал, заложники только на Кавказе, — покачал головой Коляня. — А тут и свои рабовладельцы объявились, колымские.

Майор в беседе не участвовал. Он плыл по волнам полудремы-полузабытья. Мир то исчезал, то появлялся перед его глазами.

Но на слова о лодке он отреагировал:

— Я вроде перед ударом озеро видел слева, большое.

— Тогда все объясняется, — обрадовался Коляня. — Я-то думаю: какая река, здесь высота за тысячу. А если озеро — то понятно, она из него и вытекает. Слева, говоришь? Завтра пойдем искать.

Озеро оказалось буквально в трех шагах. Они вышли на его берег, едва обогнув склон. Вытянутая эллипсом водная гладь простиралась почти до горизонта. Где-то там должна вытекать река. Если плыть вдоль берега, не ошибешься.

Озеро нашли, но чтобы доставить к нему лодку, пришлось помучиться. И здесь блеснул Данилыч. Обнаружив несколько несколько пустых бочек, он смастерил из них нечто вроде трехколесного велосипеда. На сооружение они взгромоздили лодку и двойной тягой потащили ее на берег озера. Там, где дорогу загораживал кустарник, пришлось делать просеку, и весь волок занял у них почти следующие сутки.

Между тем майор слабел с каждым часом и почти не приходил в сознание. В редкие минуты просветления он, тяжело дыша, хрипло просил:

— Кончайте со мной возиться, мужики. Выходите сами, за мной вертолет пришлете…

Промедол кончился, и Данилыч поил больного отваром из мухоморов.

— Ты что, отравишь! — испугался сначала Коляня.

— Этой дозой не отравишь, а боль на время снимает… Не бойся, наркоманом не станет.

Наконец настал час, когда они загрузили в лодку майора и свои нехитрые припасы. Коляня взялся за выструганные из досок весла, но Данилыч, послюнявив палец и определив направление ветра, остановил его:

— Давай парус попробуем.

Нацепил на кургузую мачту кусок брезента и — о чудо! — лодка медленно двинулась к далекому берегу, к истоку неизвестной им реки.

На вторые сутки бешеного сплава, когда дважды попадали в затор и едва не перевернулись, их вынесло прямо к мысу, на котором весело гулеванили охотники из Магадана: в эти дни валом пошел гусь.

Самое важное, что у них оказалась рация.

Перед тем как пришвартоваться, Коляня сбросил карабин в воду, а золото — и свое и Данилыча — спрятал у приметного валуна. Будем живы — заберем, сейчас не до этого.

Майор иногда открывал глаза, но понимал ли он что-то, сказать было трудно. Большей частью он метался в бреду.

Этим же днем Сергей, Данылыч и Коляня оказались в Магадане. Но дальше их дороги разошлись. Майора увезла дожидавшаяся скорая, Данилыч, вызвонив приятеля, отправился к нему отсыпаться и отмываться, а Коляню прямиком повезли в управление милиции.

— Как ты оказался у места катастрофы?

— Я же повторяю… охотился. У реки ну ни одного селезня не встретил, решил подняться вверх, а тут вертолет, взрыв. Я, конечно, туда… может, думаю, спасу кого. Да вы спросите майора, Сергея Степановича.

— Надо будет — спросим.

Здесь следователь помолчал, потом нормальным тоном добавил:

— Конечно, за поступок твой медаль надо бы, будь моя воля, дать. Не каждый затруднится. Но уточнить кое-что я все же обязан. Ведь на этом борту должен был быть и преступник. Неизвестно, успели они его забрать или нет, падение произошло совсем в стороне от Огонера.

— Мое дело, конечно, сторона, — осторожно сказал Коляня, — но, думается, бандит или бандиты еще там, на наледи. Правда, у них вездеход есть… но далеко даже на нем сейчас не уйдешь: Огонер после дождей так разнесло, что его так просто не форсируешь.

— А ты откуда про вездеход знаешь?

— Майор говорил, пока еще в сознании был.

— А дед этот как вышел к вам?

— Заблудился… от старателей сбежал.

— Ладно, разберемся. Все это похоже на правду, но придется тебе еще задержаться.

— За что? — возмутился Коляня, но следователь успокоил:

— Ищет тебя какая-то шишка из областной администрации. Зачем — не знаю, мое дело исполнять.

Шишкой этой был Сарыч. Но когда ему доложили, что такой-то и такой-то разыскан, он не сразу вспомнил о Лилиной просьбе.

— Устройте его в гостиницу СВЗ, и пусть никуда не отлучается, я сейчас подъеду.

Войдя в номер, Сарыч посмотрел на Коляню и на мгновение зажмурился. Ему показалось, будто он смотрел на себя, только лет на двадцать моложе.

— Этого не может быть, — наконец произнес он.

— Наверное, может, — правильно оценил замешательство гостя Коляня. — Я ваш двойник… или сын.

— Тоже мне, сыночек, — пришел в себя Сарыч. — Клювом не вышел или наоборот — вышел. Отец грек, что ли?

— Да нет. Но наша деревня так и зовется — Носовка. А дразнят гусаками.

— Ты что, с деревни?

— Я-то с Атки. Отец с деревни.

Слово за слово разговорились.

Сарыч осторожно выведал у Коляни всю его подноготную. И то, что охотник, и в армии служил в спецназе: со взрывчаткой обращаться умеет, и всякую технику знает, в том числе и рацию.

Потом только сказал:

— Вот тут телефончик тебе передали, очень просили позвонить.

— Это куда, на Луну, что ли, тут десятка три цифр.

— Это Израиль.

Коляня вскочил и даже побледнел. Потом спросил:

— А отсюда можно?

— А отчего ж… если денег хватит. Да я пошутил — звони, все оплачено.

Пока Коляня набирал номер, недоумевал, за что ему такие почести, но потом подумал, что скорее всего за спасение майора, и успокоился.

И вот после нескольких безуспешных попыток, завываний зуммера и космического какого-то посвиста он услышал родной голос.

— Это я, Наташа! — как все люди, малопривычные к телефонному общению, что есть силы закричал он.

После секундной, показавшейся вечностью паузы закричала и Наташа:

— Коля, милый, ты где?

— Тут я, в гостинице. Вчера был на Иче, сейчас в Магадане, а разговариваю с Израилем… Как ты-то?

— Коля, милый, прилетай. Я больше не могу. Коля! Я знаю: ты, если захочешь, пешком придешь.

— Да-да, конечно, ты только не плачь. Я скоро приеду, я обязательно приеду.

Во время разговора Сарыч деликатно отошел к окну. Он думал: «Парень неплохой, положиться на него можно. Денег ему нужно много и срочно. Обмануть не рискнет: и девка, и координаты я его все знаю».

Он спустился в буфет, взял бутылку «Абсолюта» и опять поднялся в номер.

Коляня, так и не положив трубку, сидел как в ступоре. Сарыч забрал у него трубку, положил на телефонный аппарат и сказал: