SnkT - Первоисточник

«С нами странности начали происходить далеко не сразу…»

«…Если не считать мою “болезнь” в детстве», — тут же сделала она уточнение.

«А откуда мы знаем, что где-то еще не происходили подобные заболевания? — продолжил развивать мысль Гарри, приняв поправку, — И если никого из подобных пар потом снова не пытался убить злой и страшный волшебник, то они могут так всю жизнь прожить, ни о чем не подозревая!»

«Все равно не сходится, — дернула головой в сторону Гермиона, тут же чуть поморщившись от вызванной слишком резким движением тупой боли. — Хоркруксов он уже успел наделать, как и убить немало людей, но споткнулся только на нас».

Действительно. Значит, все-таки, Волдеморт тут скорее всего не при чем и их связь имела место быть еще до его первого вмешательства в их жизни. Во только, почему же сам Темный Лорд…

«…Да тут, я думаю, как раз все понятно», — уверенно ответила Гермиона.

Соображения на этот счет тут же стали достоянием Гарри, стоило им как следует оформиться в ее голове, но он не стал лишать ее удовольствия озвучить свои догадки.

«Даже с самым простым волшебством ошибка в словах или в жесте может окончиться весьма печально…»

Профессор Флитвик на своих уроках частенько упоминал подобные случаи. Пусть он рассказывал детям, как правило, обо всяких курьезах, но наверняка результаты ошибок могли быть не только смешными и нелепыми, но так же и весьма трагичными.

И если создание хоркрукса непременно требовало совершения убийства, то можно ли считать ошибкой тот факт, что жертва так и не умерла по-настоящему? Ошибкой, достаточно серьезной для весьма трагичного, с точки зрения Волдеморта, результата?

«При этом результат был трагичным настолько, что у него не осталось даже тела, чтобы было куда вернуться», — заметил Гарри.

«Ну да, нам на это много времени не требуется… Кстати, может нам тоже стоит озаботиться поиском способов восстановить полностью уничтоженное тело? А то кое-кому очень понравилось меня убивать…»

Да, это было очень мило с его стороны, оба раза использовать Аваду, которая не наносит никаких ран, не создавая никаких препятствий для последующего «оживления». Помнится, после падения с метлы пришлось прилично подождать, пока появившаяся на поле колдомедик смогла подлатать его тело в достаточной мере, чтобы оно получило возможность вновь стать обитаемым. А если в следующий раз Волдеморт додумается до чего-то более разрушительного, и никакой мадам Помфри рядом не окажется?

«Тем более, он решил, что я твой охранник, а ты — мой хоркрукс. А способ надолго нейтрализовать обладателя хоркрукса ему известен по собственному опыту».

«Неплохой план действий, — подытожил Гарри, — сначала постараться избежать наказания за использование запрещенной магии, а потом попробовать заняться чем-то потенциально еще более запрещенным».

Их внутреннее обсуждение последних событий, состоявшееся то ли вчера утром, то ли вчера вечером, а может быть, и вообще позавчера, было окончено осознанием необходимости уступить желаниям собственных организмов, не до конца пришедших в себя. Желания эти заключались в необходимости вновь заняться такой полезной деятельностью, как крепкий и здоровый сон.

Как и все хорошее, этот весьма занимательный и увлекательный процесс не продлился вечно и был безжалостно прерван Кричером, объявившимся в их комнате с целью сообщить, что хозяин дома изволит интересоваться, чувствуют ли дети в себе достаточные силы, дабы присоединиться к нему в утренней трапезе. Столь витиеватый стиль речи, совершенно нехарактерный для этого домовика, явно исходил от его хозяина, пребывавшего в достаточно благодушном настроении для такого проявления своего чувства юмора.

Самочувствие еще не успело полностью вернуться к норме, во многом напоминая состояние на следующий после особенно изнурительной квиддичной тренировки день — вроде бы, все нормально, какой-либо усталости не ощущается, но при этом сама мысль о возможности повтора подобных нагрузок вызывает стойкое отвращение. А вот для занятий какой-либо менее активной деятельностью препятствий нет никаких, так что причин отказываться от предложения Сириуса не имелось.

«Кстати, Гарри, у тебя ведь плечо болит?» — с сомнением уточнила Гермиона, после того как он признал свое состояние вполне удовлетворительным.

«Ну да, а чему ты так удивляешься?» — подтвердил он, не поняв причин сопровождавших вопрос эмоций.

Левое плечо, куда попало заклинание убитого волшебника, действительно все еще слегка ныло, как после сильного ушиба, но особого беспокойства не доставляло. Учитывая полученное ранение, ничего странного в таких ощущениях не было.

«Просто-напросто, — с отчетливым сарказмом ответила Гермиона, — болит у тебя , а чувствую это я ».

«Вообще-то я тоже весьма отчетливо чувствую…» — не понял Гарри сути предъявленной претензии.

Одним из результатов свободного обмена мыслями и эмоциями было то, что в общении между собой они не испытывали совершенно никакой нужды в вопросах вроде «Как дела?», поскольку если эти дела хоть сколь-нибудь заметно менялись у одного, об этом почти сразу же узнавал и другой.

«Я не так выразилась… Как бы это объяснить…» — последние слова сопровождались легким раздражением, какое порой возникает при возникновении сложностей с переводом собственных мыслей в понятный собеседнику вид.

Подобная проблема иногда возникала и у Гарри с Гермионой. Несмотря ни на что, думали они, все же, немного по-разному.

«Ну смотри, — собралась она, наконец, с мыслями, — когда, например, ты сильно уставал во время своих тренировок или вдруг ловил там бладжер вместо снитча, я об этом знала, если не видела сама, потому что ты начинал слишком уж красочно думать».

«И?...» — подбодрил Гарри, не увидев ничего нового в данном утверждении.

«А вот сейчас я просто знаю, что у тебя побаливает плечо! Не потому что об этом знаешь ты, давая узнать и мне, а потому… — на мгновенье, она озадаченно остановилась, — ну, э-э-э… в общем, знаю и все».

«Так же, как и…» — начал он уточнять, после короткого молчания.

«Нет, не так. Когда Волдеморт пытал Круциатусом, больно было именно нам обоим сразу», — они синхронно вздрогнули, слишком хорошо вспомнив упомянутое, и как-то рефлекторно потянулись друг к другу руками, крепко сжав ладони.

Не сговариваясь, они сели на оказавшуюся ближайшей кровать, и Гермиона обняла Гарри со спины, прижавшись к нему всем телом. Не ясно было, кто именно стал инициатором смены положения, но так, несомненно, было лучше.

«В общем, тогда больно было двоим, а сейчас только тебе. А я… я, почему-то, просто знаю, что у тебя болит рука. У меня… как будто болит в том же месте, но я знаю, что это не у меня… Как-то так».