Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 16. Солнечная монета. Книга 2 из 2.

Увы, в этом мире всем мечтам всех людей осуществиться не суждено.

Хильде и Диву постигла неудача на самом последнем шаге.

Глупо так вот цепляться за собственные ожидания. Как бы величественна и великолепна ни была история, конечно, она не могла быть важнее, чем их жизни.

Лоуренс сжал кулаки и, оставив письма на месте, зашагал прочь. Переговоры провалились, и все, что оставалось Лоуренсу, – соединиться с бандой наемников Миюри, тем самым обеспечив себе хоть какую-то безопасность.

Это был правильный выбор – сомневаться не приходилось.

Он не считал, что следует загасить любой уголек, угрожающий пожаром, однако прыгать в адский котел резона не было. Возможность, что отдача запретной книги сыграет против него и Хоро, была велика. А главное – у них не было причин подвергать себя опасности. Если же он решится доставить письма в Сувернер, пользы от этого не будет, а вот прямую опасность это ему принесет.

Здравый смысл говорил, что все правильно. Хоро, конечно, тоже согласится.

Если здесь поделать уже ничего нельзя, конечно, это означает, что Лоуренсу надо сдаться, выбраться отсюда и жить ради будущего.

И тем не менее – чем больше шагов отделяло Лоуренса от кладовки, тем тяжелее эти шаги становились и тем сильнее болело сердце.

Конечно, он прекрасно понимал, в чем причина.

Даже упоминать не стоит, что, если ты никому не можешь довериться, это означает, что ты один в целом мире. Чувство, похожее на то, что бывает, когда ты просишь кого-то что-то сделать, а у него нет на это времени.

Бродячий торговец хочет заиметь собственную лавку, потому что ему нужно место, которое он может называть домом. Он хочет какое-то зримое воплощение своих успехов.

А главное – он хочет, чтобы эта лавка продолжила существовать, когда сам он покинет этот мир. Если у него есть кому доверить свое наследие, он сможет уйти с чистым сердцем.

Лоуренс знал, как невероятна подобная удача. И прекрасно знал, что, когда веришь в кого-то, а он верит в тебя, это мощно подстегивает жажду жизни у обоих.

А Хильде сейчас, скорее всего, лишился и того, и другого.

Вот что хотел сказать Лоуренсу беглый кролик: «Нечестно, что счастлив будешь ты один».

– Дерьмо, – выплюнул Лоуренс. Хильде словно проклятие на него наложил.

Если бы Лоуренс мог быть счастливым, глядя, как умирает счастье других, вполне возможно, сейчас у него было бы побольше денег.

Он вернулся в комнату и собрал вещи, однако чувствовал себя при этом так, будто его тело разрывается на части. И тем не менее он стиснул зубы, говоря себе, что отступить сейчас – самое верное решение.

Он не мог остановиться ради кого-то, кто сам поставил себя на грань смерти.

Хильде был готов умереть во имя мечты в своем сердце; можно даже сказать, таково было его желание.

Всего на миг Лоуренс оказался вовлечен в трагическую историю Хоро – и стал в результате помогать ей.

Его мотало из стороны в сторону как незначительного персонажа на сцене – его это устраивало.

Он был торговцем. Он прекрасно знал, что происходит рано или поздно с торговцами, которые не живут одними лишь расчетами прибылей и убытков.

Напомнив себе это, он закончил собирать пожитки и двинулся к двери комнаты.

Едва он коснулся дверной ручки, как услышал пьяный голос за окном.

– Хоо, это у нас что?

Что этот человек пьян, Лоуренс мгновенно понял по его бессмысленно, дурацки-громкому голосу. В этом не было ничего примечательного – с учетом царящего в городе воодушевления, – но вот то, что прозвучало дальше, привлекло внимание Лоуренса.

– О, это ж прекрасно. Смотри, дружище, что я тут нашел.

– Благословение Господне, а? Прекрасный гостинец выйдет.

– Кролик на вид вкусный, правда?

При этих словах каждый волосок на теле Лоуренса встал дыбом.

– Ау, да он подранен. Удрал небось с чьей-нибудь кухни?

– Да и плевать. Никого рядом нет, давай заберем его себе.

– Ага, давай… мм? О, да он еще жив.

Лоуренс отшвырнул вещи и вылетел из комнаты.

Пронесся по лестнице, потом через таверну и нырнул в узкий, темный коридор.

Распахнул заднюю дверь, через которую совсем недавно выбрался Хильде, вылетел на улицу и заозирался по сторонам.

На углу менее чем в квартале от него двое пьяных разглядывали что-то на земле.

Ошибиться было невозможно – они тыкали ногами в Хильде.

– Эй, не вздумай удрать.

– Да, плохо выйдет. Сломай ему шею.

– А? А, да, так и сделаю.

Мужчина поднял ногу.

В тот же миг Лоуренс выкрикнул:

– Погодите, пожалуйста!

Была уже глубокая ночь. Голос Лоуренса разнесся хорошо, и пьяные заметили его сразу же.

– Погодите, пожалуйста!

– Мм?

– Этот кролик.

Лоуренс показал рукой на бегу. Мужчины перевели взгляды вниз.

Они посмотрели на раненого, обмякшего кролика, потом снова на Лоуренса.

– Чтооо? Хочешь умыкнуть кроля прямо у нас из-под носа?

Столь грубо выплюнутую угрозу можно было объяснить только спиртным.

У Лоуренса не было времени спорить. Он не знал, придут ли на звуки перебранки дозорные. Если один из этих двоих тоже из городского дозора, это будет конец.

– Нет, он сбежал с кухни. И я его ищу все это время. Вот вам в благодарность.

Вместо кинжала Лоуренс достал кошель и выудил оттуда серебро.

Сейчас его никак нельзя было назвать прижимистым.

Один тренни на человека. Два тренни всего. Честно говоря, на эти деньги можно было купить большущую корзину, полную кроликов.

Увидев руку, протягивающую им монеты, пьяные потеряли дар речи.

Как только они осознали ценность того, что у них было, они чуть ли не отпрыгнули от кролика.

– А, э, извиняюсь. Не знали, что он удрал от аристократа.

– Мы ведь знаешь что? Мы решили, что он удрал и что надо бы его владельца поискать.

Ни один простой человек в здравом уме не будет расплачиваться серебряными тренни за одного-единственного кролика.

Двое переглянулись и побежали прочь, явно боясь последствий.

Лоуренс проводил их взглядом, потом посмотрел на Хильде.

Тот лежал неподвижно, раненый; мех являл собой жалкое зрелище.

Можно было усомниться, жив он вообще или нет.

Хильде было уже некого просить о помощи.

Быть может, все его союзники сбежали в страхе; как знать, может, они даже предали его.

Хильде не мог не понимать, что сейчас, когда он вот так лежит на дороге на глазах у всех, никто не придет ему на выручку. Только что он чудом избежал смерти от ноги пьяного горожанина.

Совсем недавно он был в самом центре грандиозного плана, который бы сделал его сродни покорителям мира. Вместо этого он оказался позорно предан и брошен, и сейчас он изо всех сил сражался, чтобы вернуть все на место. Он был в водовороте истории такой драматической, что не на что жаловаться, – истории падения на самом пороге осуществления своей мечты.