Елена Сантьяго - Летящая по волнам

В тот день Цена радовалась тому, что вскоре снова будет одна заботиться о Фейт. Кожа малышки по-прежнему была очень нежной. Цена внимательно следила за тем, чтобы девочка все время оставалась в тени и была одета. Хозяйка-француженка сшила для Фейт крошечный чепчик и рубашку. Иногда она просила принести ей девочку. Белая женщина держала малышку на коленях и вздыхала, а Цена молча сидела в углу и ждала, когда вновь сможет забрать Фейт в хижину, которую делила вместе с Деирдре.

Миледи Лиззи часто забирала девочку. Она даже брала иногда дочку на море. Малышке это очень нравилось. Мать осторожно окунала Фейт в невысокие волны и неимоверно радовалась, когда дочка восторженно хлопала руками по воде. Господин Дункан тоже присутствовал при этом и смотрел на это задумчиво. Цена знала, что все его опасения были напрасными. Фейт вскоре должна научиться плавать как рыба. Так же как и Джонни.

Цена подняла голову. Она не поняла, что за звук услышала, но он выделялся на фоне всего остального. Волоски у нее на спине встали дыбом, она затаила дыхание, чтобы лучше слышать. С тех пор как ее изнасиловал моряк, девушка обращала внимание на все, что вызывало у нее подозрение. Она все время была начеку. Враги приходили быстро и бесшумно. После резни в деревне Цена стала еще осмотрительнее, она постоянно прислушивалась и всякий раз оглядывалась по сторонам, прежде чем вынести Фейт из надежной хижины.

Индианка снова услышала странный звук. Теперь она поняла: это был далекий крик. Это мог кричать какой-нибудь раб на полях, окликая своего товарища. Но Цена почувствовала неладное. Она положила Фейт в свой гамак и раскачала его. Быстрым движением индианка вытащила кинжал из мешка, в котором хранился ее нехитрый скарб. Девушка бесшумно встала рядом с дверью. Она осторожно выглянула наружу и в тот же миг отпрянула, увидев, как с табачного поля пробирались, пригнувшись, какие-то люди.

Индейцы! Их было четверо. Они стремительно приближались. Двое негров работали на краю табачного поля, скручивая растения в вязанки.

Цена набрала в легкие побольше воздуха, чтобы предупредить об опасности, но не произнесла ни звука. Она не хотела привлекать к себе внимание. Кроме того, было слишком поздно. Выбежали негры. Прежде чем рабы успели позвать на помощь, они упали на землю, сраженные стрелами. Лишь один из них успел простонать и застыл неподвижно.

Но нападение не осталось незамеченным. В отдалении слышались новые крики; некоторые белые батраки бежали, вооружившись мачете и палками. Но вскоре и они один за другим упали, пронзенные смертоносными отравленными стрелами. Рабы прятались в поле и в своих хижинах. Пока они не встали на пути у индейцев, им нечего было опасаться – карибы хотели убивать только белых.

Цена уже узнала двух индейцев. Они прибыли с Доминики.

Они принадлежали к тому племени, к которому примкнули выжившие жители ее деревни. Очевидно, эти индейцы жили на Гваделупе, потому что знали местность и смогли подкрасться незаметно. На своей лодке-долбленке они незамеченными могли пристать к любой части островного побережья вдали от известных причалов и подойти потом окольными путями. Карибы пришли не прямо с моря, а сделали крюк, чтобы их никто не заметил.

Двое белых работников стали их жертвами – одному индейцы раскроили череп мачете, другого проткнули копьем. Все произошло удивительно тихо, не было слышно шума драки. Рабы и остальные батраки, которые спрятались, сидели тише воды, ниже травы, а те немногие, что решились выступить против карибов, погибли, прежде чем успели закричать.

Карибы бежали от хижины к хижине. Теперь звуки стали громче. Со стороны хижин, в которых жили белые работники, доносился женский визг. Цвет кожи сулил этим людям смерть.

Цена сжала нож и встала перед раскачивающимся гамаком. Ребенок издавал звуки, да и по очертаниям гамака было понятно, кто в нем. Но москитная сетка скрывала девочку. Кариб появился в проеме двери и уставился на Цену. Его лицо было разрисовано красно-черными красками. На теле виднелись символы племени. Длинные волосы были украшены бисером и перьями. В руке индеец держал топор, с которого капала кровь. Узнав Цену, он вытаращил глаза от удивления. Этот человек был одним из приближенных кацика и знал, что Цена сопровождала миледи Лиззи в индейскую деревню. Поэтому ему было известно, что эта девушка служит белой женщине.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

Агуканье под москитной сеткой привлекло внимание кариба. Он подошел к гамаку и отбросил сетку. Увидев светловолосую девочку, индеец занес топор. Цена не раздумывая воткнула ему в бок кинжал. Когда воин повернулся, девушка выдернула оружие и полоснула им по его предплечью. Кариб выронил топор; его сухожилия были перерезаны. Потом последовал еще один удар, на этот раз в шею. Индеец замертво упал на пол.

Цена быстро отволокла тело в угол комнаты и набросила на него кокосовую циновку. И очень вовремя: в этот момент возле хижины показался еще один кариб, которого девушка еще никогда не видела. Он лишь взглянул на нее и побежал дальше. Цена окаменела, сжимая за спиной окровавленный кинжал. У нее внутри все клокотало, но рука не дрожала. Она убила бы любого, кто отважился бы переступить порог этой хижины.

– О господи! – воскликнула Фелисити.

Ее затошнило, и она зажала рот рукой. Оцепенев, она стояла рядом с трупом и не знала, что делать. Тут подоспел и Анри. Он увидел убитого и выругался. А потом бросился бежать, оставив Фелисити.

– Анри! – крикнула она, но он не остановился.

В панике девушка помчалась вслед за ним. Убийца, наверное, все еще прятался где-то в густо заросшем поле и лишь ждал, когда она останется одна, без защиты.

– Анри! – крикнула Фелисити снова, но он уже скрылся из виду.

Когда девушка добралась до края поля, ей открылась ужасная картина. Между хижинами лежало множество убитых, в основном это были белые батраки. На них были кровавые раны, в телах торчали стрелы.

Вдалеке бежал Анри. Он уже почти достиг хозяйской усадьбы. Фелисити хотела побежать за ним. Но тут вдруг кто-то выскочил сзади и схватил ее. Девушка обернулась, но тут же обнаружила, что это Цена. Индианка прижала палец к губам.

– Идем, – заговорщически произнесла она.

Дрожа от страха, Фелисити направилась вслед за ней к хижине, где жила туземка и Деирдре и где днем спала Фейт.

Увидев в углу едва прикрытый труп, Фелисити снова застонала от ужаса и хотела тут же выскочить наружу. Но Цена крепко удержала ее и молча указала на качающийся гамак.

– Господи, это же Фейт! – Фелисити едва могла дышать. – Святые небеса! Что же нам теперь делать? Они вернутся и убьют нас.

Цена склонилась над убитым индейцем, подняла измазанный кровью топор и сунула его в руки Фелисити. Сама туземка сжимала огромный нож, с которого еще капала кровь. Девушка-индианка указала на себя, потом на нож, на Фелисити, потом на топор. И наконец на Фейт.