Эрнест Марцелл - Октавиус

– Повесьте это на фок, – приказным тоном сказал он Ситтону, показав мне какой-то вытащенный из-за пазухи яркий флаг или вымпел. – Это знак того, что на борту присутствует государственная персона из кабинета Его Императорского Величества. И снимите мешок с бушприта, здесь он уже вам не понадобится.

Поднявшись на ют, он встал возле Ситтона и принялся делать какие-то указания рулевому, показывая капитану рукой в сторону берега, вероятно, указывая фарватер. Приблизившись к берегу, мы взяли на траверз устье Сицзян и, зарифив брамселя, начали выходить на створ. Скоро стали четко видны раскиданные по берегу многочисленные рыбачьи деревни; буйные заросли деревьев, идущих от прибрежной линии до самого подножия гор Байюньшань, живописными вершинами возвышающихся над морем; лагуна реки с диковинным столбом створного знака на крохотном каменном островке, судя по всему, служившим своего рода маяком.

Миновав входной знак, мы вошли в устье и двинулись вверх по реке против течения, которое в этом месте было довольно сильным. Впереди на расстоянии пяти кабельтовых шло негоциантское судно, навстречу нам сплавлялись к морю вереницы барок, связки плотов и небольшие гребные суда. Вдоль всего берега потянулись обширные рисовые поля, на которых чернели фигуры крестьян, стоявших по колено в воде; заросли тростника, травяные болота; фанзы; хижины с остроносыми крышами; кое-где на склонах гор возвышались, сверкая медью, башни ступенчатых пагод.

Большую часть дня мы петляли по широкому руслу реки, прежде чем перед нами открылись постройки Кантона, в бесчисленном количестве облепившие берег и уходящие вдаль от него. Гавань напоминала бассейн торговца живой рыбой: множество разнообразных судов от одномачтовых люггеров до плавучих громад негоциантских кораблей стояло на рейде в ожидании. Между ними туда и сюда сновали корабельные шлюпки, длинные лодки перевозчиков с высоким навесом на бамбуковых стойках, барки плавучих торговцев, вельботы.

На пристанях и доках невозможно было пролезть и мухе – настолько плотно стояли вдоль берегов пришвартованные суда, некоторые в два, а то и в три ряда. В основном это были китайские грузовые и рыболовные суда. Изредка попадались стоящие особняком роскошно отделанные корабли каких-то местных сановников, больше напоминавшие плавучие дворцы. Непрерывное движение было всюду: на воде, на суше, на пристанях и палубах – казалось, что здесь вертится какое-то яркое колесо, настолько огромное обилие красок присутствовало тут – жизнь кипела, как лава в кратере вулкана. Сотни тысяч людей, одновременно выполняя сотни тысяч разнообразных дел и действий, были участниками этого единого процесса, затянувшего в свои недра уже и нас.

Син Бен У уже принял на себя полное руководство судном (хотя сейчас ему никто не противился, и я в первую очередь) и показал Ситтону направление. Минут через пятнадцать мы уже входили в док, где, как я сразу понял, было загодя расчищено свободное место для нас. Пока Ситтон занимался швартовкой, китаец подошел ко мне.

– С прибытием, господин, – произнес он с явным акцентом, чего за ним раньше никак не наблюдалось. – Прикажите приготовиться к выгрузке товара…

– Открыть порты, отдраить трюмные люки, – приказал я, глядя, как на берег наводят грузовые сходни. – Господин Син Бен У, где ваш товар?

– Прибудет через час, – ответил китаец. – Предлагаю вам с вашей очаровательнейшей супругой подняться на борт моего корабля. По случаю прибытия я даю торжественный обед. Госпожа Блейк, я надеюсь, что вы сегодня окажете нам маленькую услугу и подарите нашему слуху хоть чуть-чуть вашей божественной игры на фисгармонии…

Элизабет зарделась, кусая губы в улыбке. Не смог не улыбнуться и я:

– Мы с удовольствием принимаем ваше приглашение, господин Син Бен У, и будем у вас на борту сразу же после прибытия вашего товара. А сейчас предлагаю спуститься ко мне в каюту и выпить старого доброго хереса за наше плавание…

Через полчаса Син Бен У поманил меня на палубу, где указал на пристань со словами:

– Ваш товар прибыл, сэр О’Нилл…

И в самом деле, у самой стенки дока стояло четыре повозки, крытые соломой. Я удивленно посмотрел на Син Бен У – этого товара не хватило бы и на четверть трюма. Тот хитро улыбнулся и знаком показал мне спуститься вниз, дабы посмотреть товар. Я откинул солому и обомлел: это был шелк с императорских мануфактур – необычайно дорогой и редкий товар, который стоил в Европе сумасшедшие деньги и являлся крайней редкостью.

– Подарок вам и вашей очаровательной жене за ее прекрасную игру. Вот почему это все подвезли прямо перед погрузкой, – сказал сзади Син Бен У. – Очень надеюсь, что леди Элизабет сегодня вновь порадует нас своим непревзойденным мастерством… Остальной товар уже на доковых складах, все согласно спискам. Желаете осмотреть?

Я кивнул – и через полчаса уже вновь поднялся на борт «Октавиуса».

– Начать погрузку, – приказал я Ситтону, но китаец жестом оборвал меня.

– Отпустите команду на берег, – сказал он. – Мои люди сделают все – они знают свое дело. А нас ожидает торжественный обед.

Действительно, на пристани возле повозок уже собралась целая толпа носильщиков, стоявших в ожидании приказа. Пока я отдавал необходимые распоряжения Ситтону, погрузка началась, и с невероятной скоростью взад и вперед забегали по сходням люди, заполняя трюмы «Октавиуса» мешками, ящиками и тюками. Мы только и успели сойти с бота на пристань, как уже отъехала прочь первая опустевшая повозка – такой скорости работы я еще не видел нигде и не успевал поражаться всему, что видел.

Как оказалось, корабль Син Бен У был пришвартован совсем рядом с «Октавиусом», и, скорее всего, нас уже давно ожидали тут. Судно Син Бен У представляло собой нечто среднее между огромным ларцом искусной работы резчика по дереву и Ноевым ковчегом. Представьте себе огромную пузатую барку с украшенным скалящим пасть драконом носом, на которой возвышался громадный, протянувшийся почти на всю длину барки дом с арочными проходами, галереями с ажурными решетками и длинной островерхой крышей. По всем четырем стенам надстройки стояли золоченые статуи богов, на корме возвышалась прямоугольная башня, по всей видимости, игравшая роль юта.

Это было чрезвычайно громоздкая и неповоротливая посудина, предназначенная только для хождения по реке или внутренним водным системам, – хороший шторм в открытом море растрепал бы ее в считанные часы. По всей видимости, эта махина приводилась в движение только силами гребцов, располагавшихся, судя по всему, на нижней палубе, хотя вполне возможно, что на ней ставили и мачту с парусом, позволявшим этому сооружению ходить по ветру. Нечто подобное я видел в Голландии, а именно плавучие дома-барки, которыми изобилуют амстердамские каналы. Но они ни в какое сравнение не могли идти с кораблем Син Бен У ни по размерам, ни уж тем более по убранству. Я уже не раз слышал, что подобные суда-дворцы были в большой моде у китайских мандаринов, гуаней и просто богатых сановников со времен глубокой древности. Интересно было бы увидеть императорский корабль – наверное, это был настоящий плавучий город.