Александр Масалов - Проклятое золото

Его подельник, наоборот, повесил нос. Такой имел вид, как будто через минуту его поведут на расстрел. В первый раз, наверное, загребли…

«Чертовски знакомое лицо, – снова подумал капитан. – Где я его видел?» И приказал Васюкину, подпиравшему стену у двери:

– Будешь вести протокол. Бумага в столе. Ручку я тебе сейчас дам.

– Своя есть, – ответил Васюкин.

– Как фамилия? – спросил капитан, обращаясь к Кольке.

– А то не знаешь…

– Не буди во мне зверя, – в тон задержанному произнес Сопуцкий. – Фамилия?

– Ну, Крамаренко.

– Без «ну». Имя, отчество?..

Покончив с Колькой, капитан обратился ко второму задержанному:

– Фамилия?

– Герасимов. Владимир Юрьевич.

– Год рождения?

– Семьдесят четвертый.

– Адрес постоянной регистрации?

Едва задержанный начал говорить, капитан обмер. Потом спросил негромко:

– Вовка, это ты, что ли?

– Ну, за встречу, – сказал капитан. – Тыщу лет не виделись.

– Больше, – сказал Владимир.

Чокнулись, выпили.

– Закусывай, не стесняйся… – Сопуцкий придвинул к нему тарелку с салом. – После армии ты, кажется, поступать хотел… Закончил?

– А как же! Я – дипломированный архитектор.

Слово «дипломированный» Владимир произнес со второй попытки – язык уже начал заплетаться. Двумя пальцами взял кусочек сала, положил в рот и начал медленно жевать.

– Все у тебя не как у людей! – рассердился капитан. Схватил два куска хлеба, положил перед задержанным. На один кусок набросал сала, а на другой – колбасы. – Ешь!

– Погоди, я еще сало не разжевал…

– Вовка, не выпендривайся!

– Скажи, Леша, в райотделе менты всегда пьют с преступниками?

– Ты еще не преступник. Ты просто оступился. Тебя еще поправить можно.

– Воспитывать, значит, будешь?

– Сюда зачем приехал? – спросил капитан. – Тебе в город надо.

– Был я там. Очень не понравилось. А здесь я хоть с голоду не умру. И за квартиру платить не надо.

– Дальше что делать будешь?

– Не знаю.

– В любом магазине или на рынке можно грузчиком подрабатывать. Или диплом о высшем образовании давит на голову?

– Леша, какой из меня грузчик? Допустим, подниму я ящик. А кто меня потом поднимать будет?

– Да, помню… С физподготовкой у тебя было хуже всех в части. И ты решил встать на скользкую дорожку?

– А что остается?

– Честно скажи, не для протокола… Сколько раз по цветные металлы ходил?

– Дебют. – Владимир усмехнулся. – И сразу попался.

– Может, оно и к лучшему… Тебе Крамаренко кто?

– Приятель, со школы знакомы. Хороший парень.

– Ничему хорошему этот «хороший парень» тебя не научит. Сперва, значит, цветные металлы. Потом – домики в садово-дачных товариществах. А от них до обычных квартирных краж один шаг. А это уже серьезное преступление. Сядешь. И надолго. – Капитан помолчал немного, предложил: – Давай, Вова, еще выпьем. За то, чтоб я тебя в райотделе больше не встречал.

– Почему бы и нет…

Выпили.

– Что ты как маленький? – прорычал Сопуцкий, глядя на нетронутые бутерброды. – Закусывай, я кому сказал!

Герасимов взял один, откусил, пожевал. Блаженно улыбнулся:

– Когда это я в последний раз колбасу ел?

– Вовка, я серьезно говорю: тебе очень повезло – ты попался в мое дежурство и ничего серьезного натворить не успел. Я даже протокол составлять не буду. Ограничусь в отношении тебя профилактической беседой. Но если еще раз попадешься, получишь на полную катушку! Никаких скидок на армейскую дружбу не будет!

– Спасибо, Леша.

– Телефон есть?

– У сестры есть, мобильник.

– Запиши номер. Подвернется работа – я тебе сообщу.

Владимир взял со стола авторучку, огляделся.

– Дай бумажку.

– Пиши на календаре.

Когда Владимир выводил последние цифры на перекидном календаре капитана, открылась дверь и на пороге появился Колька Крамаренко. Страшно довольный. В каждой руке держа по двухлитровой бутыли, наполненной какой-то мутноватой жидкостью.

– Вот, командир. Как и договаривались…

Сопуцкий отвинтил крышечку, понюхал.

– У кого взял?

– У бабы Веры. Лучший самогон в округе!

– Фирма солидная, – подтвердил капитан. Спросил у Владимира: – Пробу снимешь?

– Не откажусь. Наслышан.

Сопуцкий налил в стаканы – себе и Владимиру.

– Э?! – Лицо Кольки вытянулось от обиды. – Я ж принес!

– С рецидивистами не пью!

– Не очень-то и хотелось, – буркнул Колька. И демонстративно уставился в окно.

Выпили.

– Крепкая штука, – сказал Владимир, утирая губы рукавом. – Только слишком едкий какой-то. И в нос шибает.

– Это с непривычки, – сказал капитан, закусывая салом. – Самогон первоклассный!.. – Тут он оживился. – А знаешь, Вовка, что я подумал, когда понял, что задержанный на территории комбината – это ты? Что ты туда пришел клад искать!

– Клад? – удивился Владимир. – На территории комбината?!

– Ну да.

– Леша, ты сам подумай, что говоришь: какие там могут быть клады?!

– Это старая история, – сказал Сопуцкий. – Лет тридцать назад, когда строители рыли фундамент под комбинат, наткнулись на подземелье. Без входа и выхода. И на полу якобы валялось золотое распятие размером с член Петра Первого… – Капитан развел руки и хмыкнул. – Вот такой! Куда оно потом делось – никто не знает. Зато слухи появились, будто там алтарь еще есть, из чистого золота… Уж сколько лет прошло, а время от времени кто-нибудь роет. Как-то ночные сторожа – бывшие шахтеры – из подвала комбината пытались штрек проложить. Метров тридцать успели продолбить, а потом их накрыли…

– Со школы кладоискательством не балуюсь. – Владимир пожал плечами. – Отец, помнится, так выдрал, что я две недели сидеть не мог.

– Пусть он тебя сегодня еще раз выдерет. Чтоб цветными металлами больше не занимался!

– Папы давно нет. Умер.

– Извини, не знал… Крамаренко!

– Ась? – Колька обернулся.

– Твой приятель – парень нормальный. Не ломай ему жизнь. Оставь его в покое. Слышишь?

– Как скажешь, капитан!

– И сам берись за ум, пока не совсем поздно. Я тебя отпускаю только потому, что не хочу Вовку впутывать. В следующий раз посажу, однозначно!

– А протокол задержания?

Капитан молча взял со стола протокол, показал издали и порвал на куски. Сунул Кольке в руку.

– Когда выйдешь из здания – выброси. Проваливай!

– Понял, проваливаю! – обрадовался Колька. – А Вован?

– А мы еще немного посидим.

– На здоровье. Прощай, капитан!

Сопуцкий криво усмехнулся, но ничего не сказал.

Минут через пятнадцать, когда они выпили еще два раза, капитан развел руками:

– Вовка, ты извини, конечно… Я вообще-то на службе.

– Конечно, я понимаю.

Они выпили на посошок, и Владимир встал. Его покачивало.