Надежда Синельникова - Легенды Амастриды

Над ними раскинулось ясное безоблачное небо серо-синего цвета, словно подернутое дымкой, ни попутного ветра, ни даже легкого бриза… Брайс про себя выругался. «Хелесса» была оснащена двумя мачтами, но весел на ней было мало, ими пользовались в основном лишь при выходе из узкого Торгового пролива или для маневров в порту. Теперь команда села на весла, сменяя друг друга. «Хелесса» медленно и неохотно поворачивалась на юго-запад, к безымянным островам.

Рэн едва успевала перемолвиться с Брайсом парой слов. Он постоянно был кому-то нужен то на палубе, то в каюте, чтобы сверить с картой их путь, то на мачтах… Она видела, что Брайс измучен до предела, но упрямо не желал этого признавать. Несколько раз, когда никто не видел, Брайс в изнеможении цеплялся за борт и, тяжело привалившись к нему, стоял, пока мир вокруг не переставал кружиться и исчезала дымка, подернувшая все вокруг. Но он твердил себе, что это пустяки, главное – найти эту проклятую сушу, а потом можно заняться и им.

Еще день прошел в томительном ожидании. По рассчетам Брайса, они уже должны были увидеть острова, но вокруг было только неизменное море. Помощник Брайса, Арон Тиг, ходил хмурый, бормоча, что чужак ошибся, а они все глупцы, что поверили ему и отклонились далеко на запад в погоне за островами, которых никто не видел. Он был северянином, и на корабле к нему прислушивались. Ночью, тревожно щупая горячий лоб Брайса, Рэн сказала:

– Мне не нравится Арон Тиг… Он не доверяет тебе…

Брайс усмехнулся.

– Рэн, ни один из них ни капли не верит мне. Они видели, во что я превращался в вашем Убежище, и сколько бы я ни прожил рядом с ними, во мне будут видеть то чудовище… Они мирятся с моим присутствием, потому что я нужен им… Арон мне тоже не нравится, но он лучший моряк из всех, и мне не обойтись без него. Я не могу в одиночку провести корабль к островам…

– Не отказывайся от помощи Трэйда! Он хороший мореплаватель!

– Да, хороший… Но мне нужен Арон Тиг, он не боится риска, а мы здорово рискуем… Даже если мы найдем землю, пристать к незнакомому берегу может быть очень трудно. На той карте множество рифов, и нам надо молить всех богов, чтобы штиль продержался еще немного, иначе от «Хелессы» останутся только щепки…

Утром с большой мачты раздался пронзительный свист и крик: «Слева земля!» Люди высыпали на палубу, до боли в глазах вглядываясь в покрытое пеленой тумана море. Но вот сквозь эту молочно-белую пелену показались черные точки на горизонте, которые росли, приобретая очертания скал. Через несколько часов измученные люди увидели гористый, поросший чахлой растительностью остров. Он раскинулся на много лиг в стороны, море узким полумесяцем врезалось в его берега и с гулким шумом разбивалось пеной о камни. Брайс стоял, тяжело опираясь на тросы, и победно смотрел, как стремительно приближаются невысокие бурые горы острова. Потом люди на палубе забегали, натягивая канаты, спуская лодки на воду. Умелые гребцы ловко обходили острые, отшлифованные водой камни, скрытые в пенной прибрежной полосе.

Брайс спрыгнул в воду, помог выбраться из качающейся лодки Рэн. Трэйд привязал лодку цепью к камню, и они посмотрели на остров, лежащий перед ними. Он казался мертвым и безмолвным, но потом они поняли, что в оглушающем плеске волн просто невозможно услышать никакие другие звуки. Брайс шагнул вперед по вязкому песку, сделал несколько нетвердых шагов, покачнулся и вдруг упал ничком в пенные брызги.

Сознание то возвращалось к нему, и тогда он слышал обрывки слов, шум деревьев, чувствовал капли дождя на разгоряченном лице, то он снова проваливался в бездну. Иногда он сознавал, что его несут на грубо связанных веревками носилках, над головой мелькали скрюченные ветви мертвых деревьев и редкие просветы, в которые видно было пыльное мутное небо. Воспаленные глаза резало от дневного света, и он устало закрывал их, чувствуя, как тьма подбирается все ближе, и не находя в себе сил противостоять ей.

Брайс пришел в себя на привале. Носилки не трясло, он лежал на теплой глинистой земле, прислушиваясь к многоголосому шуму природы, каким-то обостренным зрением видя насекомых, ползущих торопливо по сухим мшистым веткам, птицу, парящую высоко над ними, шелест ветвей на ветру… Рэн нежно приподняла его голову, и в воспаленное иссохшееся горло потекла живительная вода. Он жадно выпил все до дна. Это отняло много сил, и он минуту лежал молча, слушая, как скачет в груди обезумевшее сердце. Наконец он собрался с силами.

– Вы нашли пресную воду?

Рэн только покачала головой, и он все понял.

– Наши запасы были на исходе еще на корабле… Не трать на меня воду… Рэн…

Он с трудом приподнялся, стараясь заглянуть ей в лицо, но Рэн опустила голову, спутанные золотистые пряди упали ей на щеки. Брайс понял, что она плачет.

– Послушай… Я болен, не знаю, что со мной, но долго я не протяну…

Она вздрогнула, яростно замотала головой.

– Тебе нужно пить, чтобы выжить… Если ты не хочешь думать о себе, это сделаю я!

Наконец она подняла голову. Глаза были сухими, она с мрачной решимостью смотрела на Брайса.

– У нас еще есть вода. И ты не умрешь.

Через несколько часов Брайс впал в забытьи и уже не чувствовал, как движутся носилки.

Остров оказался диким и негостеприимным. Люди выстроились цепочкой, с трудом продираясь по сырой глинистой почве, изборожденной огромными корнями старых деревьев. Чем дальше они шли вглубь острова, тем больше сухие изломанные ветви смыкались у них над головами, почти закрывая небо. Они упорно шли, хотя воды почти не осталось, ноги соскальзывали в размокшей глине, мокрые деревья, поросшие мхом, обступали со всех сторон… Они пересекли два моря, нашли землю там, где, казалось, ее быть не должно, и они не собирались теперь умереть от жажды.

Тяжелый влажный воздух с трудом входил в грудь, временами Рэн казалось, что она вот-вот задохнется… Еще на первом привале она без сожаления отрезала длинный подол платья, он вымок и тяжело волочился по грязи. Высокие сапоги спасали от воды, чавкающей под ногами, но она до крови стерла ноги. Закусив губу, она продолжала идти. А воды становилось все больше, затхлая стоячая жижа под ногами хватала за ноги, не пуская вперед.

На втором привале Рэн бережно поила Брайса, тайком вылив в бутыль и свою порцию драгоценной воды. Она слышала, как недовольно перешептываются за ее спиной северяне, подначиваемые Ароном Тигом. Особенно те, кто нес носилки. Когда все поняли, что вокруг болото, мужчины отказались и дальше тащить бредящего Брайса.

– Он уже умирает! Оставим его здесь… дороги он все равно не выдержит.

– Нет! – Рэн вскочила с земли, бросилась к Арону Тигу. Бородатый северянин, на две головы ее выше, опешил и растерянно молчал.