Ирина Беседина - Самородок

– Если серьёзно обещаете, то, пожалуй, разрешу. Но не более пяти минут.

Берг улыбался, но глаза его были серьёзны и в упор смотрели на Марию.

Они отошли.

– Что желает от тебя этот красавец? Прямо собственник какой-то!

– Он на полном серьёзе только что предложил мне выйти за него замуж.

– Как интересно! Так сразу! И что же ты? Сказала, подумаю?

– Нет. Я ещё ничего не сказала. Ты подошла в тот момент, когда я определённо хотела ответить «нет».

– Эх! Мне бы кто предложил. Вот уж рада была бы! Ты подумай об этом серьёзно. Тебе ещё не надоело ходить в переросших девушках? А парень, посмотри, какой – высокий, красивый, широкоплечий. И глаз с тебя не сводит.

– Ты же знаешь, я ищу Михаила.

– Знаю, знаю. Но твой Михаил женат. Это, во-первых. Твой Михаил неизвестно где и жив ли. Это, во-вторых.

– Так и этот через два дня отправляется в Магадан, на Колыму.

– Господи, на край света! – Мария помолчала. – Хотя если ты действительно хочешь увидеть Михаила, то он, скорее всего, там, на Колыме.

– Если жив, – тихо сказала Людмила.

– Вот ты и подумай о его предложении. Надеюсь, он не предлагает остаться тебе в Москве соломенной вдовой, а возьмёт с собой.

– Я узнаю и серьёзно подумаю.

– Вот-вот, подумай серьёзно, – она помолчала. – Что-то скучно сегодня. Пойдём, отведу тебя к твоему жениху. Но ты не торопись отказываться.

Остаток вечера они с Бергом танцевали и разговаривали. Берг, воодушевлённый встречей с красивой женщиной и радужными перспективами начала новой жизни, был весел и стремился очаровать Людмилу вниманием, шутками, короткими рассказами о романтике Севера. Людмила была задумчива и молчалива. О своём предложении он больше не заговаривал.

Вечеринка кончилась. Мария ушла раньше. Берг вызвался проводить Людмилу. Жила она неподалёку.

– Людмила, я не нахал. Но моё предложение остаётся в силе. Я приду к тебе завтра утром. Надо оформить документы и решить вопрос с билетами. Подумай до завтра.

Он поцеловал ей руку. Резко повернулся и ушёл.

Людмила долго не могла заснуть. То вспоминала Михаила. То ей становилось страшно отправляться в неизвестный край. Уже было светло, когда она решилась и сразу заснула. Короткий сон не принёс облегчения.

Звонок раздался в девять утра. Людмила не могла предположить, что в дверь звонит её вчерашний знакомый. С трудом она разлепила глаза, кое-как вытащилась из кровати, натянула халат и поплелась к двери. Не думая и не спрашивая, кто там стоит и названивает, она распахнула дверь, и с удивлением и недовольством воззрилась на гостя. Гость смутился. Заикаясь, он сказал:

– Здравствуйте! Из-з-з-вините меня, пож-жалуйста, за ранний визит. Но я должен, я вынужден прийти так рано. Времени очень мало.

Первым неосознанным движением Людмилы было закрыть дверь. И она уже потянула её на себя. Но Берг в отчаянии ухватился за её руку. Он поднял глаза, улыбнулся, из-за спины появилась его вторая рука с небольшим букетом ландышей. Это душистое чудо природы остановило Людмилу. Букет был небольшой, трогательно белые колокольчики изумительно пахли.

– Ой! – сказала она. – Какое чудо! Спасибо. Проходите и садитесь в кресло. Я сейчас.

Она быстро скрылась в ванной. Поглядела на себя в зеркало. Ужаснулась. Её руки стали проворно делать всё, что делает красивая женщина поутру. А в голове лихорадочно бились мысли. «Соглашаться или нет? Мужчина вроде симпатичный. Вдруг, правда, встречу Михаила? Нельзя больше жить так, как будто я похоронила себя. Соглашусь. Я ведь уже решилась ночью. Будет плохо, уйду». Через пятнадцать минут в комнату к Бергу выплыла королева.

– Отто, что вы будете пить, чай, кофе?

– Кофе. Только очень горячий и без сахара.

– Я люблю ещё со сливками и печеньем.

Людмила быстро приготовила утренний кофе, выкатила маленький столик из кухни. Кофейник, две маленькие чашки, сливочник, в хрустальной вазочке печенье, только что подаренный букет ландышей украшал их первую совместную трапезу. Кофе разрядил обстановку, и Берг обрёл решимость.

– Людмила, – сказал он, – ты подумала о моём предложении? Только не отказывайся. Я понимаю, такой вопрос не решается так сразу. Но у нас нет времени на длительное раздумье. Может быть, это и лучше. Я буду уважать твой суверенитет. У меня всего два дня на сборы. А этот вопрос надо решить сегодня. Надо оформить документы и купить билеты. Я уверен, мы будем счастливы.

– Чем вызвана такая спешка?

– Я не могу поехать на Север один. Холостяк – это несерьёзно. Меня предупредили, что там я не найду жену. А жить три года одному в окружении мужчин, это ужасно. Вчера я встретил тебя. Я подумал, что лучшей женщины мне не найти. Соглашайся, очень прошу.

Людмила зажмурилась. Берг замолчал. Он боялся спугнуть своё счастье. И когда она открыла глаза, то удивилась выражению его лица. В нём были надежда и обожание, и какое-то отчаяние.

– Я почти всю ночь думала. Пожалуй, я соглашусь. Но ты ни в чём не должен меня торопить.

– Клянусь, я тебя не обижу. Я сделаю всё, чтобы мы были семьёй, чтобы к нам пришло счастье.

– Ты должен понимать, что я не невинная девочка. У меня была своя достаточно сложная и насыщенная событиями жизнь. И никаких упрёков за то, что было и ушло, я не приму.

– Людмила, я тоже жил не на пустом месте. Я понимаю, что такая яркая женщина не может оставить мужчин равнодушными. И поверь мне, я ничего не поставлю тебе в вину. Давай договоримся, мы начинаем жизнь с чистого листа. Всё, что было до нашей встречи, не имеет значения. Не рассказывай мне ничего. Не надо. Для меня имеешь значение только ты, какая есть сейчас, нужный мне человек. Вот от сегодняшнего дня мы и начнём отсчёт нашего времени. Нас должно интересовать будущее, а не прошлое. Согласна?

На следующий день они с Бергом расписались. А через день скорый поезд увозил их во Владивосток.

Было очень интересно наблюдать, как поезд пересекает почти всю Россию с запада на восток. Около озера Байкал считали тоннели. Пассажиры рассказывали о них много страшных случаев. Людмиле казалось, что непременно должно произойти что-то страшное: столкновение, взрыв, разобранный иностранным диверсантом путь и крушение. Берг её успокаивал.

– Каждый тоннель охраняется, – говорил он.

Байкал проезжали на рассвете. Все смотрели не отрываясь. Купили традиционного омуля. За Байкалом ехали быстрее.

На станции Шилка поезд стоял почти сутки. Дорогу размыло дождями. Поезда на несколько километров стояли друг за другом. Они гуляли по железнодорожной насыпи, и Берг поднимал с неё разные красивые камни и рассказывал о них Людмиле. Она не запоминала, но с удовольствием рассматривала и любовалась их красотой. Когда разрешили проезд, поезд медленно тронулся, шпалы под вагонами поднимались и громко хлюпали. Было страшно. Успокаивали люди в оранжевых душегрейках, стоявшие вдоль железнодорожного полотна с кирками, лопатами и другим ремонтным инструментом.